— Ну, и? Так и будешь смотреть, будто пришибленная? — ворчливо проговорил, судя по всему, целитель, ставя корзинку на стол, вытаскивая из неё сразу несколько флаконов с мутно-зеленоватым раствором. — Раздевайся. Сюда садись, — деловито указал мне на край постели, продолжая расставлять принесённое с собой.
Спорить не стала. Хотя внутренний голос подленько нашёптывал о неподобающем обращении, граничащим с оскорблением княжеской персоны, а ещё о том, что зря я всё-таки от рубашки избавилась. Пересекла комнату. Остановилась у изножья кровати. И даже за пояс потянула. Да так и замерла, нерешительно взглянув на эрранского князя.
Вышел бы что ли…
Но он не вышел.
И даже хуже.
Стоило старичку ко мне приблизиться…
— Не. Трогать, — разнеслось чеканно ледяным тоном по всей комнате.
И я, и целитель, посмотрели на третьего присутствующего, как на умалишённого.
— И как же я тогда должен твою княжну латать, если трогать её нельзя? — елейно протянул целитель.
— А ты прояви свою изобретательность, — мрачно отозвался Сарп Эрран Сагитари.
Старик обречённо вздохнул. Сперва меня с головы до ног оглядел. После — вновь на эрранского князя посмотрел. Потом — на бутылёчек и чистые полотна. И снова на меня. Мне же стекляшку с тряпицами и вручил.
— Промыть полынным отваром, — сообщил, разворачиваясь на выход из комнаты. — Затем зашить, если потребуется, — продолжил уже на ходу. — Повязка должна оставаться сухой. Позже зайду, проверю. Ведь для этого её трогать точно не обязательно!
Дракон проводил старичка очередным мрачным взглядом. И смолчал. Даже когда тот демонстративно хлопнул за собой дверью.
— Он… знает. Да? — сорвалось с уст само собой. — О вас?
И меня Сарп Эрран Сагитари ответом не удостоил. Сократил разделяющее нас расстояние, отобрав данное целителем, а затем, без всяческого предупреждения, одним безжалостным жестом стащил с меня пояс.
Халат самым подлым образом съехал с плеч и шлёпнулся на пол.
Я же ошалело уставилась в глаза цвета истинного сумрака, что неотрывно смотрели в мои. Жгучее желание прикрыться превратилось в не менее жгучий стыд. И вовсе не потому, что я стояла абсолютно обнажённая перед этим мужчиной. Больше удручало собственная слабость.
Ведь он может сделать со мной абсолютно всё, что ему только вздумается, а я ничего не могу с этим поделать! Может… И делает… А я… Должна терпеть. Смириться. Просто потому, что так будет правильно. Для Ордмера.
Или же я просто ищу повод, дабы оправдать саму себя?
Одно другого не лучше.
— Зря я это сделал, — произнёс отчего-то охрипшим голосом эрранский князь.
— Определённо, — отозвалась бездумно.
В его взоре бушевало настоящее пламя. Оно же разливалось по его венам. Исходящий от мужчины жар чувствовался настолько ярко, будто я снова стояла в эпицентре костра из драконьего пламени на городской площади. И никак не могла сделать хотя бы один-единственный полноценный вдох.
— Повернись, — приказал Сарп Эрран Сагитари.
Сам он меня так ни разу не коснулся. А стоило исполнить сказанное им, как стянул с постели простынь и всё также, не задевая меня саму, осторожно укутал меня в неё. Оставил теперь меня обнажённой только выше уровня поясницы, ровно там, где заканчивалась сделанная им ранее повязка. Волосы также перекинул вперёд. Густые тёмные локоны скрыли грудь, зато открыли спину. Тяжёлая мужская ладонь легла на затылок и плавно двинулась вдоль линии позвоночника, слегка надавливая пальцами, оставляя невидимым след на коже, сотканный одновременно из тепла и прохладных мурашек.
Пока он распутывал затянутые на мне полоски ткани, я старалась не дышать, чтобы лишний раз не шевелиться. Немного погодя и вовсе закусила нижнюю губу, потому как процесс обработки повреждённого участка на боку оказался болезненным. Не так уж и жутко выглядела рана — тонкая, ровная, словно нанесена особо острым лезвием, не когтем жуткого вида тварюшки, так что зашивать не пришлось. Да и крови почти не было. Давно остановилась.
— А теперь тебе стоит поесть и хорошенько выспаться, — заключил дракон.
В коридоре раздались чьи-то тяжёлые шаги, и в дверь постучали.
— Подожди, — отозвался на это эрранский князь и явно не для меня.
Подобрал халат и укутал меня в него, затянув пояс ровно так, как делала я сама прежде.
— Входи, — обратился снова не ко мне.
Гость оказался знакомым. Тхазар Даар`Аш собственной персоной. И не с пустыми руками. Комнату наполнил аромат горячего малинового чая. Помимо напитка, на небольшом деревянном подносе покоилась небольшая чашка с золотистым мясным бульоном. И если второе меня интересовало не особо сильно, то вот первое, как только мужчина оставил поднос на столе, — я взяла, даже не уточнив действительно мне ли это принесли.
— Не думал, что ты сам сюда заглянешь, — прокомментировал появление эрранца Великий князь.
— Изначально я и не собирался, — пожал плечами тхазар, вместо приветствия сухо кивнув в мой адрес. — Направлялся в свой аванпост. Но потом вестник принёс один интересный факт… — намеренно не договорил, широко улыбнувшись мне. — Кстати, те четверо воинов, что прибыли вслед за вами, всё ещё мнутся на улице и не знают, как спросить у тебя: что делать с телом мёртвой фурии, которую отравила княжна Алтари, — проговорил, словно невзначай, продолжая мне улыбаться.
С чего бы ему выглядеть настолько доброжелательным, я поняла не сразу. Только когда воздух в помещении ощутимо раскалился в считанные мгновения, а над моим ухом раздалось пополам с рычанием:
— ПОВТОРИ!!!
Тхазар Даар`Аш заулыбался с ещё большим энтузиазмом.
— Четверо из дюжины патруля, что выжили после стычки с фуриями, выловили мёртвое тело одной из них. Труп отнесло течением, поэтому не сразу заметили. А когда нашли, решили принести сюда, но теперь не знают, что с ним делать дальше. У тебя спросить опасаются, ведь ты “очень занят” и на всех рычишь, стоит только подойти поближе, — охотно повторил эрранец, явно забавляясь ситуацией.
Лично я ничего забавного не видела. Как и преступного. Или хотя бы того, что могло бы так разозлить дракона. Но то — я. А вот они…
— Она точно мертва? — подозрительно прищурился Сарп Эрран Сагитари.
— Мертвее не бывает, — согласно кивнул тхазар. — Её же княжна Алтари отравила, — напомнил всё также радостно. — Кстати, поздравляю с этим несомненным достижением, — обратился уже лично ко мне. — До вас считалось, что фурии не подвержены воздействию ни одного из известных видов ядов.
Когда я была совсем маленькой и вытворяла что-нибудь эдакое проказное, о чём впоследствии узнавал князь-отец, он смотрел на меня так, что мне всегда хотелось сравняться с землёй от великого стыда. И почему-то именно это самое чувство меня посетило сейчас, под тяжёлым давящим взором цвета истинного сумрака.
— И каким же это образом ты её отравила? — обманчиво мягко поинтересовался дракон уже у меня.
Смотреть на меня, будто я совершила все самые тяжкие грехи, он так и не перестал. И мне не то, что с землёй сравняться, закопать себя в ней захотелось.
— Ммм… — выдавила из себя виновато, покрепче схватившись за кружку с малиновым чаем. — Просто взяла и “скормила” ей бутылёк со снадобьем, — на всякий случай отступила на пару шажочков назад. — И яд там был самый обычный. На основе бузинного эфира. Я его у вас же и взяла, — закончила совсем тихо, уставившись на напиток в своих руках.
Навязчивое чувство вины никак не отпускало. Вовсе не потому, что я умудрилась каким-то образом отравить жуть, которую до меня никто травануть не мог. Ведь теперь князю Эррана известно, что у меня при себе был яд. И, судя по всему, его взбесило именно это обстоятельство.
Послышался отчётливый хруст суставов в сжатых до побеления пальцев кулаках. Созданное мною расстояние он преодолел в один шаг. Навис сверху, сверля взглядом, полным злобы и презрения.
— Ты… — процедил сквозь зубы.
Мужчина явно намеревался добавить много чего ещё, но так и не сказал ничего. Пламя ярости в его глазах граничило с ненавистью, а огонь в его венах планомерно сжигал рубашку на нём.
