с молодым человеком, который при виде меня расплылся в наглой и ехидной ухмылке.
- Мирриэль, ты выбежала меня встречать лично? – спросил он, плотоядно оглядывая меня с ног до головы и ощутив на задворках сознания жуткий панический страх я невольно отступила назад, не понимая почему испытываю к незнакомцу такие противоречивые чувства.
Мерзавец приближался ко мне, не сводя с меня наглого взгляда. И уже практически зажал меня в темном углу, пользуясь своей внезапностью и силой.
- Я скучал, - прошептал он мне на ухо и руками стал нагло шарить по моему телу.
Терпеть насилие я была не намерена поэтому тут же применила прием, который знала на зубок на занятиях по самообороне и заехала наглецу коленом прямо в пах, обтянутый тонкими панталонами.
- А я не очень! – ответила я ему, и под ошарашенный взгляд, наполненный болью, выбежала из-за угла осыпаемая проклятиями и охами обескураженного наглеца.
Глава 3
На следующий день я спустилась в столовую к завтраку и увидев молодого нахала не стала прятаться, а смело прошла вперед и села за свободный стул. Мерзавец смерил меня ненавидящим взглядом и отвернулся в сторону мужчины, который нахмурив брови пристально смотрел на меня.
Поняв, что передо мной сидит опекун я сдержанно улыбнулась и поприветствовала мужчин.
- Мирриэль, ты слишком изменилась с нашей последней встречи! – недовольно проворчал грузный мужчина, а наглец зло сверкнул своими глазами соглашаясь с ним.
Я пока не знала является ли опекун его отцом, но глядя на них явственно чувствовалась родственная связь.
- Чистый воздух и яркое солнце острова творят чудеса, - ответила я с улыбкой и принялась за трапезу под всеобщее неодобрение.
Кухарка приготовила нечто похожее на уху и вместо хлеба на столе лежали лепешки слишком пресные на мой вкус, а также был запечённый окунь и нечто похожее на цветную капусту. Еда была сносной, но как я поняла разнообразием сильно не отличалась. Такой вывод я сделала, глядя на то, как опекун брезгливо посмотрел на рыбу, но за неимением лучшего положил себе на тарелку большой кусок и недовольно причмокивая стал жевать его скрепя зубами от недовольства.
- Отец, я хотел бы проводить после завтрака Мирриэль прогуляться в саду. Ты не против? – с ехидной улыбкой заявил мой «родственник» и получив одобрение пронзительным взглядом посмотрел мне в глаза и это взгляд не обещал мне ничего хорошего.
Позавтракав я вытерла рот тканевой салфеткой и пожелав всем хорошего дня, не глядя на мужчин, гордо вышла из столовой и пошла к себе, но была тут же настигнута позеленевшим от злости нахалом.
- Я смотрю ты решила дерзить? – прошептал он мне в ухо, при этом больно схватив за запястье и не позволяя уйти. – Не станешь моей добровольно, уговорю отца отдать тебя замуж за древнего старика – нашего соседа барона фон Блоха.
Гневно вырвав руку из его захвата, я ударила наглеца по лицу и прошептала сквозь зубы:
- Все лучше, чем быть с тобой!
Затем развернулась и побежала к себе, чувствуя спиной его наполненный злостью и ненавистью взгляд.
Конечно, ни за какого старика я выходить замуж не собиралась, но и наглые приставания опекунского сынка в мои планы не входили.
Не желая видеть их гнусные лица, я, сославшись на недомогание не выходила из комнаты весь день, предварительно закрывшись на замок, а спустившись к ужину облегченно узнала, что опекун с сыном уехали, пожелав мне доброго здравия.
Я наделась, что после трапезы местной рыбой по дороге в столицу их настигнет несварение желудка или еще чего похуже. После такого они точно больше не сунутся сюда никогда.
Уж очень неприятными людьми оказались мои новоявленные родственники.
Гризельда шепнула мне между делом, что опекун является моим дядей по материнской линии – бароном Бургером фон Хрондсвелем и в столице у него еще есть дочь, которую звали Брунгильдой. А рыжий наглец его младший сын и наследник – Густав фон Хрондсвель, который имел среди нашей прислуги репутацию злого и надменного человека.
Внутренне поморщившись представив всю семейку в сборе, я решила расспросить Гризельду о семейной библиотеке я с радостью узнала, что у нас в доме она занимала одно из главных мест. Мой отец часто любил проводить там время за бокалом вина и крепкой сигарой. Изучая талмуды и писания, он находил в этом внутреннее успокоение и познавал мир. Вот и я решила успокоиться и посмотреть есть ли там книги по гражданскому праву если таковые в этом мире вообще имелись.
По моей просьбе Гризельда привела меня в библиотеку, и я восхищенно уставилась на диковинный переплет и витиеватые надписи на старинных книгах. А на некоторых томах даже были магические печати. Служанка сказала мне, что только члены рода могли открывать их.
Такой красоты и изобилия я ещё никогда не встречала, поэтому благоговейно смотрела на полки и осторожно проводила пальчиками по толстым корешкам.
«Разве в этом мире была магия?» – удивленно подумала я и посмотрев на то, как Гризельда несмело топчется у входа в библиотеку пригласила ее войти.
Она смущенно поправила чепец на голове и порозовев от удовольствия тихо сказала:
- Госпожа, вы позволите мне заглянуть в святая святых эти дома? Означает ли что Вы доверяете мне?
Услышав ее пламенную речь, я резко обернулась проверить не издевается ли она надо мной, но увидев слезы на глазах растроганной служанки ответила, что она для меня как мать и может находится здесь вместе со мной, когда пожелает.
Гризельда вытерла слезы грубым платочком и кинулась мне в ноги.
- О, госпожа! Я так счастлива, что смогла угодить Вам! – ревела она, а я обескураженно смотрела на ее причитания.
Пока она охала, ахала и благодарила небеса за то, что помогли и мне появиться на этот свет, я достала с деревянной полки нужную мне книгу по основным законам этого мира и стала потихоньку расспрашивать Гризельду о том месте где мы живем.
Оказалось, что эта планета являлась второй звездой от края вселенной и имела красивое название Близзард.
Наше «Виссонское» королевство омывалась тремя морями, а мы жили на маленьком острове «Этерия» недалеко от столицы, которая имела название – Штумгард.
Если бы мы смогли наладить постоянную торговлю с остальным континентом, то райскому острову не было бы цены, но
