Думала, только в мультиках персонажи протирают глаза, чтобы что-то рассмотреть. Сейчас протерла и я. Он был непохож на себя. Другие черты лица, другой нос, подбородок, но я все равно узнала его. Не знаю как, но это точно был он.
- Скучала?
- Ты… Какого черта ты исчез? Где ты был?
Хотелось побить и расцеловать его одновременно.
- В клинике. Лицо сильно обгорело, мне предложили или вернуть как было, или сделать так, как было бы если бы мне не изменили внешность тогда в лаборатории. Думал с тобой связаться, но народу из той банды много ходит, всех не выловишь, и черт знает, что у них на уме. Не хотел подвергать тебя опасности, - спокойно объяснился он.
Я бросилась на него с желанием влепить пощечину, но оказавшись в крепких объятьях, поцеловала.
- Заждалась, говоришь, - мечтательно произнес он.
- Мог бы хоть намекнуть, что ты жив! Диего сказал, что ты умер.
- Я и сам тогда не знал жив я или мертв и не умру ли в ближайшее время. Только через несколько недель связался с клиникой, узнал, что ты благополучно выписалась и вернулась домой.
Он снова поцеловал меня.
Как же это было приятно. Его запах…
Он изменился, но запах остался тем самым.
Казалось, что это сон, который вот-вот закончится. Но к счастью, все наяву.
- Не нашла себя никого, пока меня не было? – шутливо спросил Алекс, хоть знал ответ. Кто вообще может быть после него? Кто может сравниться с ним?
Я не ответила. Взяла его за руку и пошла домой. С идеальным мужчиной в одной руке и поводком Мальвины во второй. Наконец-то уверенность, что больше не будет бандитов, озлобленных чужому счастью подруг, постоянной нервотрепки. Будут счастливые дни только для нас втроем. Точнее, вчетвером. Правда, Мальвина?
Собачонка тоже не сочла нужным отвечать. Спокойно бежала на поводке, то и дело смотря по сторонам своим собачьим взглядом.
- У тебя хоть холодильник не пуст? – спросил Алекс. – Давненько нормально не ел.
- Полон, - ответила я.
- Чего-то приготовим.
- На кухне господствуешь ты.
- Ну нет. Мне тоже хочется иногда поваляться в кровати.
- Вообще-то мне скоро будет не до готовки.
- Тогда буду готовить я. Но временно…
- Временно? – поморщилась я.
- Да…
- А я уже понадеялась на завтрак в кровать до конца жизни…
- Ишь чего захотела. А может еще мужа да покрасивее?
- Только один устроит.
- Дай подумаю. Певец какой-то?
- Так и представляю тебя поющим. На кухне. С ложкой вместо микрофона…
***
Год спустя
Кровать была готова проломить пол, улететь в ад и подняться обратно. Весь мир сосредоточился на кровати и перестал существовать вне её. Алекс входил в меня раз за разом, а я стонала, кричала, выла от удовольствия.
Он подхватил меня под ягодицы, поднял, закружил по комнате.
- Ай, голова кружится! Колыбель собьешь!
Ребенок смотрел на нас из колыбели, не понимая, что происходит, но картина ему нравилась. Никогда не любила, как взрослые отвечая на детский вопрос «откуда я взялся» врут про аистов и капусту. Почему не сказать просто – от любви? Когда-то так и скажу ему.
Алекс вынес меня из дома на берегу океана. Приливы волн полировали белый песок, неподалеку шумели пальмы и никого на мили вокруг. Я даже не знала, что это за страна. Плевать. Государств, народов, денег, шумных, переполненных городов для нас больше нет. Главное, что мы здесь вместе и недавно поженились. Кто не мечтал о том, чтобы Новый Год был каждый день? Для нас теперь так и есть.
Оборотень усадил меня на стол, раздвинул мои ноги и вошел в меня еще глубже. Я заорала так громко, что неподалеку взлетела стая небольших птиц. Наши движения напоминали ритмичный танец, волну в океане, блеск ночных звезд.
Алекс улыбался в каком-то космическом блаженстве. Я, наверное, тоже. Жаль, что нельзя взглянуть со стороны.
Ощущать его член между ног и любовь в сердце – можно ли желать лучшего?
Он снова схватил меня, мы упали на песок, покатились громко хохоча к морю, где нас накрыли волны. Алекс вновь и вновь целовал меня, обнимал, гладил. А я знала, что мы проживем самую счастливую жизнь на свете.
Коnец
