К «Книгам и сувенирам Бэрронса».
Подозрение о том, что меня несет не Дэни, подняло голову, когда мы влетели в дверь магазина.
Точнее, подозрение повернуло голову и слизало кровь с моего бедра.
Либо у Дэни серьезные проблемы, о которых я и не догадывалась, либо это не на ее плече я вишу.
Меня лижут снова, проводя языком по ноге, под самым задом. Платье задралось, сбилось между моим животом и плечом несущего. Меня кусают. Больно.
— Ой!
Клыками. Не так глубоко, чтобы пустить кровь, но достаточно, чтобы болело. Я провожу по лицу рукавом, меховой манжетой стираю кровь с глаз.
Внезапное убийство Дэррока и мой шок из-за того, что К'врак оказался Книгой, вывели меня из равновесия. Если бы я могла связно мыслить, я бы с самого начала поняла, что это не Дэни, слишком уж высоко я висела.
Плечо подо мной было массивным, как и остальное тело, но в темноте я не могла его рассмотреть. Прожекторы на крыше не горели, а внутри не было янтарной подсветки. Только свет почти полной луны проникал через высокие окна.
Кто меня унес? Невидимый? Зачем ему приносить меня сюда? Я больше никогда не хотела видеть это место! Я ненавидела «КСБ». Здесь пусто, темно и повсюду призраки. Они смотрят грустными глазами из-за кассы, свисают с книжных стендов, лежат, истончившиеся и побежденные, на моем диване, дрожат у каминов, которые никто больше не зажжет.
Я оказалась не готова к падению. Я лечу спиной вперед, врезаюсь в диван в конце комнаты, отскакиваю от него, влипаю в стул и запутываюсь в одном из дорогих ковров Бэрронса, скольжу по полированному полу. Головой врезаюсь в изукрашенный камин.
Какое-то время я могу только неподвижно лежать. Все кости ноют. Кровь струится по лицу из уголков глаз.
Застонав от боли, я перекатываюсь и поднимаюсь на локте, чтобы оценить повреждения. По крайней мере, рука не сломана.
Я убираю волосы с лица.
И застываю. Силуэт в тусклом освещении магазина странно мне знаком.
— Выйди из тени, — говорю я.
В ответ раздается низкое рычание.
— Пожалуйста, ты же понимаешь меня? Выйди.
Он тяжело дышит у книжного шкафа. Он огромен, не меньше шести футов. Силуэт подсвечен луной из окна, видны три пары острых загнутых рогов и два костяных хребта по бокам.
Я уже видела такие рога. К ним была привязана моя сумка с камнями. Я видела, как они таяли, когда монстр снова превращался в человека.
Днем в Зеркалах Бэрронс был серым с желтыми глазами, ночью его кожа становилась черной, а глаза красными. Это ночная форма, бархатная чернота во тьме, за исключением алых глаз. Прежде чем он унес меня, я слышала рычание других таких же существ. Откуда они появились?
Мои руки начинают дрожать. Я осторожно отрываюсь от пола, чувствуя каждое растянутое сухожилие и мышцу. Прислоняюсь спиной к камину, подтягиваю ноги и обнимаю колени. Я не решаюсь встать. Это существо того же вида, что и Бэрронс, оно связано с тем, кого я потеряла.
Что оно здесь делает? Или Бэрронс даже мертвый продолжает защищать меня? Он приказал другим, таким же как он, охранять меня, если случится худшее и его убьют?
Монстр внезапно поворачивается и бьет когтистым кулаком по книжному шкафу. Высокие полки шатаются на болтах, крепящих шкаф к полу. С металлическим скрипом болты выскакивают, и шкаф начинает падать. Он врезается в следующий, и, словно костяшки домино, шкафы рассыпаются по моему магазину. — Прекрати! — кричу я. Но если монстр и понимает меня, то не слышит в общем шуме — или ему все равно. Он поворачивается и начинает громить один стенд за другим. Журналы и газеты разлетаются вместе со щепками от полок. Стулья врезаются в стены.
Мой телевизор монстр раздавил. Разгромил холодильник. Касса взорвалась, звеня колокольчиком.
Монстр бушевал, разрушая первый этаж, все то, что я любила, превращая мое убежище в руины. А я могла только сидеть и смотреть.
Когда не осталось ничего, что можно было бы сломать, монстр обернулся ко мне.
Лунный свет серебрил его черную кожу, отражаясь в красных глазах. На руках и шее монстра вздулись вены и сухожилия, грудь работала, как меха. На рогах повисли обрывки мусора. Он яростно замотал головой, кусочки пластика и дерева разлетелись.
С доисторического лица, сквозь пряди свалявшихся темных волос на меня смотрели полные ненависти глаза.
Я смотрела в ответ и боялась дышать. Он спас меня, чтобы убить? Большего я не заслуживала.
Он был ходячим напоминанием о том, что у меня было — и что я потеряла. Чего я так и не увидела — и что убила. Он был так похож на моего монстра из Зеркал, но в то же время чем-то отличался от него. Бэрронс был неконтролируемо агрессивен, не мог — или не хотел — перестать уничтожать все живое в пределах зрения, не важно, насколько оно мелкое и беспомощное. Там, на обрыве, в глазах Бэрронса я видела безумие.
Этот монстр был машиной для убийства, но не безумной. В его глазах не было сумасшествия, только ярость и жажда крови. Это был Бэрронс... но нет.
Я закрываю глаза. От его вида моя душа исходит болью. Монстр издает грудной рык, гораздо ближе, чем секунду назад. Мои глаза распахиваются.
Он стоит в паре метров от меня, нависает, звенит нерастраченной злостью. Алые глаза смотрят на мою шею, когтистые лапы сжимаются и разжимаются, словно хотят обхватить ее и сжать.
Я тру затылок, благодаря Бэрронса за метку. Как оказалось, знак все еще защищает меня, поскольку монстр не навредил мне, хотя и явно хотел это сделать. Интересно, защитит ли меня метка от всей «стаи» существ, похожих на Бэрронса. Он сказал, что никогда не позволит мне умереть. Кажется, он принял меры и на тот случай, если с ним что-нибудь случится. К примеру, Риодан, я и копье.
— Спасибо, — шепчу я.
Мои слова, похоже, приводят монстра в еще большую ярость. Он прыгает ко мне, хватает за воротник, поднимает меня в воздух и трясет, как тряпичную куклу. Мои зубы клацают друг о друга, кости вибрируют.
Возможно, знак меня и не защищает.
Я ведь не умирала сегодня. Пусть моя миссия изменилась, но цель осталась прежней. Болтаясь в воздухе и шаркая ногами по полу, я расфокусировала зрение и потянулась к озеру, призывая алые руны. Они держали на расстоянии Невидимых Принцев, а Принцы Фейри куда более смертоносны и сильны.
На поверхность всплывало что-то другое, но я игнорировала его. Понадобится немало времени — больше, чем мне хотелось бы, — в будущем, чтобы исследовать все, что скрыто под тихими темными водами. Я зачерпнула то, за чем пришла, и быстро вынырнула обратно.
Монстр все еще тряс меня. Глядя в его суженные глаза, я поняла, что, возможно, поспешила с выводами, решив, что он не так безумен, как Бэрронс.
