Да и постройки встречались чаще одноэтажные, наподобие землянок или шатров из шкур, и деревянные срубы, как в Приграничье. Только дворец более или менее походил на нормальное строение для столицы. В Меконе и Чофаре, местах, где мне уже удалось побывать, такое бы посчитали варварством. Никакого сравнения с вычурностью и степенностью зданий в столицах обоих государств. Нам с ребятами такое оказалось непривычно.
Жей и Масу выбрали себе наряды довольно быстро. Строгие сюртуки, зауженные брюки, камзолы. Парни смотрелись богато и солидно. Особенно Масу. Правда, с его замашками он не сильно изменился. Покрасовавшись, эти два предателя сообщили, что видели при дворце отличную площадку, где можно размяться, и сбежали, только пятки засверкали. Я же осталась в компании Лиайи, головной боли и отчаяния.
- Попробуй изумрудное, - предложила девушка бодро.
Как только она могла оставаться полной сил и энергии после длительной прогулки и выбора, я могла только поражаться. Даже владелица лавки с двумя дочерьми выглядели замученными.
- Нет, - замахала руками Лиайя, - зеленый тебя убивает.
- Вот, - протянула мне нечто невесомое, светло-василькового цвета сама хозяйка, - доставили из самого Фуета. Эльфийское кружево, узор инкрустирован фуетскими алмазами, тонкий шелк. Сама Залена носит подобные платья.
Я дрожащими пальцами приняла платье и с восторгом его оглядела. Ничего подобного раньше видеть не приходилось. Да и фуетские творения стоили очень дорого. Действительно, только особи королевских кровей могли себе такое позволить.
Тут же рот наполнила горечь, а сердце неприятно кольнуло. У меня никогда не наберется столько денег, чтобы позволить себе подобную роскошь. Но соблазн оказался высок. Раз предложили - я не могла не примерить. Тем более, за примерку денег не брали.
Быстро скрывшись за шторкой, я скинула с себя опостылевшую форму Академии, и бережно надела платье. Оно село, как вторая кожа. Легкое, приятное на ощупь и почти неощутимое, платье подчеркивало все достоинства моей фигуры и скрывало недостатки, если они, конечно, были.
Стоило распустить волосы, как я даже не узнала себя в отражении. Совсем другая девушка, даже взгляд изменился. Будто платье обладало собственной магией и преображало владельца. Шелк струился до самого пола и при малейшем движении колыхался, будто рябь по поверхности горного озера. Алмазы переливались всеми цветами спектра, создавая мерцающий эффект. Проще говоря, в платье я влюбилась с самого первого взгляда, и сердце заранее тоскливо ныло, что придется остановиться на одном из просмотренных ранее. На том, которое мне по карману.
Единственное, что меня смущало - ткань платья была настолько тонкой, что белье под ним даже не подразумевалось и неприлично торчало. Но, стоило от него избавиться, как платье село идеально по фигуре. С губ сорвался восхищенный вздох, а сердце забилось часто-часто.
Давно я не любовалась своей внешностью. Пока скиталась и училась, у меня были вещи поважнее. А сейчас, как никогда, захотелось блистать на бале. И привлечь внимание одного альфы, не без этого. Я шикнула на глупое сердце и отодвинула шторку.
- Ну вот, - расплылась в улыбке Лиайя, - это то, что нужно. Заворачивайте, мы берем! Ах, да, подберите девушке еще туфли и белье в тон. А то на балу ее растерзают голодные волки.
Щеки невольно опалил румянец, а руки потянулись к груди, чтобы прикрыться. Только я одернула себя. Нравы в Бетале более свободны, чем в Меконе, не говоря о старомодном Чофаре. Хоть у нас и подразумевается единение с природой, только платья в моде максимально закрытые. Не прилично демонстрировать свои достоинства. Только на сходах ковенов позволялась нагота или легкие платья. Но это другое.
- Простите, - остановила я хозяйку лавки, которая радостно послала одну из помощниц в подпол за туфлями, - но я не могу себе позволить такую роскошь. Пожалуй, возьму кремовое.
Хозяйка озадаченно заморгала и метнула взгляд на Лиайю. Девушка же удивленно округлила глаза, еще бы у виска покрутила.
- Не слушайте ее, - обрела она дар речи, наконец, - мы его берем. И все аксессуары, что у вас есть к нему.
Вскоре мы, обвешанные пакетами с покупками бодро шли по направлению к площади. Именно там моя провожатая отметила уличную таверну с тандыром и умопомрачительными запахами вокруг.
С совестью по поводу дорогой покупки я смогла договориться. Я собиралась надеть платье только на бал, а потом вернуть вождю. Ведь, именно из его средств, как я поняла, оплачивались наши с парнями покупки. А платье - рабочая одежда, которую выдали.
От мыслей меня отвлек громкий шум и вскрики.
- Что это? - поинтересовалась я у напрягшейся Лиайи.
- Не знаю, - прикусила она губу, - рано еще для вечеринок. Да и не праздник сегодня.
Мы замедлили шаг и приблизились к взволнованной толпе людей. Они стояли полукругом, обступив небольшую область на вымощенной брусчаткой улице.
- Волчья отрава! - завопил кто-то, когда мы с Лиайей начали протискиваться к центру.
Девушка, пролезающая передо мной, замерла, а ее пальцы, которыми она держала мою ладонь, сильно сжались.
- Нападение, - донесся до меня ее глухой шепот, а желудок сжался от страха.
Звуки паники тут же оглушили. Вся толпа заметалась, будто в приступе безумия. Оборотни принялись толкать друг друга, только бы скорее убраться от эпицентра. Только паника затихла также быстро, как и началась. Вся толпа попадала к моим ногам, будто их подкосило. Лиайя упала одной из последних, чуть не уронив меня.
Я замерла, огромными от страха глазами смотря на творящееся вокруг. Сердце билось, как ненормальное, стуча пульсом в ушах, а конечности похолодели. Я не знала точно, что такое “волчья отрава”, но результат оказался на лицо. Оборотни лежали на земле без движения. Глаза их были закрыты. В центре, где образовался небольшой свободный участок, лежал округлый предмет. Разглядеть его оказалось трудно, потому что предмет окутывали густые клубы дыма. Они вихрились, поднимаясь вверх, и занимали все большее пространство.
Тяжело сглотнув и воровато оглядевшись, я опустилась на колени и протянула дрожащие руки к Лиайе. Девушка никак не отреагировала. В горле встал ком, а на глаза навернулись слезы, но я зло встряхнула головой и осторожно прикоснулась к ее шее.
С моих губ сорвался облегченный вздох, когда я нащупала пульс. Слабый, неровный, но он был. Значит, в моих силах спасти оборотней вокруг. Я вскинула голову и, прищурившись, присмотрелась к предмету. Он походил на дымовую бомбу. Такие любили разбойники в Меконе, правда, начиняли обычно снотворным или паралитиком, чтобы обокрасть незадачливых путников без лишних жертв. Альтруисты они, видно.
Принцип этой конкретной дымовой бомбы известен мне не был, но обычно помогало изолировать сам предмет. Я в отчаянии огляделась, но не нашла ничего герметичного. Огляделась в поисках помощи, но те, кто услышал о нападении и не попал под действие дыма, успешно сбежали. На глаза попался каменный колодец. Такие устанавливали в деревнях обычно, да оставляли старые, как память о предках.
Я, не думая, вскочила на ноги, подхватила бомбу и со всех ног бросилась к колодцу. Глаза тут же заслезились, а в нос забился приторно-сладкий запах. Но я не выпустила оружие массового поражения оборотней из рук, подбежала к каменному остову и со всей силы швырнула бомбу вниз. Несколько томительных секунд, и раздался плеск воды. Я перевела дыхание, опершись на борт колодца, и стерла слезы с щек. Только замерла сразу, а внутри все похолодело. А вдруг я воду теперь отравила? Кто знает, какое действие у этого дыма.
Только прыгнуть следом за бомбой не успела, со стороны проулка донесся шум, а через минуту на площадь выскочили одетые в кольчугу стражники. Сердце подпрыгнула к самомму горлу, а пятки зачесались, чтобы убежать.
- Лекарей зовите! - пробасил один из вновь прибывших, а группа из трех стражников направилась ко мне.
- Что здесь произошло, сира? - строго спросил один из них, приземистый и широкоплечий мужчина.
