его еще и за то, что это было самое высокое здание в городе. Соседние постройки нежились в лучах утреннего солнца. Торец самого отеля сиял ярким терракотом под синим небом. Белые и рыжие коты облепили видимую часть его фундамента, наслаждаясь теплом.
Несмотря на ранний час, жители сектора активно передвигались по проезжей части в открытых повозках. Странность заключалась в том, что при всем этом на их колесах были установлены резиновые шины, которые катились по кое-как уложенному, но все же асфальту, не поднимая облака пыли. Софья покачала головой — сочетание современного и устаревшего было просто невероятным. Вдохнула запахи города — выпекаемого в соседней пекарне хлеба, женских духов, конского пота, зелени. Даже кофе! И пошла на него, как Рокфор, учуявший сыр. Проходящие мимо женщины поглядывали на модные сапожки, которые Софья купила за неделю до поездки. Первые этажи построек занимали лавочники, торговцы специями и парикмахерские. Любопытные резные орнаменты украшали двери и окна большинства из них. Несмотря на хорошую погоду и открытые магазины, Софья увидела на улице не так уж много пеших людей.
В булочной обнаружился большой выбор хлеба и прочей выпечки. Судя по всему, местные жители любили острую пищу и вообще пряности, потому что они были включены в состав прически всех изделий. Когда Софья собрала обратно в кучу разбежавшиеся глаза и попросила завернуть ей выбранную выпечку, ее попросили показать брачное свидетельство. Поскольку Софья чувствовала себя счастливой и готовой обнять мир, то без лишних разговоров предъявила документ с подписью Филин Радно. Благо предусмотрительный Демид наказал носить с собой постоянно. Проверка показала подлинность брачного союза, и Софья вместе с выпечкой приобрела большой стакан кофе, вернее, обожженный глиняный сосуд, куда ей заварили напиток способом, который она раньше знала как вьетнамский, и прикрыли крышкой.
По дороге обратно в гостиницу Софья впервые серьезно подумала про отношения с Демидом. Они находили удовольствие в обществе друг друга — не всегда, конечно, но искры летели в 100 % случаев, тут не поспоришь. Имели схожие интересы, жили в одном номере. Были близки, право на что подтверждал официальный документ. Они совсем не притворялись мужем и женой, а были ими, поняла вдруг Софья. Стало страшно. Как если вдруг понимаешь, что летишь в пропасть, уже переступив через край. Дикая ответственность. А началось все во время авиакатастрофы. Софья улыбнулась, вспомнив, как Демид сжал ее руку во время падения.
К счастью, на верхний этаж Софью поднял лифт, питающийся энергией солнечных батарей с крыши отеля. Хвала недоразвившийся науке Пангеи, иначе пришлось бы тащиться пешком.
Открыть дверь Софья не успела — та сама распахнулась, и на пороге возник хмурый мистер Чернов, чрезвычайно взлохмаченный, с криво застегнутыми верхними пуговицами рубашки и беспокойным взглядом. Охнув, Софья отступила:
— Дим? Что случилось?
В голову тут же полезли страшные мысли одна хуже другой.
— Соня, — выдохнул Демид и на секунду прикрыл глаза от облегчения.
Потом взял ее за руку, затащил обратно в номер, хлопнул дверь и прижал Софью с внутренней стороны. Демид двигался так быстро, что она не успела понять, что происходит, как оказалась в стальных объятиях и плену горячих губ Чернова. Демо-версия ночного удовольствия, от которого Софья тут же потеряла голову. Понятно, почему все эти толпы красоток преследовали Демида. Ему оставалось только перебирать их, как аксессуары, для светских выходов.
— Как ты меня напугала, — сказал Чернов, прижав ее лицо к своему плечу. — Куда пропала?
Впрочем объятия вскоре показались слишком горячими, потому что кофе в булочной заварили кипятком. Приподняв сосуд, Софья покрутила его перед Демидом:
— Принесла тебе кофе. Будешь?
Чернов моргнул:
— Кофе?
— Ага, здесь недалеко булочная, где делают его в таких самобытных сосудах.
Она ходила одна на улицу и рисковала, чтобы принести ему кофе? Боже.
— Спасибо, — растерянно сказал Демид, взял сосуд в руки.
Наблюдая за ним, Софья почувствовала себя очень странно, неуверенно, слишком уязвимо. В каких они теперь отношениях? Для него эта ночь была одной из множества других? Здоровые взрослые люди помогли друг другу снять стресс? Она выглядит глупо с этим своим порывом сделать ему приятное? Нужно было сделать вид, будто ничего не произошло?
— Боже мой, — Демид глотнул из сосуда, прикрыл глаза и облизнул губы. — Мы должны забрать с собой на Землю этого бариста, даже если его придется связать. Я в жизни не пил ничего вкуснее.
Софья улыбнулась. Хотя бы удовольствие доставить у нее получилось. Демид отпил еще. Его грешные глаза задорно блеснули, и Софья вспомнила, что им сегодня предстоит обратное путешествие к сгоревшему лайнеру.
— А на чем мы поедем? — поинтересовалась она, наблюдая, как Чернов с наслаждением делает еще один глоток, — на маш…
Договорить не успела, потому что губы Демида снова заняли ее рот:
— Тише, — шепнул он. — Нас прослушивают.
— Нас… что?!
Чернов кивнул на часть стены над дверью. Софья обернулась и отошла. Это просто невероятно!
— Невозможная беспардонность.
— Не без того, — Демид глянул на часы. — Сонь, ты только не ругайся, но к самолету я поеду один.
— Да ни за что! — поставила руки в боки.
Оглядел ее воинственную. Ей-богу, иметь дело с другими женщинами было на порядок легче. Своей настойчивостью, упрямостью и независимостью Софья значительно сокращала возможности Демида защитить ее. Но он сделает это в любом случае, как бы гордячка ни осложняла задачу.
— У меня к тебе просьба, — сказал мягко беря ее ладони в свои. — Хотел сам заняться, но как видишь, не выйдет.
— И что же это? — подозрительно сощурилась Софья.
— Город. Мы не знаем его. Мой… — тут Демид вдруг прикусил губу и виновато улыбнулся, — мой партнер в отчёте из Гонконга упомянул, что Софья Андреевна Светополова обладает исключительными способностями ориентации на местности.
— Твой шпион?
— Партнер, — Демид поднял брови. — Он выступал на той же конференции и потом все уши прожужжал о "сердцеедке с лицом богини и нравом дракона", которая вывела его из трущоб Гонконга прямиком к бизнес-центру.
Софья опустила руки:
— Так это он за нами шел? Мы с Петром чуть со страху не умерли! Разве можно так красться за людьми!
