Интересно, сколько у академии подобных территорий?
— Начнем, — зябко кутаясь в преподавательскую мантию, постаралась привлечь к себе внимание преподаватель основ проклятий Висента Найнава. — Магистр Далорос, прошу.
— Какая главная проблема нашего мира? — прокашлявшись, начал куратор.
Ха! Я обрадовалась, с первых слов поняв, что куратор решил сделать небольшое вступление. Вот сейчас я ему и отомщу за женишков.
— Люди, — достаточно быстро и громко ответила я.
Пять пар глаз в изумлении уставились на меня.
Черт!
Я забыла, что я в другом мире.
— В смысле все разумные существа, — быстро постаралась исправить я свою поспешную оплошность. — Все проблемы в мире от нас, разумных.
Ну сейчас я тебе такую философскую концепцию антитехнократизации заверну, только и будешь глазками хлопать.
— Вообще-то, я имел в виду нечисть, — глядя на меня как на нечто непотребное, устало вздохнул Айрид.
Черт! Еще раз черт! Здесь нет технологической и информационной деформации общества. Здесь все завязано на магии, решении проблем и сами проблемы. А я как всегда со своим самоваром. И ответить мне нечего.
— Как вы все знаете, — демонстративно отвернулся от меня куратор, — нечисть является порождением искаженных эманаций магии смерти. С этим явлением в первую очередь призваны справляться некроманты и боевики. Боевым ведьмам так же часто приходится сталкиваться с нечистью, — куратор окинул всех нас внимательным взглядом, словно оценивая, достаточно ли мы прониклись его словами и готовы ли слушать дальше. — Но и вам, проклятийникам, ничто не помешает встретиться с ними.
— А разве у нас не будет отдельного предмета по противостоянию нечисти? — забыв, что с куратором для подобных вопросов нужно предупредительно поднимать руку, встрял обычно молчаливый Шокки.
— Будет, — на удивление спокойно отреагировал Айрид, — только встретить нечисть вы можете уже сегодня, а потому должны иметь хотя бы минимальные навыки защиты от нее.
Все же, как бы я ни злилась на Айрида, я не могла не отдать ему должное. Объяснять он умел. Коротко, четко и ясно. Никаких длинных разглагольствований и отступлений от темы.
Наконец-то я узнала, что же из себя представляет эта дивная нечисть. А узнав, срочно захотела назад в свои мир. Нечисть — это не зомби и не скелетики-помощнички, это даже не какой-то вид омерзительных на вид и алчных до крови животных. Нечисть была странным порождением смеси мертвой плоти и магии смерти. Если верить преподавателям, а верить, как это ни странно, мне, дитю техногенного мира, приходилось. В момент смерти любого живого существа (неважно, человек это был или травинка) происходило разделение на три составляющих: физическую, духовную и магическую. Физической было тело, которое становилось мертвым и начинало разрушаться. Духовной была душа, которая после смерти улетала в неизвестном, но предполагаемом магической наукой направлении. А вот третьей составляющей были сущие крохи, которые рассеивались в пространстве мира и до поры до времени летали себе свободными, никого не беспокоя. Чем большей при жизни магией обладало существо, тем больше магической силы после него оставалось. Этой силой пользовались некроманты, используя ее во благо мира. Иногда магическая сила смерти начинала самостоятельно скапливаться, и если на такое скопление натыкался какой-либо дух (кто это и с чем его едят, мне предстоит еще разобраться), он мог использовать ее для придания себе физической оболочки. Естественно, при помощи мертвой плоти. Вот эти «псевдовозрожденные» сущности и были нечистью, приобретая иногда просто невероятные формы.
Победить такую нечисть можно было только одним способом — обратно разделить ее на составляющие. Благо нечисть редко обладала длительной стабильностью в своем соединении, и существовало довольно много заклинаний, способных осуществить этот разрыв. Это, конечно, было приятной новостью, но совершенно не объясняло мне один очень важный момент — почему это нельзя было объяснить на обычной лекции в привычной аудитории и после завтрака?
— Но нечисть — не единственная проблема нашего мира, — сухо продолжил куратор. — Как вы знаете из истории, пятнадцать лет назад вместе с иномирцем в наш мир пришли твари. Они не меньше опасны, чем нечисть, а уничтожить их намного сложнее.
— А разве их не уничтожили тогда, во время прорыва? — подала голос моя одногруппница Наридина.
— Уничтожили, — кивнул куратор. — Но иногда в нашем мире образуются бреши, через которые твари снова проскальзывают к нам. Это случается очень редко, но вы должны быть готовы ко всему.
Слушала я, слушала всего такого серьезного в своих объяснениях преподавателя Далороса, и до меня начало доходить. Странная тень в моей комнате, внезапная побудка и срочное изменение в расписании, занятие, больше похожее на инструктаж, да и место для занятия весьма странное, еще и растерянный вид основной преподавательницы…
Спросить прямо или промолчать?
Дальнейшие действия куратора лишь подтвердили мои предположения. Он не стал объяснять, что такое тварь, он просто показал ее при помощи магической иллюзии.
Однозначно это было животное. Ближе всего оно напоминало огромного волка, вот только тело его было… В общем, к моему ночному гостю у меня возникло еще больше вопросов. И язвить куратору по поводу моих догадок как-то резко расхотелось. Потому как тело твари хоть и было материальным, но поверхность его была точно так же плавающей, меняющейся и словно растворяющейся в дымке, как у Тени.
— Тварь, в отличие от нежити, уничтожить значительно сложнее, — дождавшись, пока все налюбуются иллюзией, продолжил куратор. — Полностью уничтожить ее может только очень мощное светоударное заклятие. Увы, даже не всем магистрам оно по плечу, — Айрид еще раз внимательно нас осмотрел, а затем продолжил: — Но вам не обязательно уничтожать ее, тварь можно заморозить.
На последних словах я невольно вспомнила, как сама совсем недавно стояла в странном оцепенении. Видимо, тогда на мне, как и на этой твари, применили заклинание заморозки. Как символично, учитывая мою иномирность и наличие нестандартной и своенравной силы.
После небольшой теоретической части относительно заклинания заморозки мы перешли к практической. И когда куратор приказал мне отойти от всей группы, я поняла, для чего он сегодня вообще явился на занятие. Похоже, кто-то боится, что я опять не справлюсь. Вот только я после вчерашнего путешествия по горам да пещерам все еще чувствовала себя уставшей, вымотанной и абсолютно пустой.
Когда мы отошли метров на тридцать от остальных, я все же не сдержалась:
— Нас ведь не просто так подняли в такую рань, правильно?
Мое любопытство с каждым шагом все сильнее разрывало меня на части, и пропорционально его росту уменьшались мои опасения в очередной раз попасть впросак. Тем более позориться только перед куратором не так страшно, как перед остальными студентами. А о ночном госте я не скажу ни слова.
В ответ на мои слова Айрид остановился и, обернувшись, с любопытством посмотрел на меня.
— Почему вы так решили, Елизаветандреевна? Изменения в расписании не редкость для нашего факультета. А со второго курса ночные занятия станут для вас такими же привычными, как и дневные.
— И все же я права, — довольно улыбнулась я, видя, что куратора попустило, и он не собирается в очередной раз срывать на мне свое плохое настроение и даже, кажется, готов нормально пообщаться.
— Расписание никогда не меняется просто так.
Айрид неожиданно так мило улыбнулся, что я даже споткнулась. Невероятно, но улыбка сделала из него совершенно другого человека. Острые черты лица смягчились, ушла злость из глаз, и сами они и без того светлые вдруг стали еще светлее, лучистей и как будто открытей.
Я и не заметила, как улыбнулась ему в ответ…
Резкий порыв ветра вырвал из моей косы непослушную прядь волос и больно хлестнул ею прямо по глазам, заставляя прийти в себя.
Да что же это такое! Неужели тебе, Лизка, Лешки на Земле мало было? Снова в бездну отчаяния захотела?
