раз была.
И так совпало, что коралловая.
То есть не совсем у меня, у Эша, или у нас двоих, раз уж мы супруги, разве это так важно. Зачарована бусина мощно, Эш ещё в лесу сказал. И если без этой вещицы к Коралловой Ведьме не попасть, кажется, самое время воспользоваться своим правом хозяйки.
…Коралловый шарик лежал на том же самом месте в сейфе, рядом с фолиантом.
Перекочевав ко мне на ладонь, качнулся и замер.
Кораллово-алый, в розовых и едва различимых перламутровых разводах.
Но в целом – совершенно обычная бусина.
Ничего такого особенного я в ней не почувствовала.
– Госпожа Драконида… – Меня робко дёрнули за штанину. – Помилуйте, но это хорошо не кончится…
– Госпожа? – хмыкнула я, недоумённо глядя на сгорбленного и трясущегося, маленького какого-то Мушу. – Это что-то новенькое.
Дело в том, что «гранатовой госпожой» и «Драконидой» я как правило, бывала от силы первую пару дней после освобождения, после Возрождённый стремительно терял манеры, или же, правильнее будет сказать, нахватывался новых, у кошек да сотоварищей. А потому ничтоже сумняшеся начинал звать меня на «ты» и по имени.
Я не возражала.
Мушу величал Иютой, драконокотик Рарожка, забавно шипя, звал Июшей, а Таврик Июней, прямо как Катька с Маруськой, когда были совсем маленькими… Там Маруська за Катькой смартышничала и пошло-поехало.
Слышать в свой адрес Июта, Июша и Июня было даже мило. И спасибо, кстати, что не Ийка, да.
Так что официальное «госпожа драконида» меня, мягко говоря, удивило. А ещё… Мушу в самом деле был напуган.
– Ты чего, малыш? – Спрятав бусину в кармане на груди, я подставила я дракончику руки и тот мигом взметнулся ко мне белкой.
Мы покинули кабинет, прошли в гостиную, направляясь к выходу. По синей чешуе прокатилась волна дрожи.
– Ты чего?
– Связываться с морскими ведьмами себе дороже, Иют...
– Это правда, Июшшш, – прошипел Рарожик, степенно зависая в воздухе и даже Таврик закивал. Впрочем, не очень убедительно. И мне показалось, в его лапке сладкая взятка мелькнула: не то от Мушу подкуп, не то от Рарожика…
– И что вы предлагаете?
– Давай не пойдём, а? – Заламывая лапки, с видом котика из Шрека проскулил Мушу. – Я чувствую магию в этой проклятой бусине. Сильную магию. Морскую магию… Чары Морской Ведьмы!
Я нахмурилась.
– Мушу. Мне кажется, или ты чего-то не договариваешь?
Вёрткий дракончик мигом выскользнул из моих рук и заметался синей белкой по комнате.
– Мушу? Эй? Сам же первый не выдержишь, расскажешь!
Наконец, Возрождённый остановился на одном месте. Оседлав люстру, он принялся раскачиваться с независимым видом.
– Кто не договаривает? – Возмущённо пищал он. – Я не договариваю? Да я как могу, предупреждаю тебя об опасности. У морских ведьм отвратительный нрав, Ия! Даже демонам пустыни до них далеко. И нет существ более злобных и мстительных, чем морские ведьмы! Уж мне можешь верить, Иют, я знаю, о чём говорю!
– А ну-ка. Откуда. Такая. Осведомлённость?
Вместо ответа Мушу сжал зубы и принялся раскачиваться ещё яростнее.
Очередной кульбит вышел дракончику боком: неловко покачнувшись, он соскользнул с гладкого рожка и со всего размаху шмякнулся в круглый бассейн посреди покоев, окатив нас с кошками и дракончиками брызгами.
Рарожка обиженно зашипел, прикорнувший у моей ноги Таврик недовольно всхрапнул, кошки злобно зафыркали.
И если честно, я с котейками была солидарна: упал дракошка не первый раз и уж точно не в последний. А туману нагнал по самое не балуйся. И вместо того, чтобы объяснить по-человечески, чего он так на бедных морских ведьм взъелся, так ведь ещё и утопленника изображать принялся, гадёныш. Как будто никто из нас не в курсе, что слова «морской дракон» и «утонуть» даже в одном предложении выглядят нелепо…
– Ий… эт чего такое? – Прошептала вдруг Тяпа.
Голос кошки дрогнул.
Глядя на бассейн, я прошептала в ответ:
– Понннятия не имею…
Сомкнувшиеся над дракончиком воды бассейна внезапно забурлили, будто невидимая рука сунула под воду гигантский кипятильник. Но вместо того, чтобы «обогревать» весь бассейн, «кипение» собиралось в одном месте, всё больше и больше центрируясь. Формируя крепкие водные веревки, вода вытягивалась в столп, образуя единый бурун…
Не успели мы с котейками произнести слаженное «Ах!» как столп, в свою очередь превратился в мужчину.
Такого… хм… своеобразненького мужчину. На чей-то даже вкус, пожалуй. Не на мой точно. Или не так. Скорее… на общий вкус. А по мне, так всего в мужчине было слишком, даже перебор. Чересчур высокий лоб, слишком умные, пронзающие насквозь синие-синие глаза… Подбородок слишком квадратный, а ямочка на нём слишком очаровательная...
Пока мы с кошками стояли с открытыми ртами, мужчина постепенно наполнился красками и… ожил.
Причём по его вискам и скулам серебрились чешуйки, то есть это был дракон!
– Не видела бы своими глазами, что он вот этак вот из воды сделался, приняла б за настоящего… – Озвучила свистящим шёпотом мои мысли Тяпа.
Дракон тем временем открыл глаза и взгляды наши тут же встретились. Улыбнувшись как родной, дракон широко распахнул руки и… перешагнул через бортик бассейна.
– Лай! – внезапно вырвалось у меня, а шерсть на загривке вздыбилась.
Невольно покосилась на «подарочек» от любимого. Подарочек сидел прочно, таращил в пустоту свои раскосые прозрачные глаза.
Тем временем дракон выбрался из бассейна и… галантно раскланялся.
А когда распрямил могучую спину, оказалось, что он ко всему ещё и настоящий пират. Сразу я была слишком ошеломлена, чтобы рассмотреть, как следует, а теперь… Щедро отделанный парчой и камнями синий-синий камзол, батистовая рубашка, роскошные бриджи… перехваченные широким поясом; высокие сапоги, при одном взгляде на которые перед глазами возникает палуба корабля и ты начинаешь даже слышать её поскрипывание и шум волны за бортом... А ещё треуголка – она была в тон камзолу и бриджам, и такая же роскошная… надетая поверх
