Лис." Алисия кивнула с натянутой улыбкой, выражая свое недовольство тем, что им помешали. Затем Себастьян повернулся ко мне и, указывая на конюшню, сказал: "Пойдемте, герцогиня, я знаю, какую лошадь вам предложить."
Подавляя очередной приступ горечи от его нежного “Лис” в адрес блондинки я последовала за ним к конюшне, внешне сохраняя спокойствие.
В конюшне Себастьян быстро отдал приказ конюху подготовить двух лошадей, сам проверил, чтобы седла были хорошо закреплены. С холодным и невозмутимым видом он заявил, что проведет меня до границы с Пограничьем и помог мне взобраться на лошадь.
Я ощутила его внимательность и заботу, несмотря на все происшедшее. Взглянув на него, я пробормотала слова благодарности, пытаясь скрыть свои эмоции. Себастьян взял поводья своей лошади и приглашающе взмахнул рукой, указывая мне путь.
Мы продолжали ехать галопом около четверти часа в полном молчании. Себастьян оставался серьезным и сосредоточенным, не обращая на меня внимания, даже когда я немного отставала. Он удерживал лошадь и ждал, пока мы поравняемся, не поворачиваясь ко мне.
Затем он резко свернул с дороги в сторону леса и остановился на небольшой поляне. Впервые он взглянул на меня суровым взглядом и приказал: "Рассказывай".
Я была ошеломлена таким обращением и его приказным тоном, но все же посмотрела принцу прямо в глаза и с усмешкой спросила: "О чем вы говорите, Ваше Высочество?" Внутри меня кипела злость. Как посмел он приказывать мне после всего произошедшего? Он тоже решил, что имеет право командовать мной. Себастьян почувствовал мою ярость и решил снять напряжение, слезая с лошади и протягивая мне руку.
“Алекс, милая, что сказал король?” — сказал Себастьян уже более мягким тоном.
Это слово "милая" прорвало все мои защитные барьеры. Я схватила его руку и спрыгнула на землю, сжимая кулаки и отходя от него на несколько шагов. Повернувшись спиной, я зашипела: "МИЛАЯ, после всего ты смеешь называть меня милой?" Затем я повернулась к нему. Мне казалось, что если можно было убивать взглядом, я бы сожгла Себастьяна своим гневом.
"Ты хочешь услышать историю? Какую историю ты хочешь услышать, Ваше Высочество?" — я задыхалась после каждого слова. — "Историю о короле, который дает выбор: отсечь голову или стать его ручной марионеткой. Или историю о графе, который решил, что хранитель будет полезен не только для охраны, но и в постели. Или, может быть, историю о принце, который, имея красивую невесту в постели, решил поиграть со мной. Какую историю ты хочешь услышать первой, Ваше Высочество?" — мои слова были пронизаны яростью и отчаянием. Себастьян продолжал неподвижно смотреть на меня, его выражение становилось все более суровым и напряженным с каждым моим словом.
Спустя несколько минут, он заговорил, голос был хриплым и низким: "Алекс. Я…. Моя связь с Алисией… все это сложно и запутано. Я не могу тебе все объяснить сейчас. Если то что ты сказала о отце правда…. Мне нужно время чтобы разобраться с этим, но я не смогу помочь если ты не объяснишь что именно сказал король.” — он говорил решительно, но в глазах застыло напряжение.
Слушая его, я почувствовала внутреннюю борьбу. Гнев и обида смешались с желанием доверится и расказать все что произошло. Я почувствовала, что моя ярость начинает улегаться, и осознала, что мне нужен союзник. Он вытащил меня из пансионата, возможно и в этой ситуации Себастьян будет мыслить более зрело или по меньшей мере избавит меня от графа и его намеков. Я выдохнула, приводя рой мыслей в порядок, и взглянула в глаза принцу, пытаясь понять, насколько он откровенен со мной сейчас или это очередная игра. Плохой союзник лучше еще одного врага. Я приняла решение.
"Я расскажу тебе все, Себастьян," — сказала я спокойным тоном, стараясь сдержать свои эмоции. Я пересказала ему планы короля и дословно встречу с графом возле кабинета. Закончив я выдохнула, карты на столе шаг за Себастьяном он поможет мне или погубит.
Некоторое время Себастьян напряженно молчал, глядя в сторону леса. Я тоже молча за ним наблюдала, будто от его последующих слов зависела моя жизнь. Хотя, почему "будто"? От него действительно зависела моя жизнь, ведь я не собиралась подчиняться, и Себастьян это знал, хоть я ему и не говорила, но уверена, он это знал.
“Поехали. До границы осталось несколько часов. Мне нужно подумать.” — сказал Себастьян и подвел лошадь, подавая руку чтобы помочь мне. Я молча кивнула и забралась в седло.
Еще несколько часов мы ехали молча, у границы Лесного королевства, Себастьян спешился и помог мне. Он еще несколько минут стоял молча и внимательно смотрел на меня, будто принимая какое то решение. Потом потер переносицу, прикрыл глаза и сказал — “Я не смогу пойти против воли своего короля. Ты это понимаешь?” — он напряженно смотрел на меня. Я кивнула и он продолжил.
“С графом ситуация может быть опасная, с этим я разберусь.” — он снова ждал от меня подтверждения что я поняла.
“Что ты имеешь ввиду? Объясни.” — усталость и напряжение уже затуманили мой разум, я не поняла что именно Себастьян имеет ввиду, контроль графа надо мной или его постельные намеки.
Себастьян покачал головой, пытаясь собраться с мыслями: "Линдвуд… он очень жестокий и властный. Он привык получать то, что хочет, и он будет иметь власть над тобой. Если он потребует того, о чем ты говорила, у тебя не будет выбора, он не отступит. Я постараюсь найти ему замену," — его кулаки сжимались при этих словах.
Я отступила, чувствуя себя взволнованной и оскорбленной. "И что мне делать, если ты не сможешь уговорить короля заменить его? Ты предлагаешь мне смириться и греть его постель? Я лучше пойду в пасть к Кроулю, чем позволю ему прикоснуться ко мне," — я смотрела на Себастьяна, шок от его слов смешался с гневом и отвращением. Он что, правда предложил мне смириться с властью графа, говоря, что у меня не будет выбора? Может быть, я неправильно его поняла, или он действительно отправил меня в постель к Линдвуду.
Глаза Себастьяна заблестели гневом, и он резко схватил меня за плечи, встряхнув: "Глупая девчонка! Я сам порублю его на кусочки и скормлю Кроулям, если он только посмеет прикоснуться к тебе. Алекс, ты видишь это?" — он поднял руку с артефактом. — "Ты моя, слышишь? Пока кольцо на тебе, ты моя, и никто не смеет прикасаться к тебе! Никто, слышишь?" — Его глаза полыхали огнем,
