Сара сморщила нос. — На самом деле, да. Я полагаю, что мой план лучше.
— Что за план?
Сара вытащила шприц из рюкзака с размахом. — В следующий раз, когда дампир вернётся сюда, я вколю ему наркотик, и возьму ключ у его бессознательного тела.
Мой рот отвис. Я закрыла его. — Верно. Есть что-нибудь, чего у тебя там нет?
— Я хотела взять портативный генератор, но он был слишком громоздким. — Она похлопала свой рюкзак. — Достаточно легко украсть наркотики, когда ты долгосрочный пациент в больнице. У меня достаточно материала, было уже в прошлом году. Для кормления, — пояснила она, на мой непонимающий взгляд. — Ибо, когда я смогу убивать людей. Я могу вколоть им укол, прежде чем укусить их, и тогда они ничего не будут помнить.
— Это… очень практично, я думаю-что ты имеешь в виду, когда ты не захочешь убивать людей?
— О, у меня есть список плохих дел, — она заверила меня, радостно. — Так как я их делаю.
Я сделала мысленную заметку никогда, никогда не злиться на Сару. — Хорошо, мы постараемся…
Фургон рванул, заставив нас обоих отступить от сторон. Через секунду двигатель отключился.
— Дерьмо! — зашипела Сара, скрывая шприц и iPhone в кармане пижамы. Она легла на кровать, когда шаги Вана зазвучали вокруг стороны фургона, он направлялся к двери. — Не волнуйся, я найду возможность, — сказала она, прежде чем обрушилась в совершенно убедительную имитацию невинного сна, когда дверь открылась.
Ван нахмурился глядя на меня. — Как это у тебя получилось? — спросил он, ногами он отбрасил кляп в одну сторону. Он снял Мозга и сунул его во флягу в карман, затем опустился на колени, чтобы освободить меня от стены.
— Я супер-вампир, помнишь? — Я подавила желание укусить его. У него всего лишь ужасный вкус. — Ты не представляешь, какие силы у меня есть. Тебе лучше меня отпустить, пока не стало слишком поздно.
Единственным ответом Вана было насмешливое фырканье. Он тяжело толкнул меня к выходу, не в силах сохранить равновесие, я выпала из фургона и раздался звон цепей, и обнаружил себя сидящей на пороге невзрачного таунхауса. Ван был так близко к дому, он практически припарковал автомобиль в прихожей.
— Быстрее, — слышал я, как он сказал. Через секунду он шагнул ко мне, неся Сару на руках. Он пнул дверь пару раз в особом ритме, все время оглядываясь нервно вокруг. — Мы должны выйти из виду прежде, чем мы привлечём внима…
Дверь распахнулась. И там, на другой стороне, улыбаясь, стояла Лилит.
Ван закричал, поскольку Лилит, все еще улыбаясь, ударила его по голове. Сара визжала, когда он уронил ее. Я завизжала, когда они оба упали на меня.
— Извините, милые. — Лилит брезгливо перекатила безвольное тело Вана кончиком своего высокого каблука, раскопав меня из-под его массы. — Сара дорогая, с тех пор, как ты там, в любом случае, не была бы ты столь любезна найти ключ для этих цепей? Ханти здесь, кажется, в довольно затруднительном положении.
Через несколько минут я была свободна. Я занялась просмотром карманов Вана, чтобы найти Мозги. Это дало мне оправдание не встречаться глазами с Лилит. Я понятия не имела, как вести себя — в прошлый раз, когда мы встретились, я попыталась убить ее, но здесь она усмехалась, как будто я была ее лучшим другом в мире. Не помогало и то, что высокая температура Родословной между нами заставляла меня чувствовать себя глупой школьницей, стоящей рядом с моделью у подиума.
У Сары не было такой проблемы. — Лили! — она воскликнула, обнимая вампира. — Как вы узнали, куда приехать, чтобы спасти нас? Вы убили работодателя охотника?
Лилит — или Лили — отбросила назад голову и рассмеялась, и её чёрный боб покачался. — Дорогие, я — работодатель охотника. Охотники на вампиров всегда нанимаются вампирами. Кто еще знает, что мы существуем? — Она подталкивала Вана ногой. — Охотники являются просто дезинсекцией — никто не хочет быть шеей глубоко в маленьких вампирах, таким образом, старейшины нанимают их, чтобы избавиться от всех жертв, которые спонтанно поднимаются после смерти. Хотя лично я всегда использовала намного более дешевый способ избежать проблемы — никто не поднимался как вампир, если их сердце было уже разрушено. И я должена сказать, грызя грудные клетки людей, когда я заканчивала с ними, то очень удовлетворялась. Это как сокрушение банки после окончания содовой. — Наклоняясь, она подобрала не сознающего Вана за загривок его шеи. Ее губы морщились, когда она изучала его слабое лицо. — Гм. Таким образом, это — то, каким он оказался. Позор, рыжие волосы. — Она отвернулась, неся Вана как хозяйственную сумку. — Но давайте не слоняться в прихожей. Входите, дорогие.
Сара следовала за нею без колебания, доверяя ей как щенок. Я тянулась после них, сжимая флягу с Мозгом напротив своей груди, как игрушечного мишку и чувствуя себя ужасно неуместной. Дом не помогал — безделушки и кружевные салфетки замусорили каждую поверхность избитой мебели. Хотя кто-то — по-видимому Лили — тщательно выправила все в точное выравнивание, беспорядок все еще устанавливал мои зубы на краю. Воздух держал слабый аромат варёной капусты. Это не было то, как я изображала логово таинственной королевы вампиров.
Я закончила, взгромоздилась следующий за Сарой на очень твердом, древнем диване, наблюдая, поскольку Лили заковывала все еще в бесзознательном состоянии Вана к старомодному чугунному радиатору с волнующе опытной эффективностью. — Так теперь, — сказала она, смотря вниз на него с удовлетворением. — Все в безопасности. Теперь, дорогие мои, я думаю, что все мы нуждаемся в длинной болтовне. Но сначала, кто хотел бы чашечку хорошего горячего напитка?
Для Сары это, казалось, было чаем. Мой собственный напиток, поданный в стакане мартини, был не слишком теплым, густым, и темно-красным. — Ох, — сказала я, держа тонкую кристаллическую основу так осторожно, как я могла. — Я действительно не хочу этого.
Лили обвивала свой стакан. — Ты должна сохранить свои силы. Она прекрасная и свежая, уверяю тебя. — Мой взгляд выстрелил прямо к двери, которая привела к пока еще невидимой кухне. — О, смешная вещь. Не то, чтобы свежая.
Я поставила стакан крови на кофейный стол, где Мозг следил за ним с интересом через его флягу. — Гм. Посмотрите. Вы на самом деле не Лилит, не так ли?
— Господи, нет. — Лили покачала головой. — Какую интересную историю Эбенезер скрыл от вас. Нет, я была превращена в 1926 году. Я самый молодой из нашей Родословной, до сих пор, конечно. — Она подняла свой бокал ко мне. — Лилиан Ларкспур Лили Ларк, если вы хотите знать мое театральное имя. Я практически выросла на сцене. — Она затуманилась, и на мгновение стройная, голубоглазая молодая девушка развалилась на ее месте. — Которая выплатила дивиденды неожиданным образом, как выясняется.
