— Ты еще и глаз на мою невесту положил? — начал закипать Стефан. — Огаст, я не узнаю тебя!
— Положил, и сразу об этом тебе сказал, — ответил маг, — когда мы в Храме были, вспомни. Но не воспользовался случаем, не стал склонять беглянку в свою сторону. Я для неё — помощь и поддержка, не больше.
— Помогал ей, а не мне!
— Дурак ты, Стеф, если не видишь очевидного: я помогал, в первую очередь, тебе! Хотел, чтобы ты не наломал еще больше дров, надеялся, что незавершенный ритуал вынудит тебя обратить на девушку внимание, и ты привяжешься к ней, пусть и под иллюзией горничной. Тянет-то тебя не к иллюзии, а к Аэлине, потом было бы проще.
— О себе и не думал? — герцог, сжимая кулаки, надвигался на мага.
— Думал, — честно ответил Огаст. — Она мне нравится, никогда не скрывал этого. Умная, даже удивительно, какая умная для женщины, тем более, такой молоденькой. Красивая. Решительная и храбрая. Целеустремлённая и упорная. Если ты пожелаешь, то поймешь — такая женщина может стать настоящей подругой, поддержкой и помощницей своего мужа. Такой можно доверить воспитание детей, вообще — доверять. Она — не предаст, не изменит, не станет изводить капризами. Но только того, кого будет любить.
— Сказки рассказываешь, — фыркнул герцог. — Где ты видел таких женщин? У них у всех одно на уме — мечты о богатом слепоглухонемом муже-паралитике, который отпишет ей все деньги, и не будет возражать против любовников.
— Нет, Стеф, ты не прав. И твоя Аэлина — не глупая пустышка. В такую, как она, можно влюбиться. Можно полюбить всей душой и получить взаимность.
— Не думал, что ты читаешь дамские романы, — хмыкнул герцог. — Понятно, отчего у тебя мозги набекрень.
— Но тебя же тянет к Аэлине!
— Тянет, но это реакция тела. Ему хочется отыметь эту девчонку, и оно сразу успокоится, как только получит желаемое, будто ты не знаешь!
— То есть, ты не хочешь дать вам с Деневеро ни малейшего шанса на нормальную жизнь?
— О чем ты? — нахмурился магистр. — Как мой отец жил, так и я собираюсь. Лучше объясни, зачем научил девчонку пользоваться даром? Сделал ей плохую услугу — так бы она потеряла магию, и сама не знала, чего лишилась. Теперь же попробовала и может не пожелать с ней расставаться. И меня в очередной раз подставил.
— Не понимаю, — вскинул голову Реневал. — Я ничему её не учил! Даже разговоров о магии не было.
— Ты меня за дурака держишь? Аэлина применяет свою силу, причем, успешно и по делу. Кто её этому мог научить, кроме тебя? Не на людской же кухне или в прачечной она могла набраться знаний! Как мне теперь заставить её произнести ритуальные слова?
— Я не учил Аэлину пользоваться даром! — Огаст твердо посмотрел в глаза герцогу. — Ты прав — она ни у кого не могла учиться, всё время была или под моим присмотром, или среди неодарённых. В библиотеку она, точно не заходила, не до этого ей было. Ты не особенно бережёшь чужой труд, твоя горничная по десять раз за день наводила порядок. Значит, она научилась сама.
— Думай, что говоришь! Женщина сама научилась пользоваться даром?! Мне кажется, ты бредишь.
- Я её не учил, ты — тоже. Больше некому, а она, как ты говоришь, умеет пользоваться силой. Говорю же, ты сильно недооцениваешь эту девушку.
— Зато ты, как я вижу — оценил.
— Оценил и если ты, Стеф, упустишь девочку, если она уйдет из-под твоего опекунства, я сам попробую счастья.
— ЧТО??!!
— Император наверняка отберёт несколько преданных ему молодых магов и позволит им ухаживать за Аэлиной. Разумеется, под своим присмотром. Она уже мне доверяет, я не кричал на неё, не угрожал. Я — единственный, не считая черной кухарки, кто принял в ней участие, помог и пожалел, — Огаст выдержал прямой взгляд герцога, мечущий молнии. — Если у меня будет шанс — я его не упущу.
— Ты! Предатель!
Удар был резкий и неожиданный, но Огаст мгновенно ответил.
Пару минут мужчины, маги, аристократы обменивались тычками и проклятиями, будто повздорившие конюхи, сопровождая удары соответствующими выражениями.
— Ты мне — не друг! — рявкнул Стефан, шлепая разбитыми губами. — Воспользовался моей оплошностью!
— А ты мне — друг, — Огаст прижимал к носу окровавленный платок. — Не был бы другом — сразу бы отвёл девочку к Его величеству и выпросил её себе. А на закуску поведал бы, как ты с ней обращался. Сам знаешь, Его величество счастлив в браке, его отношения с Её величеством диаметрально противоположны тем, какие ты наметил для своей семейной жизни. Когда ты остынешь и подумаешь, то поймешь, что я поступил правильно и действовал в твоих интересах.
— Поэтому спрятал девчонку, научил её обманывать, заплатил поисковикам и водил меня за нос? Всё — для моей пользы? Верю! Вот, прямо верю-верю! Предатель!
— Стеф…
— Ваша светлость! — оборвал его герцог. — Потрудитесь, граф, обращаться согласно этикету.
— Ваша светлость, если бы поисковики нашли девушку до того, как вы к ней привязались, ничего бы не получилось. Я надеялся, что за две-три недели, вы, Ваша светлость, влюбитесь и перестанете вести себя с девушкой, как осёл!
— Кто, осёл, я?? А ты — предатель!
Тык.
Блям.
Плюх.
Шмяк.
Бряк.
— Грах! Больно же!
— Мне тоже, Ваша светлость.
— Как мы теперь покажемся ей на глаза? А слуги? Сейчас ночь, но скоро надо отправлять девушку в замок, да и тебе, граф, надо туда вернуться. У меня губа кровит, а у тебя заменитель светляка под глазом зреет.
— У вашей подопечной была отличная мазь, залечивающая синяки за несколько часов. Кстати, вы правильно заметили — скоро рассвет, надо будить Деневеро. Нам с ней пора возвращаться. Если Его величество узнает…
— Да, так рисковать мы не можем, — герцог потёр скулу, покосился на содранные костяшки пальцев и мрачно добавил. — Но я не забыл, не простил. Мы еще обязательно поговорим.
Пока вероломный друг вместе с не менее вероломной подопечной наслаждались завтраком и беседой в императорском замке, Стефан разрабатывал стратегию завоевания девушки.
Жаль, что он не подумал об этом раньше, но откуда ему было знать, что Аэлина окажется настолько непохожей на других?
— Мервил, — обратился он к третьему секретарю, отвечающему за связи и контакты с неодаренным населением, — найдите и принесите мне пять-шесть женских романов.
— Женских романов? — вытаращил глаза мужчина. — Могу я уточнить — каких именно?
— А они, что, ещё и разные бывают? — герцог скривился, как будто отведал плод кисляницы.
— Разумеется, милорд. Есть романы о несчастной любви. Есть — про подвиги. Про опасности, подстерегающие влюбленных. Про обычную жизнь. Про любовь возвышенную и преодолевающую трудности. Книги про бедную неодаренную, которую полюбил маг, истории одаренной, которая влюбилась в бездаря.
— Стоп, — прервал поток красноречия магистр. — Откуда ты так много знаешь про женские романы?
— Милорд, — улыбнулся мужчина, — у меня жена и две дочери.
— Сочувствую, — отреагировал Стефан. — Наверное, ты мечтаешь о сыне?
— Сын у меня тоже есть. Первенец, — расплылся в улыбке секретарь. — А девочки — это что-то особенное. Простите, милорд, вам не понять, какое счастье иметь дочерей! Конечно, мальчик — продолжатель фамилии, родительского дела, наследник, опора в старости. Но девочки — это забота и нежность, любовь и ласка.
— Да? — скептически выгнул бровь герцог. — Единый избавил магов от столь хлопотного потомства. Твои дочери — одарённые?
— Старшей уже восемнадцать, дар у нее не обнаружился, — ответил Мервил. — А младшая еще не доросла, но я надеюсь, что эта участь и её минует. Девочки доставляют хлопот куда меньше, чем мальчики. Я очень люблю всех своих детей, но наши девочки — это сердце семьи.
- У магов не бывает дочерей, поэтому меня мало интересует, что они такое, — отрезал Стефан. — Но твои слова удивляют — ты не хочешь породниться с магом? Почему? Это же почетно, да и деньги приносит.
