Шеннен Блан не ждёт на крыльце и не спускается по парадной лестнице, держась за перила. Она, как и положено, ждёт в гостиной, повернувшись ко входу спиной, лицом к окну.
Это очень изящно, будто уже готова, но вовсе не терзалась в ожидании.
Волосы Шеннен убраны в пучок, на ней чёрное бархатное платье в пол с длинным рукавом, она похожа на статуэтку.
“Сейчас повернется и скажет: ”О, вот и ты!” — думает Рейв.
— О, Рейв! Вот и ты, — улыбается Шеннен, разворачиваясь к нему.
Она ждёт, и Рейв не сразу понимает, что должен ей комплимент.
— Очень хорошо выглядишь, — натянутая улыбка. — Можем идти?
— Конечно.
Она берёт сумочку, Рейв накидывает ей на плечи красивое пальто. Всё чинно, благородно.
— В детстве всегда смотрела, как папа помогает маме надеть пальто, когда они куда-то собирались, — улыбается Шеннен. — И думала, что никогда не вырасту, это казалось таким далёким. И вот… выросла, — она тихо смеётся, приятно, бархатно.
Улица переполнена студентами, совсем как бывает по утрам, но на этот раз настроение совершенно другое. Кажется, что воздух пропитался запахами женских духов и лаков для волос. Обычный гул мужских голосов заменяется женским щебетанием — девчонки взволнованны куда больше, а парни не хотят тупыми шутками спугнуть удачу.
Шеннен и Рейв спускаются с крыльца, и все на них смотрят одобрительно. Взгляды будто вопят: “Ну да, так и должно было быть!”.
Шеннен не обращает ни на кого внимание и улыбается с каплей гордости в самых уголках губ.
Когда они добираются до дома Р-1, Рейв сам не замечает, как сначала замедляет шаг, а потом прибавляет его.
Ему кажется, что в окне, принадлежащем Брайт, ещё горит свет. Ему даже кажется, что он рассмотрел её силуэт. Ему кажется, что она смотрит.
По крайней мере его накрывает такой волной ревности, что перехватывает дух.
Значит видит, точно видит!
— Ау, Рейв, осторожнее, — тихо шипит Шеннен.
Он слишком сильно сжал её руку.
А с кем будет Брайт?
С Энграмом? Он приглашал её?
Рейв не может вспомнить, чтобы Фандер на этот счёт возмущался, так что быть может и не приглашал. Но Листан утверждал, что Брайт популярная среди парней. И есть ещё иные, чёрт знает, с кем она общается. И декан, конечно, хоть он и не мог пригласить Брайт, это было бы глупо!
Аллея заканчивается слишком быстро, и снова вокруг начинает греметь толпа. Звучит музыка, а сердце Рейва тревожно сжимается.
— Кто занимался Балом?
— Теран, конечно, — вздыхает Шеннен. — Третий курс всегда устраивает свой первый бал осенью. Она так гордилась собой, говорила там будет что-то исключительное. О, смотри, наши родители! Какое великолепное платье у миссис Хейз… Идём?
Рейв шарит взглядом по толпе и изо всех сил прислушивается к ощущениям. Что с Брайт, где она?
— Как красиво поют… — лопочет не то Шеннен, не то её мать. — Кто это?
— Ну как же, дорогая, — отвечает отец Шеннен. — Это же совершенно удивительная находка… Настоящая Сирена! И где только академия её достала…
— Сирена? — ахает миссис Блан. — Да вы что… Я думала, это в прошлом.
— От этого момент особенно пикантен, — какая-то женщина, кажется, миссис Теран.
“Не иди сюда, Брайт, не надо!”
Поздно.
Следующие, кого впускают двери — Брайт Масон и её кавалер.
В зале всё замирает, и воцаряется тишина на пару мгновений.
Глава тридцать четвёртая. Шок
|ШОК м. Общее расстройство функций организма вследствие психического потрясения или физического повреждения.|
Брайт замирает на полпути, и в глазах сверкает нехороший малиновый огонь.
— А вот и гвоздь программы, — бормочет кто-то рядом, Рейв не оборачивается, но по голосу и количеству яда на букву, узнаёт Бели Теран.
— Ну ты и тварь, Теран, — он произносит это так тихо, что разобрать практически невозможно, а потом мимолётно смотрит на старосту третьего курса. Она меняется в лице.
Во взгляде мелькают понимание и немая злость, но публичный скандал на балу явно не входит в её планы.
Брайт улыбается уголком губ, но выглядит при этом очень растерянной, будто ей залепили пощёчину. Её кавалер чуть склоняется и что-то шепчет. Рейва прошибает до самых пяток ревность вдоль всего скелета, и Брайт тут же вздрагивает и ищет его глазами. Находит, чуть щурится, меж бровей залегает напряжённая складка.
Рейву хочется как-то вложить в её голову, что всё будет хорошо, что он тут ни при чём, чтобы она уходила и чтобы — это самое главное — вырвала руку из цепких пальцев кавалера и больше никогда к нему не приближалась.
Кожа просто плавится при виде чужой руки, сжавшей её ладонь, это физически неприятно.
— Рейв, ты в норме? — голос Шеннен.
— Рейв? — голос отца.
— Рейв, дорогой… — мать.
— Бели, мы можем поговорить? Это по поводу организации, — Рейв вежливо улыбается родителям и Бланам. — прошу прощения. Я — главный староста и, хоть это звездный час мисс Теран, не могу не проверить всё. Отдыхайте, я присоединюсь позже.
Предлог всех более чем устраивает. Мистер Хейз распушает гордый павлиний хвост, миссис Хейз присаживается на уши миссис Блан и начинает увлечённо расхваливать сына будущей родственнице. Шеннен — как всегда ведёт себя идеально, просто вовлекает в разговор какую-то девицу и делает вид, что вовсе не будет скучать без кавалера.
Бели же бледнеет, её шея при этом идёт пятнами, а глаза недобро сверкают. Рейв тащит старосту подальше, к пустынным коридорам академии и затаскивает в нишу за гранитной колонной.
— Что? — шипит она, когда шум толпы остаётся позади.
— Что за выходка?
— Какая ещё выходка? Я просто нашла идеальную певицу для бала! Слышал?..
— Исправь это немедленно.
— А то что? Хейз… это одобрил старостат, на который ты отправил вместо себя Прето. Ты когда в последний раз занимался своими обязанностями? — Бели щебечет так ласково, что хочется ей врезать. — Кстати… Тебя можно поздравить с помолвкой?
Рейв не отвечает.
— Или можно сочувствовать Блан, что женишок таскается с Сиренами?
— Одно слово и…
— И я догадываюсь, что будет, но Хейз… — она делает шаг назад. — Ты и так пал ниже некуда. Я достаточно получала за неё от тебя, мне не трудно догадаться, что это не просто по доброте душевной. Хейз… сын основателя Ордена и Сирена? — она насмешливо поднимает брови. — Как убого… какой скандал… Ты же знаешь, что тебе за это будет? М? А ей?
— Закрой. Рот.
— Даже не отрицаешь, — она становится всё более весёлой.
— Зачем? Кто ты такая, чтобы я перед тобой оправдывался? То что ты говоришь — смешно. Иди и распусти слухи, посмотрим поверят ли тебе. И правда, сын Хейза, основателя Ордена и Сирена? Ты в своём уме? Теран, у меня есть невеста и самоуважение, — в груди появляется жгучая-жгучая противная боль и хочется обернуться. Лицо Теран становится торжествующим.
— Рада слышать, — она протягивает руку и легонько хлопает Рейва по плечу. — Так что насчёт певицы?
— Убрать. Это пошло и неприятно.
— Ну-у…
— Я сказал. Убрать. Ссылайся на меня.
— Я заплатила ей кучу денег! — Бели становится истеричной, громкой.
— Уб-рать. Или это сделаю я.
Бели пихает Рейва плечом, прежде чем уйти, а потом шипит: “Пшла вон”, и Рейв точно знает кому это сказано.
Он оборачивается только когда шаги Теран стихают и повисает нервная тишина. Брайт смотрит на него остекленевшими глазами, в груди отчаянно печет.
— Масон…
— Я всё понимаю, — торопливо перебивает она.
Как и положено, Брайт в чёрном. На ней платье в пол из легчайшего шёлка. Тонкие бретельки, словно порвутся в любой момент. Ткань облепляет каждый изгиб, разрез на юбке вдоль ноги до середины бедра.
Её волосы красивыми блестящими волнами струятся по спине, она что-то с ними сделала и это вовсе не выглядит небрежно. Кожа светится, ресницы стали ещё длиннее, губы будто зацелованы кем-то.
