Но кое-какие идеи у меня все же были.
– Отведем к ректору… – не слишком уверенно сказала я.
На мгновение Эльтид задумался. Похоже, в ректора он верил куда больше, чем в нас. Но потом покачал головой.
– Ерунда. Ректор не сможет навредить кому-то из студентов или преподавателей. Он не станет играть грязно, передаст в руки расследователей или что-то в этом роде. Послушай…
Несколько шагов – и Эльтид оказался возле меня. Схватил за плечи, крепко вцепившись пальцами. Я тихонько пискнула и попыталась высвободиться. Но нет, я словно попала в железные тиски.
– Когда вы его найдете, или хотя бы будете думать, что его нашли, просто скажи мне и дай нам пятнадцать минут побыть наедине.
Его глаза полыхали такой ненавистью, что мне и самой стало страшно. Мне показалось, что он безумен.
– Слышишь, ни ты, ни твои дружки-чистоплюи, ни даже ректор – никто не сможет уговорить этого подонка снять проклятие. А я смогу. Я ни перед чем не остановлюсь, понимаешь?
Я вспомнила слова призрака.
Ведь злодея не обязательно уговаривать, его можно просто убить. И глядя на эту безумную решимость, я не сомневалась: у Эльтида точно хватит на это духу.
– Ты делаешь мне больно, отпусти, – сказала я.
Он выпустил меня из рук.
– Я прошу тебя: если вы его найдете, дай мне шанс все исправить, – проговорил уже совершенно спокойно.
А затем, не прощаясь, развернулся и вышел из моей комнаты, оставив меня в полной растерянности. У нас еще один подозреваемый, который никак не может быть подозреваемым? Все, с кем я говорила до этого… их горе и боль выглядели искренними. Но они и в сравнение не шли с той ненавистью, что полыхала в глазах Эльтида. Она уж точно не была поддельной.
Я обессиленно упала на тот же стул, где только что сидел Эльтид. В шкафу заворочалось.
– Заткнись, пожалуйста, – устало сказала я. – И не начинай читать нотации, уж точно не сейчас.
Призрак еще какое-то время недовольно шуршал, а потом затих, так и не подав голоса. Видимо понял, что сейчас меня лучше не трогать.
И это было очень кстати, потому что через минуту в комнату вбежала Филая. Ее всегда бледное лицо сейчас выглядело еще белее, чем обычно.
– Я видела Эльтида, он выходил из твоей комнаты. Что-то случилось?
– Нет, ничего. Он просто хотел поговорить.
– Расскажешь? – Филая приподняла бровь.
– Конечно, но давай сразу всем, чтобы не терять время. Мы ведь собираемся вместе все обсудить?
– Конечно. Думаю, Рилан нас уже ждет. Я дочитала дневник и там есть много такого, что заслуживает внимания. Но кое-что я хотела показать только тебе. Ты точно в порядке? – Она снова бросила на меня обеспокоенный взгляд.
– Да, все хорошо. Просто разговор вышел несколько напряженным.
Я попыталась улыбнуться. «Несколько напряженным»… Можно сказать и так. Я вспомнила ненавидящий и почти безумный взгляд Эльтида и поежилась.
– Так что ты мне хотела показать?
– Вот, читай.
Она положила передо мной дневник, открытый на странице почти в самом конце, и ткнула пальцем в строчки.
«Кажется, мой брат не такой уж ветреный, как я о нем думала. По крайней мере, его последнее увлечение, Аллиона (кстати, очень милая девушка), всерьез его зацепила. Какой же все-таки он остолоп! Сначала пообещал ей билет на экскурсию и только потом стал носиться, как огненным шаром ошпаренный, чтобы этот билет найти. Ну и что же вышло в результате? Перекупил билетик у какого-то первокурсника, а потом оказалось, что у Аллионы уже есть свой».
– Ну и почему я должна была это увидеть? – спросила я у Филаи.
– Ну как же… Орлен не такой уж и ветреный тип. А ты ему, похоже, всерьез нравишься…
– И что? – продолжала хмуриться я.
– Может быть, тебе стоит обратить на него внимание?
– На него трудно не обратить внимания! Ведь он постоянно крутится рядом и спорит со мной по любому поводу!
Я снова скользнула взглядом по странице.
«Впрочем, вполне возможно, что с этой девушкой связана какая-то мрачная тайна. Мрачные тайны – то, что интересует моего брата больше всего на свете. Как бы он снова не попал в какие-нибудь неприятности»
– прочитала я вслух и взглянула на Филаю – мол, я же говорила!
– Но с тобой ведь не связано никаких мрачных тайн! – возразила она.
И мне пришлось с нею согласиться. Несмотря на то, что мрачных тайн вокруг меня было хоть отбавляй. Только вот лучшая подруга ничего о них не знала. Наверное, это не очень хорошо… Чтобы скрыть смущение, я продолжила читать.
«Жду не дождусь поездки к оракулу. Глупость, конечно… Шансов на то, что оракул ответит на мой вопрос, практически нет. И все же стоит хотя бы попытаться».
Я со вздохом закрыла дневник. К сожалению, сейчас все отлично знают, чем закончилась эта поездка к оракулу для Ингаретты. Уж точно ничем хорошим.
– Но ты говорила, там было что-то еще? Что-то подозрительное, полезное для расследования?
– Еще как было. Но уверяю тебя: никому это не понравится.
– Почему? – насторожилась я.
– Потому что один из наших подозреваемых становится уж очень подозрительным. Ты готова? Пойдем к Рилану.
Это стало уже привычным – собираться вчетвером в огромной гостиной. Чай и пирожные были на месте, Рилан с Орленом тоже.
Почему-то встречаться взглядом с Орленом мне теперь было неловко. Я быстро прошмыгнула за стол, налила себе чаю и уткнулась в чашку, от всей души надеясь, что мне не придется говорить с ним напрямую. Я себя знаю: сохранять невозмутимое выражение лица не смогу, сразу же покраснею как дурочка, и все подумают, что что-то тут не так, хотя на самом деле ничего особенного не происходит. Это ведь я Орлену нравлюсь, а не он мне. И все равно краснеть, смущаться и запинаться буду я.
– Ну и какие у тебя дела с Эльтидом? – хмуро спросил Орлен.
Я вскинула на него удивленный взгляд. Причем удивление было настолько велико, что я, кажется, забыла покраснеть и смутиться.
– А откуда ты… – начала я, но он меня перебил:
– Полшколы видели, как он караулил тебя у двери, а потом вы вместе вошли в твою комнату.
В его исполнении это прозвучало так, словно речь шла о чем-то неприличном. Вот теперь и настало время моим щекам вспыхнуть.
– Я и не сомневался, что он захочет поговорить с тобой, – заявил вдруг Рилан. – Сказал что-то интересное?
Я коротко и сдержанно передала суть нашего разговора, опустив некоторые детали. Ни к чему кому-то знать, что он хватал меня за плечи и сверлил
