— Взгляни на себя, — шепчет хриплым волнительным шёпотом.
Принимаю из его рук зеркало. Я примерно представляю, как выгляжу сейчас. Он что, хочет, чтобы я ещё сильнее расстроилась?
Подношу зеркало к лицу и резко сажусь на кровати, не веря тому, что вижу в отражении.
Дра-ко-ний Бог.
Моргаю несколько раз для верности, тру глаза, снова смотрю, но картинка остаётся прежней: вместо моих обычных голубых глаз на меня вытаращены голубые с золотистыми искрами, будто кто-то ведро блёсток рассыпал и… с вертикальным зрачком.
— Я, — сглатываю и просто поверить не могу в то, что вижу.
— Ты золотая драконица, Аурэлия.
Вайет мягко, но настойчиво забирает у меня зеркало, и я вижу в его руках красивую жемчужную раковину. Он открывает её. Внутри кольцо. Смотрю не на кольцо, а не изящные тонкие пальцы Вайета с чистыми заострёнными ногтями с белыми кончиками.
Вспоминаю другие мужские руки. Смуглые, жилистые, с проступающими венами. Руки Вайета вполне могли бы принадлежать девушке — такие нежные, с тонкими синими венками. Боже, о чём я думаю?
— Аурэлия, — белый дракон смотрит мне прямо в глаза. Его вертикальный зрачок сузился до тонкой полоски. — Я люблю тебя. Я доказал это вчера, когда спас тебя от нападения, и готов доказывать каждый день. Раздели со мной жизнь, и ты никогда не пожалеешь об этом, обещаю. Будь моей душой и сердцем, будь моей женой.
Моргаю, глядя в его голубые глаза, которые так не стыкуются с красивой пламенной речью. Они всё такие же безмятежные, холодные, спокойные. И как я этого раньше не замечала?
Боже, как я мечтала услышать эти слова! Всю жизнь, сколько себя помню! Именно от него, от моего Вайета. Скажи он их чуть раньше, когда я выбежала к нему на башню, окрылённая и счастливая от нашей встречи, я бы не раздумывая сказала да! Да! Да! А сейчас…
Что изменилось? Смотрю на кольцо. Бриллиант правильной квадратной формы, чистый, как слеза, переливается и бликует, посылая по стенам и потолку солнечных зайчиков.
— Ну, так что ты мне ответишь, малышка Аурэлия? — в голосе Вайета плохо скрытое нетерпение. — Здесь матушка и отец, они прибыли сразу, как только узнали. Они будут рады поздравить нас. Мы ведь не станем заставлять их ждать слишком долго, не правда ли? Всего одно слово, любимая. Я жду.
Всё так быстро. Но ведь это тот же Вайет, которого я люблю, сколько себя помню. Или что-то изменилось? Но ведь любовь не может уйти так внезапно и быстро? А главное, с чего бы ей уходить? Ведь он прав — благодаря ему я здесь, он спас меня, он мой герой. А значит, всё правильно.
Снова смотрю на кольцо. На Вайета. На кольцо. На Вайета. Делаю глубокий вдох, соображая, что же ответить.
— Я… — открываю было рот, пытаясь согнать вместе разбежавшиеся мысли.
Вайет подаётся вперёд всем телом, жадно ловя ответ.
И в этот самый момент входная дверь за его спиной открывается. Давно я не была так рада незваному гостю, как сейчас. С интересом рассматриваю вошедшую.
Пожилая драконица уверенным шагом пересекает комнату и застывает в паре шагов от Вайета, с достоинством сложив перед собой руки. На ней простое платье песочного оттенка, на груди висит круглый золотой амулет на толстой цепочке. Лицо драконицы изрезано мелкой сетью морщин, но овал не потерял своей чёткости, серебристые волосы заплетены во множество кос и уложены в высокий хвост.
Взгляд серых глаз с вертикальным зрачком спокоен и строг, и сейчас направлен на Вайета, который при появлении незнакомки резко встаёт.
— Лорд Лингерли, — произносит она ровным голосом. — Вам, как постороннему мужчине, не пристало здесь находиться. Кроме того, девушке нужен отдых и покой, о чём я неоднократно всем сообщала. Кажется, вы плохо меня расслышали?
— Я беспокоился, — Вайет прочищает горло, и прячет за спиной руку, в которой зажата жемчужина с кольцом, — хотел всего лишь убедиться, что с ней всё в порядке, настоятельница Чайри.
Сама настоятельница! Ох. А я в таком виде…
Лицо настоятельницы остаётся невозмутимым, но её последующие слова ясно дают понять, насколько она проницательна.
— Согласие на брак, вырванное у драконицы с помутнённым болезнью сознанием, не будет иметь никакой силы. Я лично это засвидетельствую. Прошу вас, — лёгкий жест рукой в сторону двери, и вмиг ставший красным Вайет выходит прочь без лишних разговоров.
Когда за ним закрывается дверь, я чувствую внутреннее облегчение. Кто бы мог подумать, что так будет. Но долго думать о Вайете не получается.
Убедившись, что мы остались одни, драконица приближается, лёгким движением передвигает стул ближе к моему изголовью и опускается на него. Несколько секунд мы с ней просто смотрим друг на друга.
В её серых глазах нет ни любопытства, ни сочувствия. Взгляд изучающий и спокойный.
— Ну, здравствуй, Аурэлия, — произносит она с мягкой улыбкой, наклонив голову набок. — Вот мы и встретились, хотя, должна признаться, ты порядком задержалась у Роквуда.
— Вы меня знаете? — шепчу потрясённо, нервно комкая одеяло.
— Конечно.
Неопределённо пожимаю плечами. Не знаю, что на это ответить. Настоятельница продолжает:
— Покойный Роквуд ничего не рассказал, верно?
Качаю головой.
— Не рассказал, — кивает драконица. — Не мог рассказать из-за клятвы молчания. Да и не хотел, как я сейчас понимаю, ведь тогда пришлось бы отпустить тебя, а отпускать тех, кого любишь, всегда тяжело.
— Он был мне вместо отца, — киваю, и в носу начинает щипать от воспоминаний.
По лицу драконицы пробегает тень, но уже в следующий миг уголки её губ приподнимаются в едва заметной улыбке:
— Он всегда будет с тобой, Аурэлия. Уверена, он и сейчас наблюдает за нами, — её зрачки чуть смещаются вверх, к потолку, — оттуда. Отыщи ночью на небе самую яркую звезду и знай — это он. Ты всегда можешь поговорить с ним и получить советы или поддержку.
Киваю, шмыгая носом, тру глаза, убирая сырость, затем спрашиваю:
— Здесь только Вайет? — показываю глазами на дверь. — Или ещё кто-то?
Драконица чуть прищуривается и изучающе смотрит на меня, я опускаю глаза обратно на одеяло, которое продолжаю сминать кончиками пальцев.
— Если ты о посторонних, то здесь лорд и леди Лингерли и их сын, которого ты уже видела. Больше никого. Пока что.
Последние два слова она произносит с какой-то недовольной обречённостью в голосе. Но меня сейчас вдруг волнует другое: выходит, Райгон всё-таки не нашёл меня? И мне бы радоваться, но вместо этого чувствую в груди неприятный укол. Не нашёл? Или не стал искать?
Морщу лоб, но вынуждена снова взглянуть на настоятельницу.
— Лорд Роквуд вырастил тебя как родную дочь, — продолжает она. — Но теперь ты взрослая, и пришло время узнать, что у тебя есть и другой отец. Кровный.
Драконица замолкает. Я молчу тоже. Не знаю, как воспринять эту новость. Она не отзывается в душе никак. Мне всё равно. Нет у меня другого отца, и не надо. И неважно совсем, где он был всё это время, и почему всё вышло так, как вышло.
Хмурю брови и задаю вопрос, который мучил меня намного больше:
— А мама?
В ответ драконица лишь качает головой:
— Сожалею.
Пожимаю плечами:
— Я не знаю, что сказать, настоятельница Чайри. Я ведь совсем их не знала. Не знаю, — поправляюсь, вспомнив, что отец ещё жив, как выясняется.
— Поверь, на то были свои причины. И очень серьёзные.
Усмехаюсь грустно, думая о том, что же за причины могут быть, чтобы бросить собственного ребёнка. Открываю было рот, чтобы задать новый вопрос, но в этот самый момент дверь в комнату снова распахивается.
Входит девушка с тугими каштановыми косами в таком же, как у настоятельницы, платье песочного оттенка с подносом в руках. На подносе белый фарфоровый чайник и две чашки.
— Госпожа Чайри, — приседает она.
— Поставь на стол, будь добра, — кивает настоятельница.
Девушка оставляет поднос, ещё раз приседает и тут же выходит, тихо притворив за собой дверь.
