Я отрезал ещё немного сала, закрыв глаза, вдохнул его волшебный аромат и с удовольствием съел. Гробовая тишина за столом меня совершенно не смущала.
— Сир, о чём это Вы!? — взорвался ГЛАВА.
— О здоровье, мой друг. О том, что мы не храним и не ценим. Увы…
— Сир, но мы Бессмертны!
— При чём тут какие-то печень и поджелудочная железа? Вы бы ещё о почках упомянули! — возмутился ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.
— Ах, а вот о них я действительно забыл. Очень важные органы! Стоит ещё вспомнить и о мочевом пузыре.
За столом раздался горестный и нервный общий вздох.
— Ну, а что касается Бессмертия… Это глубокое заблуждение! — я выпил рюмку Звизгуна и отправил в рот солёный груздь. — Возможно, нам это только кажется. И вообще, кто внушил вам эту странную мысль? Ну-ка, ну-ка, скажите, соратники мои. Молчите? То, то… Если вы прожили несколько тысяч лет, то это ещё не значит, что вы Бессмертны! Отнюдь! Всё имеет своё начало и свой конец! Даже Вселенная! Увы…
— Сир, если бы Вы не были нашим Императором, то можно было бы подумать, что Вы нас разыгрываете и над нами издеваетесь, — тихо сказал КОНСУЛ. — И как выглядит БОГ?
— Не знаю…
— Как это, Сир?
— Вот так, — вздохнул я. — Я его видел, так сказать, «de visu», воочию, разговаривал с ним, но лица не разглядел, так как оно было скрыто под глубоким капюшоном. Кстати, он с удовольствием посидел со мною за одним столом, мы пообедали, выпили, поговорили по душам. Неплохой оказался мужик!
За столом раздался общий то ли вздох, то ли стон. Мои собеседники по-прежнему с огромным удивлением и недоумением смотрели на меня.
— Короче, ситуация такова. БОГ определил место и время решающей битвы между нами и нашим врагом. Третий Остров, сентябрь сего года. Время для подготовки к ней у нас ещё есть.
— Сир, а где расположен этот легендарный и загадочный Третий Остров? Никто его до сих пор ещё не видел, — спросил ГЛАВА.
— К сентябрю увидите.
— Понятно…
— Господа! На сегодня, пожалуй, всё. Отправляйтесь в свои Системы и готовьтесь к войне. День «Х» уже не за горами! Скоро осень… Снова осень… — я встал, поочерёдно обнял и похлопал КОНСУЛА, ГЛАВУ и ПРЕДСЕДАТЕЛЯ по плечам. — Ничего, прорвёмся! «Нам ли жить в печали?!». Такие слова начертал БОГ на песке при нашем расставании. До встречи…
— Почему на песке, Сир? — удивился ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.
— Потому что песок — субстанция, которая очень недолго сохраняет свою форму и сущность, — улыбнулся я.
Недостоин я,
Но, как древле Он, я стою
На священной горе.
Осенят народ в скорбном мире
Инока чёрные рукава!
Был прекрасный осенний день. Лёгкий ветер приносил к морю терпкий, горьковатый и тревожный аромат трав и листвы, которые готовились к скорой смерти, и смешивал его с солёным и йодистым запахом уже довольно холодной серой воды. Утреннее солнце сначала ничем не могло ей помочь, но, подходя к зениту, усиливало свой свет и жар, прогрело её поверхностный слой, и море тепло и весело заиграло и заискрилось всеми своими великолепными красками под лучами светила. Нечто мутное и свинцовое вдруг стало голубым, и это чудесное превращение поразило мир, ещё недавно безнадёжно скованный уныньем и серостью.
Один только прибрежный песок несколько портил эту идиллию. Он не струился под дыханием жаркого ветра весело, легко и беззаботно, как летом, а тяжело лежал, осоловевший и ещё не отошедший от ночной влажной прохлады и лёгкого шторма. Песок был полон мрачности и скорби, готовясь впитать в себя тёплую влагу под названием КРОВЬ.
Я печально и с восторгом смотрел на море, томно и покойно расстилающееся передо мною, и думал о том, что оно, всё-таки, самое прекрасное и величественное из всего того, что есть в этом мире. БУЦЕФАЛ стоял тихо и неподвижно. Странно, я ещё ни разу не видел его таким. Мне казалось, что он, также как и я, созерцает водную гладь, любуясь её необозримостью и красотой. Что может происходить в голове коня, чёрт его знает! Я подчас не понимаю того, что творится в моей голове…
Высокий холм, на котором я находился, был покрыт слегка пожелтевшей, но довольно густой травой. Справа и слева от меня восседали на мощных, но в то же время изящных Горных Жеребцах — БАРОН, ШЕВАЛЬЕ, ПОЭТ, ГРОМ, МОЛОТ и ТОСИНАРИ. Вместе со мною — семь человек. Снова цифра семь! Все мы были одеты в лёгкие, но очень прочные доспехи, которые являлись результатом объединения технологий Мастеров Первой Горы Первого Острова Анклава и учёных четырёх неземных Миров. Позади нас располагался большой белый шатёр.
На флагштоке перед ним развевалось Имперское Знамя. Молния на алом, ПОСОХ и ЗВЕРЬ по её бокам. Ах, как же мне не хватает милых сердцу и таких привычных атрибутов моего прошлого бытия! Где вы, ПОСОХ и ЗВЕРЬ?
Рядом с шатром стояла МАРКИЗА. Своего Горного Жеребца, нарушая все правила, она привязала к флагштоку. Ну, что же, как можно исправить то, что неисправимо!? Девушка была облачена в такие же доспехи, как и мы. Она задумчиво смотрела в высокое синее небо, думая о чём-то о своём. Её голубые глаза были прищурены, губы сжаты, волосы цвета спелой пшеницы разметались по плечам, покрытым матовой бронёй. МАРКИЗА пришла ко мне накануне сражения и попросилась быть рядом со мной до самого конца, каким бы он не был. Я, не долго думая, согласился. ГРАФИНЯ осталась в своём замке на Первом Острове, так как находилась на последнем месяце беременности.
Напротив нас, на значительном отдалении, возвышался ещё один холм. На нём виднелись фигурки вражеских всадников в блестящих доспехах. Я напряг зрение. Воинов было шестеро! Что это? Знак или случайность? Нас семеро, их шестеро. Семёрка — число Бога, шестёрка — число дьявола… Позади всадников, так же, как и у нас, возвышался большой серый шатёр. Рядом с ним на флагштоке развевалось знамя. Что-то синее, чёрное и жёлтое. Странное сочетание, однако…
Между холмами в долине друг против друга неподвижно и мрачно стояли двадцать тысяч воинов, ровно по десять тысяч с каждой стороны. Царила тяжёлая, гробовая и тягостная тишина, которую периодически беззаботно нарушал ветер, беспечно посвистывающий в доспехах и в сбруе лошадей. Все чего-то ждали. Чего, кого? Какая разница! Просто ждали, вот и всё. Если можно отсрочить свою смерть хотя бы на десяток минут, почему бы и нет? Можно подождать…
Моё войско состояло из тяжёлой пехоты с длинными копьями и щитами, стоявшей четырьмя ровными монолитными шеренгами впереди двух шеренг знаменитых лучников Первого Острова. За ними выстроилась доблестная Имперская Гвардия, пешая и конная. Фланги прикрывала тяжёлая кавалерия. За Гвардейцами находилась лёгкая кавалерия, предназначенная для возможного полного разгрома отступающего врага. Вот только будет ли это отступление и вожделённый разгром?! Чёрт его знает… Карту определяем не мы, а Бог. Или нет?
