так падает загадочно от Луны.
– Да, назвали бы картину – «Думы графа в ночи».
Мы снова заходимся в приступе хохота.
– Ладно, я понял, вызволять меня никто не собирается, – говорит недовольно Уильямсон, – спасай вас после этого. Освободить от чужого тряпья не можете!
Он пятится назад, пытаясь вылезти из–под завала, и это тоже выглядит очень забавно. Мэрилин продолжает веселиться, меня же останавливает совесть. Что это я в самом деле, помочь Оскару надо, он обижается, нехорошо.
– Сейчас я подниму, не спеши, – подхожу к нему и хватаю тряпичные хламиды, – странно, тяжелые такие почему–то.
– В том–то и дело! – восклицает снизу Уильямсон.
Раза с третьего нам удается освободить Оскара. Он поднимается на ноги и отряхивается от пыли.
– Кошмар. Завтра же сожгу все это на заднем дворе, – возмущается, отфыркиваясь от мусора.
– А что по поводу твоего предположения, что здесь кто–то живет, мы не никого не нашли, пока шли сюда, – перевожу тему к насущному вопросу.
– Я тоже. Но ты только оглянись, здесь явно чей–то склад брошенных вещей. А там, за платяным шкафом целая постель на полу. И окно было приоткрыто, когда я поднялся.
– Бездомный, ты думаешь? – высказываю предположение.
– Уверен! Только что с ним делать, пока не знаю, – задумывается на несколько секунд. – Ладно, идемте спать! Ради безопасности разместимся в одной комнате. Дом мною не изучен, возможно, у нашего незваного гостя несколько входов внутрь, будет лучше не разделяться. Кто–то что–то услышит – будит остальных!
– Хорошо, конечно, – согласно киваем с Мэрилин.
Спускаемся на второй этаж, Уильямсон плотно закрывает за нами проем на чердак. Там даже оказывается замок есть, но сильно мы не радуемся.
Оскар ведет нас дальше и останавливается примерно на середине этажа.
– Давайте сюда. Я сначала хотел ближе к лестнице, но это положение выгодно не только нам, но и гостю, – поясняет он свой выбор.
Мы оказываемся в стандартной спальне. Детали убранства рассмотреть сложно из–за тусклого освещения, Уильямсон запрещает нам делать его ярким, а потому просто ложимся на кровать. Делать больше нечего.
Оскар баррикадирует дверь и осматривает каждый угол комнаты. Никого не находит и занимает узкую кушетку у кровати.
– Поесть бы, – подает голос Мэрилин. – Я думала, нормальный вечер проведем, а мы, – она обиженно замолкает.
– Да, – соглашаюсь, – и искупаться бы, – поджимаю губы.
– Обстановка небезопасна, не располагает, – отрезает граф. – Спокойной ночи, – желает нам и отворачивается.
– Эх, – вздыхаю, – спокойной.
Что–то устаю я уже от приключений, где моя скучная жизнь?
Утро наступает, а радость не приносит. Во–первых, слишком рано, во–вторых, Оскар рядом шумит, что–то делает, в–третьих, желание есть никуда не делось, а, наоборот, усилилось.
– В чем дело? – сажусь на кровати, косясь на Мэрилин.
Вот у кого все хорошо, сон крепкий, детский. У меня уже не такой, к сожалению.
– Ни в чем, – отмахивается Оскар, – спи.
– Да не могу я! – всплескиваю руками. – Ты создаешь шум! Хуже слона, честное слово.
– Извини, потерял кое–что, – следует ответ от графа, а он сам даже не утруждает себя поворотом в мою сторону.
Качаю головой, вот как так можно? Начинаю понимать, почему у аристократов отдельные спальни для супругов, а заодно и армия прислуги. Да люди просто о своей нервной системе думают!
Молча встаю с кровати и подхожу к двери.
– Не надо мне помогать, я сам. Ты все равно не найдешь, – говорит Уильямсон.
– А я и не собиралась. Я хочу добыть завтрак, ребенок скоро проснется. Хорошо бы сходить в город купить свежего хлеба и масла, надоели эти сухие пайки. На сухарях да вяленом мясе далеко не уедешь.
– Вы выехали из дома всего несколько дней назад, и вам уже подавай домашнюю еду? – спрашивает насмешливо граф.
– Представь себе, да! – развожу руками. – Такие мы, комфорт любим, полноценное питание, и это нормально! Да нам даже разбойники дали горячую похлебку, а ты хлеба жалеешь?!
Одной частью сознания я понимаю, что раздражаюсь на ровном месте, но усталость и голод не способствуют хорошему настроению. Раньше я полагала, что только мужчины злые, когда вовремя не поедят, а теперь осознаю, что все мы одинаково устроены.
– Да ничего я не жалею, – хмурится Уильямсон. – И что ж ты сбежать от разбойников хотела, раз они такие человечные. Может, стоило вас там оставить?
– Ой, все, – машу рукой, обидевшись, – это ни в какие рамки. Я ушла за пропитанием. Надеюсь, у тебя хватит совести дождаться меня, а не уехать куда–то еще.
Выбегаю в коридор и торопливо спускаюсь по лестнице.
– Мэри, я не это хотел сказать, – кричит мне вслед Оскар, – конечно, я бы вас в любом случае спас, я глупость сказал! Да и куда ты пойдешь, ты же ничего здесь не знаешь!
Но я не отвечаю, игнорирую. Открываю входную дверь и с наслаждением оказываюсь на улице. Как же я соскучилась, оказывается, по цивилизации! Городские постройки сразу поднимают настроение, прямо моментально, я бы сказала.
Здания, как нам с Мэрилин показалось ночью, действительно в большинстве своем серые и темные, но в этом есть какой–то свой особый шарм. По крайней мере, унылость в окружающем пространстве я не ощущаю, наоборот, лишь гармонию.
Выхожу за калитку и внимательно смотрю на дом Оскара с полминуты – заблудиться и потеряться я не хочу, нужно сразу запоминать окружающую обстановку. Далее решаю пройтись прямо по улице, не искать приключений и проблем с поворотами. В конце концов, город выглядит достаточно респектабельным, чтобы иметь не одну пекарню на все улицы, так что я почти не сомневаюсь в своей удаче.
И через пять минут мне действительно везет.
А я знала, что справлюсь, и сама найду пекарню. Это ведь не блуждания по лесу и дорогам, это вполне нормальный город. А уж в городской жизни я прекрасно ориентируюсь, зря Уильямсон в меня не верит.
Покупаю свежайщий горячий хлеб, здесь же оказывается и масло, о котором я мечтала.
– Булочек случайно нет? – спрашиваю с надеждой, думая о Мэрилин, хотя и сама бы не отказалась.
– Нет, мэм, вы слишком рано, вам повезло, что обычный хлеб успели испечь, – отвечает миловидная девушка за стойкой. – приходите через несколько часов.
– Спасибо, – киваю и собираюсь уходить.
– А вы приезжая, да? У кого-то в гостях остановились?
Любопытство местных к новым лицам везде развито. Видимо, городок не такой большой, как я решила изначально, просто зажиточный.
– Что–то в этом роде, – говорю с улыбкой и решительно разворачиваюсь.
– У нас сегодня праздник на площади, приходите! – кричит она мне уже в спину.
Хм, а это интересно, может, и придем.
