огонь точно надёжнее.
— А когда я того?
— Судя по отсутствию запаха, совершенно недавно.
— И Настёна что, тоже?
— Анестейша точно была жива пару часов назад.
— И куда тогда она подевалась?
— Вышла прогулять чупокабра, — учтиво улыбнулся Анджей и как следует чиркнул огнивом. Я только и успел, что поднести к щепочке кусочек пакли.
— Нет, умереть я не мог. Заметил бы.
— Может, вы упали с лошади? Тогда все могло произойти очень быстро.
— Там, в холщевой сумке, голова врага Анестейши, вы можете перекусить с дороги! Я лично ее добыл! И щедро делюсь с вами.
— Что? Кого ты убил? — хлопнул глазами зомби и, о чудо, посторонился. Вот что значит зажженный огонь, — Нет, надо рассуждать здраво. Не зря же я Политех в свое время закончил. Если я умер и стал зомби, то голова меня привлечет. Если я жив, то меня точно вырвет.
Мертвец подошёл ближе к холщевой сумке, одним рывком разорвал все тесемки на ней, охнул.
— Все шутите? Везде дебилы. Это, наверное, заразно. Познакомился с Настей, пиши, пропало, останешься без последних мозгов.
— Мои лучше не пробовать, кривые. Так отец говорил, — раздул свой кусочек пакли на щепке Анджей.
— Да и мой мозг давно закостенел, слишком много и долго учился.
— Учился? — вскинул голову на меня упырь, — Тоже Политех? — и безумно захохотал.
— Академия магии и морское дело. Первое закончил с отличаем. Морское дело постигал по трактатам и во время плаваний на бригантине. Мозги точно никуда не годятся, в них одна книжная пыль осела, они еще и морем просолились, — с тоской я посмотрел в каминную трубу. Захочу — не пролезу. Плечи точно застрянут.
— Я тоже ходил в море и много, правда, на своей шхуне. Морское братство выше регалий береговых. Предлагаю тебе дружбу, раб, — шепнул Анджей сквозь струю дыма.
— Будем дружны, бастрад, — ответил я на рукопожатие, — Во всем, что не касается женщин.
— Если ты действительно маг, то мог бы одолеть и этого упыря.
— На мне надет артефакт, он душит дар.
— Худо. Мне кажется, или снаружи камина стоит кочерга?
— От нее будет не много толка. Нужен осиновый кол или нож, чтобы обезглавить его.
— Будь по-твоему. Нападем вместе. Я сдерну со стола скатерть, скручу мертвеца, а ты обезглавишь. Держи мой нож, Лео. Этот трофей, его голову, Анестейше принесешь ты.
— Надеюсь, что все пройдет успешно, — на миг задумался я.
— Боишься?
— Оскорблений не прощу даже другу. Мой артефакт каторжника не даёт напасть на свободных. Но ведь этот бывший муж уже умер? Значит, он и не человек вовсе, так? Тролля я убить мог бы, значит, и умертвие извести тоже могу. Так выходит?
— Полагаю, ты прав. Навалимся вместе, а там будь, что будет.
— Парни, если у вас ничего не выходит с камином, я могу поделиться трофейной зажигалкой. У матери отобрал. Хотите? Или бензинчика могу принести. Мне до машины идти недалеко, — расхохотался мертвец особенно жутко и поднялся из кресла. Мы с Анджеем переглянулись. Оба разные внешне, но такие похожие по своей внутренней сути. Оба ходили в море, оба бились с пиратами, оба поднимали свой флаг на вражеских черных судах. Титул и вправду ничего не решает, когда души похожи и стремления совпадают. Оба мы знаем, как дорого порой стоит жизнь. Чуть заметное озорство, проскользнувшее в улыбках, предвкушение чудесной схватки, мелькнувшее на наших лицах, и бастард выпрыгнул из камина, решительно ухватился за скатерть и сдёрнул ее со стола. Я вскочил на упыря сзади, толкнул изо всех своих сил. Парень перекувырнул меня через себя, закрутился в скатерти, сцепился с Анджеем.
— Ножом его режь! Голову отсекай! — кричит бастард, стискивая умертвие в жилистых руках. Я бросаюсь мертвецу на белую бескровную шею, приставляю нож к голубоватой жиле под кожей. Тот вываливается из руки, по мне ударяет магия артефакта, отшвыривает на пол. Свободный! На такого нельзя напасть каторжнику, которым я стал. Боль затмевает глаза, рвется криком наружу, и нет сил сдержаться. Лишь украдкой могу наблюдать, как бьются посреди зала двое мужчин. Бастрад действует ловко, но и бывший муж ведьмы не лишён сил. Скрутил Анджея и тут же оказался опрокинутым на пол.
— Мужики, вы чё делаете-то, а? — узкая полоска стали касается снежно-белого горла мертвеца, Анджей достал узкий нож, спрятанный в голенище сапога. И вдруг я вижу алую кровь, сочащуюся из раны.
— Он не дохлятина! Смотри, кровь! Алая! Такой у мертвецов не бывает, — пытаюсь закричать я. Правда, Анджея это нисколько не останавливает. Рука все так же сжимает нож у горла чужака, называвшегося бывшим мужем Анестейши. Внезапно для нас в дом врывается коза. Пробегает всеми копытами по мужчинам. Следом за ней в дом влетает метла. Зачарованная Ильсидора с чуть погрызенными прутьями сыплет удары козе. Достается и всем нам. Боль в моем теле, к удивлению, отступает. Бастард подскочил на ноги, убрал нож. Коза мечется в доме, громит мебель, топчет ногами посуду, щедро сыплет удары во все стороны.
— Жесть! — прыгает на стол бывший муж, вооружившись кочергой. Ловкий парень. Я пытаюсь подняться с пола, мне помогает Анджей. Вдвоем нам удается забраться на кресло. Несколько внушительных ударов метлой по спине кажутся незначительными по сравнению с той дырой, которая осталась от козьих рогов в вазе.
— Простите, великодушно, господин, — кричит бастард, — Мы с другом приняли вас за восставшего из могилы. Но согласитесь, в нашей ошибке есть и ваша вина!
— С какого лешего?
— Вы назвались бывшим мужем Анестейши, — учтиво улыбаюсь я, — Но разве это возможно? Ведьмы никогда не расторгают браков, только становятся вдовами.
— Мы развелись! Но это ещё ничего не значит! Поженимся снова!
— Я против. Моя помолвка уже заключена, — ударил сапогом в лоб козы Анджей. Та не осталась в долгу, перешла в атаку. Что за демона в козьем обличии я приобрёл?
— Хватайте ее за рога! — командует бывший муж.
— Я запамятовал ваше имя? — перепрыгивает к нему на стол Анджей.
— Меня зовут Саша. Кто знает, как вырубить хотя бы метлу?
— Она подчиняется только Анестейше, — выкрикнул я, неимоверно радуясь тому факту, что могу называть хозяйку просто по имени.
— Если Настя сейчас вернется и все это увидит, мы трупы. Поверьте моему слову. Мы жили вместе несколько лет. Надо что-то решать.
— Так это вашего ребенка она носит под сердцем? Что ж. Я буду рад получить в довесок к супруге ещё и колдуна-сына, — улыбнулся Анджей.
— Какого ребенка? — ошалело спросили мы с Сашей. Ладно он, но неужели мой собственный дар настолько зачах, что я не увидел ни морока на хозяйке, ни второй, младенческой,
