И как же ты меня запишешь в своих контактах?
– Догадайся, – он включился в игру, положил локти на стол и придвинулся ко мне.
– Ни единой мысли.
– Сейчас покажу.
Он быстро набрал что-то на своем видеофоне и развернул экраном ко мне. Выглядел он при этом так решительно и серьёзно, словно предложение руки и сердца мне делал.
Ясно. Что-то на хангрийском, я даже прочитать не могу как много тут шипящих и свистящих звуков.
– Это что-то на змеином, Вестерхольт? – спросила его, радуясь, что из моего голоса исчезает флирт, и появляется Ее Высочество Желчь.
Винсент лишь одно мгновение выглядел разочарованным, а потом тоже вернулся к прежнему себе.
– Я уж и забыл, что принцесса-зубрилка не такая уж и зубрилка. Не знаешь второй по популярности язык в стране. Стыдно.
Ох, Винсент, я его скорее всего знала, но забыла, ведь на нем разговариваешь ты, а я все, что с тобой связано подвергла жёсткой чистке в своей голове. И чем больше я с тобой разговариваю, тем больше убеждаюсь в правильности своего решения!
– Все равно, что ты там написал. Скорее всего очередное оскорбление. Курочка, принцесса-зубрилка, или что-то в твоём духе.
Поднялась со стола и начала спешно собирать свои вещи. Даже поесть спокойно не дал.
– Нана, – мучительно на выдохе, – пожалуйста, хватит уже.
Поймал меня за руку, и от этого прикосновения по коже начали расходиться мурашки. Притянул меня к себе и пробормотал, задевая губами мою чёлку.
– Я устал сражаться. Дай мне передышку.
Упрела ладонь ему в грудь, пытаясь оттолкнуть, но делала это как-то без энтузиазма.
– Устал продолжать то, что сам же начал? Эту войну не я развязывала. Ты с первой встречи меня ненавидел. Помнишь хранилище инструментов?
Наша возня начала привлекать лишнее внимание, и я перестала дёргаться.
– Я не спорю. Но и ты меня пойми, Нана. Просто представь, как больно мне было смотреть на тебя каждый день, знать, что ты так близко, но…
– Но ничего не помню? – закончила за него, и он с облегчением выдохнул.
– Да! Это было мучением. Я злился, ненавидел тебя за ту боль, за то, как ты поступила с нами… Я же так тебя… А потом ты написала в комментариях про свадьбу, и картинка сложилась у меня в голове, ты все вспомнила. Нашу клятву! Я до сих пор храню кольцо, Нана.
Что он несёт? Какую клятву, ни в чем я ему не клялась, ни одна магия бы не заставила меня забыть такое. Особенно какое-то там кольцо.
Но Винсента уже было не остановить. События развивались слишком быстро. Он положил мне одну руку на талию, второй зарылся в моих волосах, и намерения его были весьма прозрачными. Да Вестерхольт же поцелует меня вот-вот у всех на глазах. И это накануне приезда Флориана.
Я уворачивалась, молилась Музам о спасении, желала Винсенту благоразумия. Он верно пьян. Несёт бред, ведет себя, как одержимый.
Дернулась в сторону, рука Винса чуть ослабла. Вот только и я равновесие потеряла, уперлась в край стола, и он тут же накренился. Вестерхольт отчаянно пытался поймать меня, но я все равно полетела на пол, а вместе со мной попадали мои распечатки, ложки, вилки и блинный суп. Зажмурилась, ожидая удара. Но ничего не случилось. Открыла глаза и увидела над собой перепуганного Винни. Я чудом не разбила себе затылок о кафель, потому что он вовремя подставил ладонь, и теперь сам морщился от боли. А я смотрела на него и уже не злилась. С его волос стекал блинный суп, капли и падали мне на щеки, а я не могла увернуться, потому что Винс все ещё крепко держал меня. Держал и дрожал всем телом.
– Ты цела?
– Боишься, что последние мозги себе вышибу и опять тебя забуду, Вестерхольт, – улыбнулась ему.
– Не смешно, – строго сказал он, не отпуская.
Да мне уже и самой не хотелось смеяться. Этот хмурый взгляд в самую душу, его настойчивые прикосновения, отчаянные признания. Нужно было успокоить его, чтобы перестал так дрожать. Пугает.
– Я цела, Винни. Можешь уже отпустить меня. Видишь, я тебя помню. Ты Винсент Вестерхольт. Мой жутко талантливый враг, который постоянно дразнит и бесит меня. Полегчало?
Не полегчало. Он все ещё нависал надо мной и капал на меня бульоном. Вкусный был суп, кстати. Нужно бы ещё заказать. Есть-то как хочется!
– С тебя новая порция, кстати. Ты мне обед испортил.
Отмер. Взгляд его слегка смягчился.
– Хорошо. Куплю тебе новый суп.
– Винсент, – я позвала его и, превозмогая безумное смущение, спросила. – Если бы я не сопротивлялась, ты бы сделал это, да?
– А что я, по-твоему, собирался сделать?
Я собиралась с духом, потому что это было ой как не просто сказать вслух.
– Ты же собирался поцеловать меня?
– Теперь мы этого не узнаем, курочка, ты упустила свой шанс.
Он усмехнулся мне, оттолкнулся от пола, а затем протянул мне руку. Костяшки пальцев у него покраснели и припухли от удара. Осторожно взяла его за руку и поднялась на ноги.
Только ленивый не смотрел на нас и не снимал на видеофон. Я в мятой мантии, Винсент с запутавшимися в мокрых волосах кусочками блинов.
– Вестерхольт! Адель! – пронесся гневный клич ректора над столовой. – Вы опять за старое? В мой кабинет! Оба.
Мы лишь устало переглянулись.
– После тебя, моя курочка. Леди вперёд.
– Вы сама галантность, Герр Вестерхольт, благодарю, – сделала книксен, и мы наконец-то рассмеялись, представляя, как мы будем писать очередную объяснительную. Благо у меня уже есть опыт.
Глава 15
Шли за разгневанным Амадеем. Я вприпрыжку, а Винсент едва ноги волочил. Украдкой поглядывала на него и
