Приземлившись на крышу эмиссариата, я раздражённо щёлкнул брелоком истребителя, буквально вскочил в закрывающиеся двери лифта и ткнул кнопку нужного этажа. Не думая, достал платок и стёр отпечаток. Старая привычка бывшего теневого агента, которая намертво въелась в подкорку. Не то чтобы я ожидал, что меня будет кто-то выслеживать — эмиссара высшего звена Службы Безопасности Цварга знала каждая подзаборная собака, причём как на Цварге, так и на десятке ближайших планет, — но… некоторые вещи неискоренимы.
Общий зал эмиссариата встретил меня непривычной тишиной и пустотой. Я даже удивился и посмотрел на коммуникатор, сверяя время и день недели, а то мало ли, с этими поездками туда-сюда на Тур-Рин и обратно все часовые пояса себе сбил. Но нет, время было обычным… рабочим. Какого шварха? Где все? Почему никто не работает?!
Стремительным шагом я пересёк общий зал эмиссариата Службы Безопасности Цварга, уже предчувствуя, где найду сотрудников отдела. И я не ошибся — коллеги развалились на пуфиках в зале для просмотра улик, шумно разговаривали, ржали как кони, и им разве что попкорна не хватало для всеобщей атмосферы веселья.
— Ха, а спорим, он её… — начал, судя по голосу, Онезим, но был перебит Жаном:
— Воу-воу, вот это да-а-а!
— О-о-о, теперь понятно, почему жлоб Робер делом делиться не захотел и так долго его ведёт!
Последняя реплика принадлежала явно либо Роджеру, либо Сисару.
Широкие спины озабоченных идиотов закрывали часть экранов в комнате для просмотра улик, но именно этот ролик я знал посекундно наизусть. Трое гуманоидов смешанных корней занимались сексом с чистокровной цваргиней. Вначале каждый из них трахнул её в одиночку, а затем они её поставили на четвереньки и взяли одновременно — двое сзади, один спереди. Мерзость. Судя по тому, как Жан приготовился отпустить очередную сальную шутку, сейчас был тот самый момент, когда третий лысый запихнул свой шланг цваргине в рот.
— Что, своей работы нет? — гаркнул я во всю мощь лёгких, перекрывая возмутительные чавкающе-чпокающие звуки аудиодорожки. — Мне доложить выше, что у вас слишком много свободного времени? Быстро на выход отсюда!
Толпа моментально притихла, недовольно вжала головы в плечи, но послушно потянулась на выход. Онезим деловито фыркнул, подхватил стакан с пивом — Вселенная, алкоголь на рабочем месте! — и прошествовал мимо с таким видом, будто это не я застал его за злоупотреблением служебными полномочиями, а он в сотый раз объясняет глупому подростку, что нельзя нажимать на газ и тормоз во флаере одновременно.
Интересно, а что они скажут, если я внесу на ежеквартальном совещании эмиссариата предложение поставить дополнительные видеокамеры во все коридоры и комнату для просмотра улик, соответственно?
За Онезимом потянулись его напарники, после них был Сисар, ну а последними вышли, как я и предполагал, Роджер и Жан.
— Слушай, Фабрис, ну как можно быть таким занудой? — неожиданно обратился Роджер. — Ну посмотрели мы порнушку, ну и что с того? Тебе что, хуже от этого, что ли? На тебе никак не отразилось, а ребята расслабились. Сам-то видео зажал и пересматривал уже раз двадцать, наверное.
На мгновение я потерял дар речи. Но лишь на мгновение.
— Роджер, ты совсем кретин, что ли?! Это улики, а не дешёвая порнушка! Кто-то похищает цваргинь и использует их самым омерзительным, аморальным и отвратительным образом! Как ночных бабочек! Это удар по репутации всего Цварга! Это извращение и варварство! Там, на видео, — я мотнул головой в сторону, — трое уродов насилуют одну несчастную женщину!
— Ой, да не выглядит она несчастной… — пробормотал Жан.
— Она кричит!
— Можно подумать, твоя жена не кричит, когда ты её трахаешь! — Жан возвёл глаза к потолку. — Роджер, пойдём отсюда, а то у меня рога отваливаются слушать проповеди этого маньяка-моралиста. Если бы он не был женат, я бы вообще усомнился, что у него когда-либо был секс…
— Пф-ф-ф, да я до сих пор в этом сомневаюсь. — Роджер заржал в ответ, делая вид, что меня здесь нет.
— Не, ну сын-то у него есть, то есть один раз в жизни ему обломилось.
Эти двое, самодовольно гогоча и намеренно выводя меня из себя, наконец удалились, а я вытер испарину со лба, подошёл к компьютеру и, не утруждаясь остановить проигрыватель, просто выдрал картридж памяти прямо из порта. Конечно, можно было бы донести выше, что эмиссары позволяют себе больше положенного, но делать этого не хотелось.
Сейчас все уверены, что дело не стоит и метеоритного кратера. Подумаешь, в инфосети три месяца назад появилась запись, как несколько громил-пиратов неопределённой расы берут одну цваргиню. Видео и видео. Что это за цваргиня, никто так и не понял, личность осталась неопознанной. Из всех семей, у кого пропадали дочери или сёстры, ни один не узнал в обнажённой красотке родственницу или знакомую, а значит, сбежала она с Цварга, скорее всего, по собственному желанию, тщательно заметая следы. За что боролась, на то и напоролась, как говорится. Но даже среди моих коллег никто не подозревал, что после этого видео инфосеть наполнило ещё больше роликов куда как более грубого характера с другими чистокровными цваргинями в главной роли. Для расы, у которой каждая женщина отождествляется с высшей ценностью, а на десять мальчиков рождается в среднем две девочки, это просто возмутительный плевок в лицо. Кто-то похищает наших женщин прямо из-под носа, использует самым ужасным и первобытным способом, а мы даже не можем понять, кто пропал! Вопиющая беспомощность!
Ещё одной причиной, по которой мне не хотелось поднимать эту тему с коллегами, было то, что я вообще старался не упоминать имя жены при них. Лейла жила с любимым мужчиной, и я не имел права рисковать её счастьем. А после коллег же в воздухе нет-нет, но и оставался лёгкий привкус зависти. Как бы они ни смеялись и ни дразнили, все завидовали тому, что именно меня, как они думали, выбрала сама Лейла Виланта.
Я зашёл в свой кабинет и на миг замер перед цифровой рамкой с подвижным изображением с нашей свадьбы. Невероятно красивая цваргиня с загадочной улыбкой, идеальными манерами и тёмно-синими глазами подавала руку, чтобы я надел обручальное кольцо. Фотографы и репортеры распространили эти снимки по всем новостным каналам, рассказывая, что наша любовь так велика, что Лейла в обход воле родителей ещё до свадьбы стала жить вместе со мной. А за те три месяца, что мы действительно жили вместе, мне так и не хватило духу поцеловать её в губы… С другой стороны, может, оно и к лучшему — Лейла не скрывала, что любит Арх-хана всем сердцем, а от меня ей требовалась лишь помощь с документами.
Из воспоминаний о событиях двенадцатилетней давности меня жёстко выдернул звонок на рабочем терминале. Я несколько раз мотнул головой, прогоняя образ фиктивной жены, и со вздохом нажал кнопку активации связи.
Голограмма самого пожилого сенатора Аппарата Управления Цваргом соткалась в воздухе. Крупные, посветлевшие от возраста рога и такие же волосы, достаточно сухая фигура, но живой взгляд с хитринкой, свидетельствующий о колоссальном жизненном опыте и уме. Цварг сидел в кресле за рабочим столом.
— Здравствуйте, сенатор Ламбе. Чем обязан вниманию правительства?
— Здравствуй, Фабрис, мой мальчик, здравствуй. Совсем ты про старика забываешь, не звонишь, не пишешь.
Леандр Ламбе улыбнулся так, как умел делать только он — одними глазами. Я тяжело вздохнул. Кажется, больше всего на свете Леандр любил комплименты, что он моложе своего возраста. Что ж, традиционное вступление к серьёзному разговору.
— Леандр, ну какой вы старик? Вы в отличной форме, а уж если учесть, сколько вы всего делаете…
— Двести пятьдесят лет работы на правительство в этом году, — перебил Леандр против обыкновенного. — Четверть тысячелетия, однако. Фабрис, не спорь. Я решил, что мне всё-таки пора на пенсию, но я не могу взять и уйти со спокойной совестью, когда у нас под носом пропадают цваргини одна за другой. Мне нужно, чтобы ты закрыл дело, которое я тебе поручил. Пожалуйста, скажи, что есть хоть какие-то подвижки.
