Я уже практически закончил проверку колбы, когда в Ядро,несколько растерянная , пришла Селена. Одной головной болью меньше.
– Садись, и сразу пристегнись.
– Сумудин, что происходит?
– Давай потом. Сейчас не самое…– я успел услышать щелчок ремней прежде чем корабль тряхнуло и меня кинуло прямо в стену, ощутимо протащив по полу. В голове на мгновение зашумело, отключая слух.
– Сумудин! – видимо, это булла не первая попытка дозваться, так как Селена с усилием пыталась расстегнуть ремни.
– Не смей вставать, – встав на четвереньки, посмотрел на оджу, которая тут же успокоилась. – Н и в коем случае не отстегивай ремни.
Поднявшись, попытался определить, куда мог отлететь мой планшет. По гладкой поверхности стекла змеилось несколько царапин, но инструмент отзывался хорошо, позволяя закончить подготовку капсулы.
– Они сбили одно защитное звено. Четыре ячейки отключились. Родная, ты уже здесь, – облегченный вздох Нарина и тяжелую поступь Фира я услышал одновременно. Друг подскочил к Селене, крепко ее обняв и пообещав, что все будет хорошо.
– Давай скорее, иначе хорошо не будет, – занимая свое место рядом с Селеной, я не успел защелкнуть ремни, как нас тряхнуло повторно. Нарин чудом успел ухватиться за кресло дарьё. – Демоны полосатые.
– Ничего, сейчас все будет.
– Ядро активировано.
– Вот теперь огребут, насекомые поганые.
Ольса.
Я едва успела подняться, когда двери медотсека открылись. Десяток врачей, все с медицинскими ящичками в руках, бежали к грузовым лифтам. Тот медик, что привел меня сюда, дернул за рукав одного и з коллег.
– Клосс повреждений?
– Два пробоя по левому борту. На три и два этажа соответственно. Пока нет данных. Сортировка по тройному принципу.
– Я с вами, – мужчина шагнул было вперед, но потом, запоздало вспомнив обо мне, обернулся. Я видела сомнение в его глазах, но у меня таковых не было.
– Я тоже врач. Я с вами.
– Но акер не разрешил бы.
– Его тут нет, а я клятву давала, – обойдя мужчину, шагнула в лифт к высоким белокожим коллегам, намереваясь сделать все, что смогу. Было ясно, что есть пострадавшие, и я просто не могла себе позволить остаться на месте, если от этого могла зависеть чья-то жизнь.
Наш лифт спустился на девять уровней, к средним уровням. Стоило дверям открыться, как в нос ударил запах гари, а глаза защипало. Стянув резинку, плотнее завязала волосы, не давая им лезть и мешать. Выйдя на площадку, я быстрее бросилась к стене, где был характерный знак. Сумудин мне как-то показал, где на Парадоксе экстренные аптечки. Они были меньше тех, что несли медики прямо из своего отсека, но лучше, чем ничего. Нажав на панель, я первым делом схватила маску, закрывающую все лицо. Небольшой баллон с кислородом надевался за спину в виде рюкзака. Единственное, что я не знала как определить остаток кислорода. Обернувшись, проследила, что делают остальные. Медик, который должен был доставить меня в кабинет, стоял у противоположной стороны коридора, так же вынимая дыхательный комплект и аптечку. Нужно было нажать на симметрично расположение клапаны у нижней челюсти, чтобы запустить работу аппарата.
Стоило нажать на кнопки, как в легкие хлынул поток чистого воздуха с привкусом озона.
– Чего мы ждем? – ухватив покрепче саквояж, подошла к одному из медиков. Мы выстроились цепочкой у входа в отсек, но никто не пытался открыть двери. Через несколько мгновений двери лифта открылись снова, выпуская на площадку с десяток валоров в красной форме. Военный блок.
– Нарушена герметичность суда. Ждем, пока раскинут паутину и запечатают, иначе не сможем работать.
– А как же те, кто внутри? Они могут выжить в это время? – я вся похолодела, представив происходящее за этими дверьми.
– Пять, семь минут, может, чуть больше. Еще есть время. Вы знакомы с протоколом? – мой собеседник был в белом, значит из офицерского состава.
– Нет.
– У вас в кейсе на крышке три вида огней. Синие, желтые, красные. По степени необходимости медицинской помощи, где красный – самый высокий приоритет. Оказываете первичную помощь, ломаете колбу и оставляете с тем пострадавшим, которому присваиваете категорию. Транспортировкой займется военное отделение. Ваша задача – оказать первичную помощь всем, кому сможете. Вопросы?
– Насколько хватает кислорода в баллоне?
– Два часа. Если на стекле маски появятся желтые огни, хватаете за руку любого военного и требуете сменить вам баллон. Если поблизости никого – немедленно покинуть отсек.
Я едва успела кивнуть, как дверь с шипением раскрылась, открывая совершенно жуткий вид на покореженные метал, обугленные стены и искрящие провода на несколько этажей вверх и вниз. Это больше походило на какой-то рисунок из комиксов про апокалипсис, чем на настоящую жизнь. А позади всего этого, цепляясь за обугленные металлические края, висел «паук». Механическая конструкция с центральным диском и светящимся голубым мутным «стеклом» между лапами, как зонт моей прапрабабушки, закрывая пробоину.
– Вперед. – встряхнувшись, порадовавшись, что на мне спортивный костюм, я пошла вперед, выискивая тех, кто пострадал и нуждается в помощи.
Глава 22
Это больше всего походило на декорации к какому-то постаппакалиптичному спектаклю с полным погружением. Куски металла, провода, дым, искры. Совсем недавно белые, теперь стены были покрыты слоем копоти, кое где, как шипы техногенного дикобраза, из стен торчали обломки труб и обшивки. Медленно пробираясь среди завалов, стараясь дышать равномерно и не расходовать лишнего кислорода, за какой-то глыбой, изначально назначение которой не получалось определить, увидала истребитель. Точнее то, что от него осталось. Он был из какого-то оранжевого металла, или это был цвет покрытия, но сразу становилось понятно, что это покореженная громадина не относится к валорскому флоту. Покореженный, с расплющенной носовой частью, обломанными крыльями и стекающей по бокам ядовито-зеленой жидкостью, он и был эпицентром разрушений. Но для того, чтобы нанести такие повреждения крейсеру, нужно было сперва пробить обшивку, попасть чем-то вроде гранаты а уже потом таранить корпус Парадокса.
– Камикадзе? – стало жутко от того, что внутри еще могло находиться то существо, которое натворило таких бед. Маловероятно, чтобы кто-то мог выжить в такой ситуации, но дрожь пробирала.
Откуда-то справа раздался стон, отвлекая мое внимание. Быстро, при этом стараясь не поскользнуться на каких-то темных лужах, побежала в сторону стонов. Найти пострадавшего у меня получилось не сразу. Мужчина лежал под косым обломком обшивки. Достаточно большим, чтоб превратить его в лепешку, если бы небольшой контейнер, на которую краем плита упала.
Мне удалось подползти к пострадавшему, но вот чемоданчик протянуть не получилось, уж очень он оказался громоздким. Действуя на ощупь в полумраке, первым делом поместила на грудную клетку анализатор. За эту единственную штуку многие врачи экстренных служб наверняка были бы готовы отдать несколько лет своей жизни.
– Дышите плавно. Меня зовут Ольса. Я ваш врач. Сейчас будет легче.
Я услышала прерывистый вздох, значит меня слышат. Раздался писк, и я забрала анализатор, быстро просматривая данные.
– Ну, у нас не все так плохо. Сейчас я включу свет, будет неприятно. – Щелкнув кнопку на дыхательной маске, приступила к визуальному осмотру. Мужчину в желтом комбинезоне довольно сильно присыпало пылью и, судя по показателям, прижало ноги. По крайней мере, одну, точно. Сильный болевой синдром, низкая сатурация и отравление газами. Не самый плохой вариант, если его удастся достать в течение пару-тройки часов.
– Как ваше имя? – мужчина закашлялся, жмурясь от пронзительного белого света. Ответа не последовало, только кашель. – Мне нужно вернуться обратно, за лекарствами.
Пыльная, исцарапанная рука попыталась поймать меня за рукав.
