— Волшебник Блатомор или как вас там!.. — вмешался Паленок, быстро справившийся с ужасом, который на него навели звуки из фотоаппарата. — Скажите, что мне делать теперь с этим вот? — он вытянул распростертую пятерню к горке яблок и перевернутым корзинам. — Между прочим, здесь был не только мой товар. Я разорен! Смертельно разорен! Я не отпущу вас с этого места и не дам вам покоя, пока вы не объясните, что мне делать с моими фруктами!
— Сделайте из них компот, — посоветовал я, и хотел было помочь Силоре справиться с застежкой сумочки, но этот ненормальный не собирался от меня отставать. Он подскочил и вцепился в мой рукав, словно горе совсем отшибло ему мозги.
— Эй, послушай, товарищ фермер, — сказал я, отводя его в сторону и понижая голос до грозного шепота, — во-первых, я не виноват, что ты слетел с телеги, испугавшись звука открываемой бутылки. Во-вторых, я не виноват, что твой ишак такой же сумасшедший, как и ты. А в-третьих, не мешай моей милой беседе с графиней Силорой. Иначе тебе это дорого обойдется. Гораздо дороже, чем стоят твои червивые яблоки и твой бешеный осел. Я ясно изъясняюсь?!
— Это — графиня Силора Маниоль? — настороженно переспросил он, тоже понизив голос.
— Именно.
— Но это ничего не меняет. Вы мне должны помочь с повозкой. И с фруктами, — твердо сказал Паленок, снова вцепившись в мой рукав.
— Мать грешная! Какой же ты мелочный! — вспылил я, притягивая его за воротник. — Хорошо, я возмещу убытки. Получишь пять гавров серебром, — он попытался оспорить сумму, но я прервал его, дернув за воротник и добавив: — в придачу твою фотографию… э-э… твой магический портрет на фоне разбитой повозки и растоптанных яблок. За минуту нарисую. Такого ты точно не видел!
Вокруг нас уже собралось много народу, остановилось две телеги и крытый экипаж, и я не сразу заметил, что кавалькада всадников пересекла соединение дорог. Когда я повернулся к графине, первые из верховых — двое молодых мужчин в длинных клетчатых плащах — подъехали к ее карете. Я поспешил откопать посох из груды яблок, одновременно подумывая, что теперь мне вряд ли удастся сказать графине все то, что обычно говорят молодой и красивой женщине при первом знакомстве. Я даже опасался, что у меня не получится выведать, где я смогу ее найти в Рориде. Но это был еще не полный набор неприятностей: спутник Силоры, имевший искривленный нос, подбежал к одному из всадников и начал что-то говорить, нагло указывая на меня пальцем. У меня возникло предчувствие, что кто-то настойчиво ищет козла отпущения, чтобы обвинить его в столкновении повозки и кареты. Причем события складывались так, что этим козлом мог оказаться я. Ситуация требовала мудрого вмешательства. Подняв посох, я направился к спешившимся всадникам, но совершенно неожиданно возник чертов Паленок. Снова схватил меня за рукав и потребовал:
— А пять гавров серебром и мой портретик? Вы обещали!
— О, еб-питимия святейшая! Чего ты прицепился?! Ну, чего тебе от меня надо?! — моя свободная рука потянулась к его шее.
— Пять гавров, — сказал он, честно глядя мне в глаза. — Лучше шесть.
— Вот тебе пять гавров! Вот! — я торопливо развязал кошель и выудил серебряную монетку. — И оставь меня в покое!
Я собрался вернуться к госпоже Силоре, которую окружили с расспросами всадники, когда Паленок снова повис на моем рукаве.
— А картинку? Вы обещали нарисовать меня магическим образом!
— К повозке! Быстро! — рявкнул я, выронил посох и поднял, висевший на груди «Поляроид». — Еще три шага назад и шаг влево, — когда занудный агроном стал так, чтобы рядом с ним была видна разбитая повозка, перевернутые корзины с яблоками и толпа довольных зевак, я щелкнул кнопкой. Выждал минуту, пока появился снимок и, повернувшись к графине Маниоль, снял еще раз ее и стоявших рядом богато одетых людей.
— Скоро рисовать будете? — поинтересовался Паленок за моей спиной.
— Готово уже. На! — я небрежно протянул фотографию.
Взяв ее очень осторожно, фермер приблизил изображение к глазам и взвизгнул, будто перед носом у него оказалось не фото, а живой чертик с рожками.
— Это я! Клянусь, настоящий я! — заорал он, выпрыгивая и потрясая карточкой.
Паленка мигом окружила толпа любопытных, и каждый норовил заглянуть ему через плечо или подлезть с боку, чтобы видеть чудесный «рисунок».
— Так вы действительно маг? — раздался позади меня высокий мужской голос.
Я поднял с земли посох и медленно повернулся. Передо мной стоял молодой гильдиец с бледным лицом и маленькими проницательными глазками. На его дорожном плаще был вышит герб — рыба под кенесийской буквой «В» — и я заподозрил, что бледнолицый и есть сам маркиз Вашаб.
— Действительно, — без особого удовольствия ответил я и быстро спрятал вторую фотографию графини в карман. — Маг. Причем очень хороший маг.
— Чужестранец и специалист по тайным знакам? — он приподнял левую бровь — на бледной коже она казалась нарисованной углем.
— И еще по очень многим магическим вопросам. Только не умею бешеными лошадьми управлять. В этом вы собираетесь меня обвинить?
— Господин Бекелер, нам везет! — воскликнул он, обращаясь к одному из своих спутников. — Ведь я же говорил, что это случится!
— О, да! Чудесны твои дела, Юния! Жрица не ошиблась — все сбылось в божественной точности, — ответил Бекелер. — Именно таким я его и представлял. Точно таким. О! — он вытянул ко мне руку, глядя на меня с хитреньким прищуром.
— Вам, господин маг, придется проехать с нами. Есть некоторые щекотливые вопросы, — сказал человек в кольчуге, неожиданно возникший между моим драгоценным саквояжем и лошаком Паленка.
В этот момент я заметил, что графиня села в карету, и кучер уже тронул лошадей. Экипаж госпожи Силоры не получил серьезных повреждений от столкновения с повозкой (если не считать оторванной двери и нескольких трещин) и вполне мог продолжить движение к городу, чего не мог сделать я, оставаясь один против банды гильдийцев, проявлявших ко мне непонятный и явно нездоровый интерес.
— Черта с два я с вами поеду. У меня своих дел по горло, — сказал я и с крайним сожалением посмотрел на отъезжавшую карету. — И отойдите от моей сумки! Это опасно! — предупредил я наглеца в кольчуге, скрытой под плащом.
— Господин Блатомир, у нас к вам очень серьезное дело, — начал объяснять мужчина с гербом, вышитым в виде рыбы с буквой «В». — Я — маркиз Рерлик Вашаб и представляю здесь интересы короля.
— А я вам по-кенесийски говорю: у меня собственных интересов по уши. И отойдите от сумки, — пригрозив посохом, я двинулся на человека в кольчуге с твердым намерением забрать волшебный саквояж и идти в город.
Я вполне понимал, что более тесное знакомство с компанией маркиза ничего хорошего не сулило, тем более после их необъяснимого интереса к моей персоне и каких-то ненормальных разговорах о богах и жрице (клянусь, прежде мои пути никогда не пересекались ни с этими людьми, ни со жрицами, ни даже с богами). Конечно, мне следовало поскорее сматываться отсюда, и я направился к своей сумке.
— Вы должны пойти с нами, — настоял один из спутников маркиза, преграждая мне путь.
— Черта с два, — повторил я и пошел дальше пока не уперся в его широкую и выпуклую грудь. — С дороги, дубина! — почти вежливо попросил я, предчувствуя, что мне не сдвинуть этого десятипудового громилу с места. — Иначе применю силу! Черт вас дери, магическую силу!
Он ничего не ответил, только обронил короткий смешок и нахально посмотрел сверху вниз. Кто-то из спутников Вашаба рассмеялся.
— Чтобы провидение в точности сбылось, кто-то должен пострадать. Должно пролиться немного крови! — заметил Бекелер, с умилением глядя на меня.
— Несомненно, — подтвердил маркиз Вашаб. — Немного крови не повредит для нашей абсолютной уверенности. И еще господин маг должен надругаться над лошаком.
Вся компания маркиза залилась дружным хохотом. Серьезным оставался только сам Вашаб, косясь на лошака, понуро стоявшего у горки яблок.
