Ты не живешь. От усталости ты зомби. Высохшая мумия с красными глазами и опухшими от бесконечных рыданий веками. У тебя трясутся руки и дергаются в нервном тике оба глаза. И хочется продать душу дьяволу, сердце из груди вырвать, лишь бы увидеть, как твоя малышка тихо и мирно спит в детской кроватке.
В конечном счете это я и сделала — продала душу. И тело. Заключила сделку с незнакомцами в деловых костюмах, называвшими себя Корпорацией.
Той же ночью я впервые увидела улыбку на губах своего ребенка. Молли смотрела на меня чистыми ясными глазами, кряхтела и держала в крошечном кулачке мой палец. Спокойный, безмятежный, счастливый младенец. Я готова была ноги целовать врачу, сделавшему тот волшебный укол.
Вчера Призрак сказал: «Они умрут за то, что обидели твою сестру». Но Корпорация не обидела Молли. Она ее спасла, вернула мне и моей крохе нормальную, полноценную жизнь.
И Молли не сестра мне, а дочь. Стал бы зверь так же заступаться за нее, зная правду?
— Я говорил с врачом, — лысый, как обычно, провожал меня в лабораторию, — он сказал, что сегодня уже можно.
Ноги резко ослабели, и я споткнулась на ровно месте.
Сегодня? Они хотят, чтобы я легла под зверя сегодня? Поэтому надели на меня это короткое, сексуальное платье, которое даже снимать не надо — задрал и все?
— Призрак в последние дни вел себя как хорошая, примерная киса. На медиков не кидался, никого не загрыз и не покалечил, даже позволил взять кровь на анализы. Думаю, он заслужил награду. Надо его поощрить.
Я сгорбилась, начиная мелко дрожать.
«Не заходи ко мне в клетку».
«Я не сдержусь».
А мне и не надо, чтобы он сдерживался. Эффект от операции сохранится в течение десяти дней. За это время необходимо потерять девственность. Зверь должен увидеть кровь.
Но черт побери… Так страшно.
Каблуки громко цокали по матовой плитке коридора, и этот стук эхом отдавался в голове. Мне словно забивали гвозди в виски. Каждый шаг как удар молотка по оголенному мозгу.
— На следующей неделе мы хотим задействовать Призрака в одной из секретных миссий, посмотреть на него в деле. Начальство полагает, что он один сможет заменить роту солдат.
Я слушала, нервно накручивая на палец прядь волос.
— Если он такой сильный, то как вам удается удерживать его в клетке?
— Особый металл. Артрониум. Самый прочный материал на земле.
— Никогда не слышала.
— Разумеется. Его открыли не так давно и месторождение сразу засекретили. — Лысый на ходу размял шею и вернулся к прежней теме: — Призрак должен привязаться к тебе как можно крепче. В этом деле физическая связь — самое надежное средство. С того момента, как оборотень заявляет на женщину права, он считает ее своей самкой, а за свою самку зверь несет ответственность. Истинную берегут. Ее безопасность — наивысший приоритет. Пока ты и твоя маленькая «сестренка», — лысый усмехнулся собственной шутке, — в наших руках, Призрак будет подчиняться. Поэтому надо чтобы он покрыл тебя до начала миссии, окончательно признал своей женщиной. Понимаешь?
Я кивнула, и мы вместе вошли в лабораторию.
При виде меня пленник принял человеческий облик и сжал в кулаках прутья клетки. Его настороженный взгляд заметался от моего лица к лицу лысого и обратно.
После нашей последней встречи в клетке появилась подстилка из тряпок, на которой Призрак мог отдыхать, когда обращался в человека, хотя вряд ли он это делал в мое отсутствие. На полу аккуратной стопкой лежала одежда, оставленная без внимания. Этот могучий блондин, судя по всему, прекрасно обходился без лишних вещей.
Мускулистая грудь, покрытая светлым пухом волос, отчетливые кубики мышц на животе, узкие бедра, густая растительность в паху и толстый переполненный желанием член.
Как можно быть возбужденным постоянно?
Под жадным взглядом оборотня волоски на моих руках встали дыбом, лицо загорелось, сердце бешено заколотилось о ребра. Все дни после операции я морально готовилась к тому, что меня ожидает, но поняла, что к такому нельзя быть готовой.
Шаг. Еще шаг.
Чем ближе я подходила, тем сильнее раздувались ноздри мужчины, тем крепче он стискивал прутья решетки. Я слышала, как шумно он дышит, видела, как часто вздымается его широкая грудь. Член между ног дергался с интересом. Взгляд, полный голода, прожигал насквозь.
— Ты хорошо себя вел, Призрак, — сказал лысый.
Я низко опустила голову, не в силах вынести эту яростную волну желания, исходящую от зверя.
— Если так пойдет и дальше, мы переведем тебя из этой клетки в нормальные человеческие условия. Хочешь отдельную комнату?
Вместо ответа, тигр шумно втянул мой запах.
— А пока у меня для тебя подарочек. Отойди к дальней стене. Сейчас я впущу к тебе твою истинную. Сможешь развлечься.
«Вот этот момент и настал», — подумала я, мечтая сбежать отсюда и забиться в какую-нибудь темную щель, оказаться на другом конце земного шара.
Должна.
Должна войти в клетку. Отдаться зверю. Показать ему девственную кровь. Стать его женщиной, его самкой.
Вздрогнув, я отвела взгляд, чтобы не видеть возбуждение хищника, но все равно продолжала его чувствовать: жар большого мощного тела, запах смазки, выступившей на члене. Густой аромат мускуса забивал ноздри, окутывал меня плотным осязаемым облаком. Я тонула в нем, каждым сантиметром кожи ощущая чужое бешеное желание.
— И без глупостей. Помни, у нас ее сестра. Сейчас мы откроем клетку.
Лысый повернулся к зеркалу на стене, которое на самом деле было окном в комнату наблюдений. Он уже приготовился дать команду людям, сидящим за пультом управления, как вдруг зверь заговорил. Его голос звучал низко, хрипло и прерывисто.
— Нет. Я ее не хочу. Не нужен мне твой подарок.
Как его и просили, Призрак отступил к самой дальней от дверцы стене и вжался спиной в решетку. Вопреки сказанному, взгляд его был диким от похоти. Сжатые кулаки, загнанное дыхание, капли пота на висках — оборотень едва себя сдерживал.
Глянув ему между ног, лысый ухмыльнулся и жестом приказал открыть клетку. С коротким щелчком решетчатая дверь отъехала в сторону и вернулась на место, как только меня втолкнули внутрь.
Всё, назад пути нет.
Я заперта с возбужденным зверем, неспособным себя контролировать.
Его терпения надолго не хватит.
— Веселитесь, детки, а я пойду.
Слуха коснулся звук удаляющихся шагов. На лысого я не смотрела — не могла отвести взгляда от горящих напротив голубых глаз.
Сейчас это произойдет.
Еще минута, секунда — и тигр на меня набросится.
Хлопнула, закрывшись за лысым, дверь. Оборотень шумно вздохнул. Кроме нас двоих, в лаборатории больше никого не осталось.
Но мы не были одни.
Четыре камеры круглосуточно снимали все, что происходило в этой клетке. Прямо сейчас по мониторам за нами наблюдали десятки людей. Вон за тем широким зеркалом сидели сотрудники базы и военные. Все они пришли посмотреть на то, как зверь меня…
И запись наверняка останется.
Стыдно. Унизительно.
Под жадным взглядом оборотня я сильнее вжалась спиной в решетку, замерла, как беззащитный зверек, для которого единственный шанс спастись — стать незаметным для хищника.
Не двигаться, не дышать, не привлекать внимания.
— Я буду осторожным, — прохрипел зверь и шагнул ко мне, огромный, угрожающий. От напряжения на его шее вздулись вены, по бокам крепко сжатой челюсти проступили желваки.
Он шел ко мне. Медленно. Тихо. Крался, как тигр, к добыче, которую боялся спугнуть. От желания его всего потряхивало.
— Расслабься.
В оцепенении я кивнула и закрыла глаза. С опущенными веками я не могла видеть своего будущего любовника, а его приближение чувствовала по запаху: он усиливался, густой, пряный.
Горячие руки оторвали меня от решетки. Не успела я вскрикнуть, как оказалась прижата спиной к мускулистой мужской груди.
Жаркий, как печка. Твердый, как камень. Пугающе сильный.
Голый оборотень вжимал меня в свое тело, и его крепкий член упирался мне в задницу.
