– Да, – с некоторой насмешкой ответствовал шеф, – поинтересовался, чем вам так не понравился гарнир из камита.
– Это, – Оля с некоторым отвращением взглянула на желтоватое месиво, – называется камит? На вареную морковь похоже, а я ее с детства не люблю. – Потом спохватилась, что большому боссу слово «морковь» ни о чем не говорит, и вздохнула, перебарывая момент неловкости. Лавэ был великодушен – продолжил как ни в чем не бывало:
– Так велите поварам готовить лучше. Это ваше право. – И, давая понять – тема ему уже не интересна, спросил то, что действительно будоражило любопытство: – А о чем вы так мучительно раздумывали?
– О том, что никому и ничему не верю. – И всполошилась: – Не в смысле личного недоверия, а в смысле объективности… – На этом месте объяснений Ольга сообразила, что качественно запуталась и вот-вот запутает начальство. Прокашлялась, отпила из бокала для паузы и показала жестом, что попробует еще раз. – Скажем, так, – собрала она нужные слова в одну фразу, – ничто не может считаться достоверным. Ни информация в бумагах Ламса, ни то, что эти добрые люди завтра мне расскажут. Они неизбежно исказят реальность в свою пользу, пусть даже без злого умысла. И если я поддамся, а я рано или поздно поддамся, то сделают из меня дуру. Осознанно или нет.
– И какой же из этого следует вывод, госпожа туэ?
Ольга вздохнула – ей было страшно неловко, но договаривать надо, раз уж начала.
– Мне очень вас жалко, господин лавэ. – И опять погрузилась в раздумья, не замечая оторопи, которой наотмашь приложило шефа. Бедняга явно никак не мог найти концы в этой непостижимой логике, а потому просто ждал, что же будет сказано дальше.
– Вы приобрели сотрудницу, – отведя глаза, продолжила каяться Ольга, – которой нужна нянька. – Наконец она заметила состояние Раима Обалделовича и даже не попыталась сдержать улыбку, только губ старалась не размыкать, чтоб уж совсем не скалиться. Лавэ ее веселья не разделял, и Оля принялась торопливо пояснять: – Персоналу доверять нельзя. Это мы выяснили. Консультанта извне нанять нельзя, иначе вы бы так и сделали. А без помощи я не освоюсь. – Видя, что шеф так и не понимает очевидного, добавила: – Придется вам со мной нянчиться. – И развела руками, из которых так и не выпустила нож и вилку.
– И как вы себе это представляете? – ехидненько поинтересовался шеф.
– Придется поработать самоходным детектором лжи. – Оля пожала плечами, дескать, очевидно же. – Совсем недолго. Пока я не получу ориентиры в существующей картине мира.
Что такое детектор лжи, Раим уловил без пояснений – оказывается, когда Ольга сосредоточена на беседе, то и серьга-амулет не помеха.
– У нас создан артефакт с подобными свойствами. Не подойдет?
– Не помешал бы. Но с вами удобнее. Можно рассчитывать на консультацию онлайн, то есть сразу на месте. А от артефакта не откажусь.
Оля ждала вердикта, но знала, что у Раима Попандосовича, если он хочет быстрого результата от новой работницы, особого выбора нет. Придется ему таки познакомиться с челядью поближе, некоторых, наверное, и в глаза-то не видел, тихонько ехидничала про себя Оля, напрочь забыв, что рядом менталист.
– Прекратите терзать еду, – слегка психанул лавэ, кивнув на тарелку, по которой ровным слоем было размазано комковатое пюре. – Просто прикажите это больше не готовить. Пойдите и прикажите.
Ну что ж, решила Ольга, будем считать за согласие.
– Спасибо, шеф. Вы подсказали неплохую идею: начнем с кухни.
– Почему с кухни?
– Потому что в кухонных делах я более или менее разбираюсь. Опыт есть.
– Вас обучали руководить поварами? – заинтересовался лавэ. Ему казалось, что у Ольги другое образование.
– Можно и так сказать. Сама себе повар, сама себе распорядитель.
– Вы умеете готовить? – уточнил шеф. Примерно с той же интонацией на Земле бы переспросили: вы маг? – Странно, что женщина вашего воспитания и образования это умеет.
– Странно было бы, если бы не умела, – пробормотала Ольга себе самой, вдруг вспомнив деревенское детство и юность. – Ну что? Пойдем на кухню? – Новоявленная туэ Вадуд набралась-таки смелости. – Я без вас не справлюсь.
Про «быстро» и «без репрессий» Ольга промолчала.
***
Просьбу больше не подавать ей камит помощники главного повара приняли без энтузиазма. При лавэ дерзить они, разумеется, не решились, но невербально свое отношение к капризам обнаглевшей самозванки продемонстрировать не поленились – рожи корчили на зависть всем паяцам. Видали, дескать, допустили жалкую привратницу к господскому столу, а она кочевряжится. На кухне для челяди простую кашу хавала, а нынче камит не по вкусу.
Придется приступать к воспитанию коллектива сразу, а хотелось к Тыре и Павлуше, которые сейчас веселятся на тренировочной площадке с новым мячом.
Пашка же не просто так задержался у обувщика, его основной целью были не тапочки! Паршивец заказал и добился изготовления кожаного мяча – овальной дуры размером с двухлитровую банку, набитой чем-то упругим и легким. Сообразительный парнишка. Оля вот и не подумала, что непромокаемость и износостойкость дорогущей обуви достигается в том числе и магией, так почему не применить этот ресурс к мячу? Лавэ, конечно, обещал, что найдет способ защитить игрушку, так это когда еще будет, а зверушу тренировать, читай – выматывать, уже сейчас надо. Непромокаемость была особенно актуальна, хихикнула Оля про себя, вспоминая похвальбушки племянника – иначе обслюнявленный ядовитостью мяч мыть замаешься.
Да, хотелось отдохнуть перед тяжелым рабочим марафоном, а придется уже сейчас начать ровнять и строить. Если бы заносчивые дурни приняли просьбу к сведению без гимнастики лицевых мышц, то сытая Ольга так и ушла бы. Молча, оставив разборки на потом. В конце концов, не выскобленные от нагара плиты и закопченные котлы не влияют на достижение основной цели – подготовку крепости к возвращению контингента с минимальными затратами. Но не с ее везением.
– Покажите хоть, как он выглядит, этот ваш камит, – невинно попросила госпожа туэ, старательно делая вид, что не помнит о замершем в арочном проеме лавэ.
– Зачем тебе?
Оба-на. Совсем дурак, что ли, этот зам зама главного повара? Емкун, кажется? Имя смешное, вот и запомнилось.
– Туэ Ламсу тоже тыкал? – ласково поинтересовалась Ольга, тихо зверея. Емкун, надо признать, стушевался, но промолчал. – Значит, так, уважаемые повара. – Ее тон, холодный, как шершавый наст, не предвещал ничего хорошего. – Я для вас госпожа! Знаете почему? Потому, что жалованье получать будете из моих рук. Или не будете. Не забывайте, что ворота, как сказал господин попечитель, открыть недолго.
– Да лучше уж за ворота, чем тут под клятвой! – вспенился злой обидой тот, который первый зам.
Оля не помнила, как его зовут. Но сейчас это было неважно. Информацию, что повара под клятвой, она отметила, но пока отбросила как незначительную. Сейчас ей было важно убедить этих козлов с черпаками, что она, Ольга, сильнее. Эх, всегда уклонялась, а нынче придется начальствовать. И очень-очень жестко. «Это чужие люди! Они тебя не пожалеют!» – рявкнула она на себя, взбадривая улегшийся было озверин. На хрена демократия в средневековье?
– Отлично, – нарочито жизнерадостно провозгласила Ольга. – Очень удачно, что господин лавэ здесь! – И, обернувшись к начальству, спросила: – Вы прямо сейчас ему память подотрете или сначала в карцер?
Раим усмехнулся. Ну актриса. А у самой все дрожит внутри от отвращения. Неприятно ей быть стервой. Можно подумать, что с чернью можно иначе!
– Дайте человеку шанс, Ольга, – уловил попечитель невысказанное желание помощницы. – Пусть поймет разницу между вами и Ламсом. А если не поймет, я найду способ его наказать.
– Просветите и меня, господин лавэ.
– Память можно стирать послойно, Ольга. Вы этого, наверное, не знали, а эти парни знают. Стереть можно воспоминания о крепости, как положено по контракту. А можно и обо всей жизни. – И добавил жестко: – Будут заново учиться штаны надевать.
