генеральному это утро рабочего выходного. Босс начнет каяться и просить прощения, но будет поздно.
Живительный напиток слегка улучшил мое состояние. Теперь я походила на человека, а не на каторжанина безвольного, обыкновенного.
Командировка на сути, много вещей не требуется. Взяла необходимое, сменную одежду на всякий случай. Успела собраться прежде чем раздался звонок и оповестили об ожидании.
Напротив подъезда стояло черное, наглухо тонированное авто. Сложно с кем-то спутать.
Богдана внутри не оказалось. Могу еще немного доспать одним глазом, в самолете — другим.
Неважно как тут называется летающий агрегат и как выглядит, для меня он все равно будет самолетом.
Дорога заняла примерно полчаса. За время мерного плавного движения успела уснуть, поэтому из машины вышла зевая, со слегка потрепанной прической.
Предстать перед боссом в таком виде — мне не в плюс, но, прикрывая ладонью очередной зевок, я стойко на все наплевала. За провожающим мужчиной в строгом костюме тащилась без энтузиазма. Хотелось то глаз потереть, то кофе выпить. Лучше литр. Эффект, правда, вызывает сомнения.
Меня вели по первому этажу новомодного здания. Осматриваться чрезвычайно лениво, изучу на обратном пути.
Масса людей тянулись в одну сторону, мы шли в совершенно другую. Остановились у двери с двумя здоровяками в черных костюмах. Провожатый им что-то показал и те открыли дверь.
Светло-серый проход вывел на воздух. Прямо перед нами стоял агрегат точь-в-точь как наши самолеты. Или наши подобны им. Это вообще не имеет значения.
Мне любезно указали на трап. Мужчина не поднимался, остался внизу.
Сейчас как продадут меня какому-нибудь шейху мультимиллиардеру.
Валера истерично хохотнул.
Да, согласна. Вернут по гарантии на следующий день.
Я в своей жизни много чего видела. Подъезды, заброшенные скверы, убитые машины, но люксовых самолетов богатеньких дяденек не доводилось. То некогда, то не зовут. А тут прямо-таки совпало: и время нашлось, и позвали.
— Недоброе утро, Богдан Маркович, — бросила тошнотворно бодрому боссу.
Как всегда одет с иголочки, ни мешков под глазами, ни усталости на лице. Невозмутимо развалился на кожаном кресле, в смарт смотрит.
По правой стороне кресла с полноценным столом. Дальше двухместный диван, еще кресла.
Пожалуй, из всего самолета я себе могу позволить только подлокотник от кресла и то года через два.
— Спальня и душ здесь в наличии? — заняла место напротив генерального.
Он оторвался от экрана, чуть приподнял брови.
— Да. Показать?
М-м, не знай я его, решила бы, что это исключительно добрый жест.
Обманываться не стану. Очевидно, демонстрации не будет.
— Не утруждайтесь, — натянула улыбку.
Полноценно выспаться в полете идея привлекательная, но я могу и сидя.
— Расскажете, почему я в выходной куда-то с вами лечу?
Все же я обязана узнать из-за чего пропал мой вечер и целый день. А ведь впереди рабочая неделя. Сместить поездку хотя бы на день… Разве это изменило бы что-то кардинально?
— Потому что это ваша работа, — спокойно поведал босс.
— Разрешите высказать теорию?
Молчание и прямой взгляд сочла положительным ответом.
— Вы совершенно не умеете отдыхать, и когда выпадает свободный день, он для вас смерти подобен.
Генеральный убрал смарт.
Он долго внимательно смотрел на меня, словно на мне транслировалась автобиографическая повесть "Трудоголизм" в четырех томах.
Отвернулась к окну, чувствуя на себе чужой взгляд. Столь долгий, что начал вызывать дискомфорт.
Заговорил босс, когда мы уже были в небе.
— Что для тебя "уметь отдыхать"?
Мы вновь на "ты"? Когда разговор переходит из плоскости только рабочего, Богдан сразу отключает формальность. Вроде удобно, но лучше бы сохранять дистанцию вежливого официального обращения.
— Повеселиться в парке аттракционов, насладиться хот-догами и живописными видами в приятной компании. Например.
— В приятной компании Матвея? — губы Богдана изогнулись в усмешке.
Он ведь не опускается до маразматической слежки за своими сотрудниками? Предположил, потому что знает с кем я живу? Вернее, у кого я живу.
— Его компания мне приятна.
Взгляд босса стал острым, а выражение лица не изменилось.
— Богдан Маркович, я ведь могу решить, что вы ревнуете.
Отчего-то кажется: живи я у условного Васи Петечкина, и реакции не было бы никакой. Совершенно.
— Нет, — мужчина слегка мотнул головой. — По-прежнему не понимаю, что в тебе его зацепило.
А… это уже неприятно.
— Считаете, нечем? Цеплять.
Если бы под кожей были иголки, они бы вылезли. Подходящее для них состояние.
— Я этого не сказал.
— Подумал.
— Научилась читать мысли? — усмехнулся Богдан.
— Умею читать между строк.
Мне принесли теплый чай с розмарином, боссу — латте.
Богдан не отрывал пристального взгляда. Теперь тот не смущал, а раздражал.
— Хороший навык, — кивнул босс и уставился в окно.
Что это значит? Я права или он так надо мной насмехается?
Предчувствую чудесный день.
Просто потрясающий выходной в компании невыносимого Люцифера Марковича.
* * *
Два часа полета проспала, наплевав на всплывающие мысли: "буду выглядеть кривой", "спать при начальстве не комильфо", "а вдруг всхрапну"? Вообще не имеет никакого значения. Я человек, а не робот. Лишь бы слюни не текли, остальное все в рамках приличия. Кому не нравится — смотрите в иллюминатор или смените место, благо в этом самолете выбор большой.
Снился пляж с белым песком. Волны мерно набегали на берег, касались ступней и отступали, оставляя после себя крошечные разноцветные камушки и ракушки.
Расслабленность и умиротворение, тепло… Блаженство. Легкий дискомфорт прорвался сквозь сон. Разлепила глаза под ощущением пристального взгляда.
Босс в кресле напротив смотрел прямо не стесняясь.
Я во сне чуть сползла вбок. Села, прикрывая зевок ладонью. Не стала сдерживать желание потянуться.
Почти выспалась. Бодрости прибавилось.
Глянула в иллюминатор. Под нами раскинулся город. Похоже, наше место прибытия, а я по-прежнему не представляю, для чего мы здесь. На инструктаж не напрашивалась —
