похожем на разросшуюся избу, чем на приличный особняк, жили настоящие фермеры, как бы они себя не звали. Сейчас их однотипные могилы с простыми каменными надгробиями так же безвкусно теснились на маленьком кладбище, похожем на вспаханное поле, засаженное чахлыми деревцами. Юория презрительно поджимала губы, когда видела, как деревенские тянулись к надгробиям скорбным потоком, друг за другом, по одному и семьями. Эти глупые люди оставляли там фрукты и хлеб, задабривая неизвестных ей духов, и на них, наверно, сбегались крысы.
Крысы. Вот учесть подобных семей. Другие знатные семьи отказывались иметь дело с Голденерами, и как бы император не называл их, герцогами они ни были. Если смотреть объективно, уверяла она себя, все только и ждали, что Зеленые земли, приносившие столько зерна и фруктов, наконец, разделят между другими герцогствами. И она, Юория, всем помогла, а значит имела право чувствовать себя здесь в своем праве.
«Останешься здесь управлять фермерами», — вспомнила она слова дяди. И как он поглядел на племянницу, равняя ее с паркетом, на котором она стояла, и как захватило дух от этого его взгляда.
Юория кивнула Вестеру, соглашаясь принять гостя.
Наставник Келлан из Приюта Тайного знания был весьма хорош собой. Конечно, хищного в его облике было мало, но лицо было безвозрастным и аристократически красивым, как вылепленное из алебастра теплого тона. Юория засмотрелась на волну каштановых волос, скованных простым серебряным кольцом, на спокойную пластику его неторопливых движений. В его светлой коже, в зеленых глазах плескалась магия: никто из обычных людей не мог быть настолько красивым, если бы волшебство не добавляло ему внутреннего света. Красота наставника не обжигала, как дядина, но была ярче той, что пронизывала бесцветного Вестера. Таким было бы неплохо завладеть хотя бы на ночь. Преступно давно никто из шепчущих, если не считать слабого на фантазию Вестера, не согревал ее постели.
Юория подумала, что сказал бы Даор Карион, если бы она намекнула ему, что один из наставников Приюта влюблен в нее, и улыбнулась так нежно, как могла. Келлан коротко поприветствовал ее и, не дожидаясь приглашения, сел в деревянное кресло, в котором умерла Флора Голденер, игнорируя протянутую для поцелуя руку.
— Я очень рада вам, наставник Келлан, — пропела Юория своим глубоким голосом. — Вы хотели встретиться со мной? Как я могу вам помочь?
Келлан протянул ей два листа. Она взяла их, коснувшись его теплых пальцев своими, и вздрогнула, как если бы ее обожгло. Но наставник Келлан как будто не обратил внимания на ее замешательство, а только спокойно ждал, пока она взглянет на бумаги в ее руках. Он был напряжен и молчалив. Юории захотелось погладить его плечи, чтобы он расслабился.
— Может быть, вина?
— Нет, — отказался он бесстрастно. — Пожалуйста, посмотрите.
В ее руках было написанное в Приют письмо и портрет дочери предательницы. Она вернула ему бумаги, изящно пожав плечами.
— Как я понимаю, вы ждете, что Алана окажется здесь, — сказал Келлан.
— Вы так напряжены, наставник, — пропела Юория. — Почему? Это такое важное задание? Вы ищете кухарку? Вас направили, чтобы помочь мне?
— Прекратите это, — проговорил Келлан медленно, и выражение его глаз удивило ее. — Я слышу ваши мысли. Вы не интересны мне. Вместо этого — вернемся к сути. Алана дочь Ласа. Мне нужно найти ее, я хочу, чтобы вы мне помогли.
— С чего мне помогать?! — взвилась оскорбленная Юория. — Думаете, что власть Приюта больше власти императора? Но это, — процедила она, глядя ему в глаза, — не так. Шепчущие прислуживают знатным семьям, а не наоборот. Она должна будет свидетельствовать у императора, когда я ее найду.
— У вас есть новости о ее местоположении?
— Обязательно будут. Если она больше не в Приюте, то ее мигом обнаружат. — Юория встала. — Но она нужна мне. Что вы предложите мне, чтобы я помогла?
— Мир, — ответил Келлан, также вставая.
— Вы представляете, кто такие Карионы? Кто мой муж и кто мой дядя?
— Да, — без страха ответил Келлан. — Я буду приходить сюда каждый день. Если появятся новости о ней, вы расскажете их мне.
«Хотите вы того или нет» повисло в воздухе.
Юория была в бешенстве. Она подошла к Келлану и замахнулась ударить его по красивому лицу, но он сделал шаг назад, и она промахнулась, потеряв равновесие. Он не поддержал ее, и женщине пришлось схватиться за стол, чтобы не упасть.
— Вестер, — приказала она мужу спустя час. — Завтра сюда снова придет наставник из Приюта. Я хочу, чтобы ты связал его для меня. Справишься?
— Конечно, — послушно ответил юноша, преклоняя колени и приникая губами к ее тонкой кисти.
33. Алана
— Остановились, — прокомментировала Ишара испуганным голосом. — А где мы? Зачем мы здесь? — спросила она у проходившего мимо клетки Клешни, словно забыв наставления, которые еще несколько часов назад давала Алане.
Клешня лишь посмотрел на нее недобро и прошел мимо, по своей привычке с громом проводя дубиной по прутьям. Ишара отшатнулась и закрыла своим телом хнычущего малыша.
— Давай ты спроси, — шикнула она Алане.
Алана едва заметно помотала головой.
— Сама же говорила, что их не надо злить.
Смеркалось. Сосны и ели покрылись синим маревом, быстро холодало. Синее небо, медленно темнея, плыло над высокими редкими будто израненными деревьями. Здесь, наверху, было очень ветрено. Разбойники с удовольствием замотались в меховые плащи, А женщины прижались друг к другу, напрасно надеясь хоть немного согреться. Рука Аланы то и дело сжималась на груди, там, где раньше был мамин амулет, всегда согревавший ее в холод. Теперь змеиный крест, закинутый Войцехтом в большой походный кошель, болтался с деньгами хламом у него на
