не сказал, что у вас к ней сигнализация подведена. Предупреждать же надо.
— Тебя предупреждали, — напомнила я. — Ситранатра говорила.
Анатолий помотал головой. Сейчас он был готов возражать кому угодно, даже своему учителю Марку Борисовичу Колотойскому, которого очень уважал и даже иногда побаивался. Если бы Марк Борисович знал о той ситуации, в которую попал его лучший ученик, то прицокнул бы языком и пошел готовить маску для волос. Ему была безразлична судьба учеников, даже самых лучших.
— Мне должны были напомнить. И вообще! Я богатырь, а меня в шуты прописывают. И этот… каскадер с небритой рожей и огромными кутикулами слишком неаккуратно тычет своей острой палкой. Давайте уже пройдем этот квест и вернемся назад. Меня достало ходить в одном и том же. Мне нужна ванная с успокаивающим маслом чайного дерева и пеной из переработанных персиков. Я так давно не видел ма-а-аму, — пропел Анатолий жалостливо.
— Ладно, забирайте его. Нет ничего хуже, чем видеть плачущего мужчину, — хмыкнул царь Афрон. — Помните, будут туфли — будет птица. Выкиньте их.
Со всевозможными почестями нас погнали на улицу. Собаки пытались укусить за ноги, в спину тыкались тупые концы копий, сверчки гневно скрипели вслед. Где-то начали выть олени, выражая недовольство ночной побудкой.
Мы шли, огрызаясь на толкающих стражей. Игорь хотел было влепить одному хорошую подзатрещину, но в ответ выставилось с десяток острых клыков.
— Не надо нас провожать, дальше мы сами найдем дорогу, — проговорила я, когда приземистые домики остались позади.
— Нам не жалко, мы можем ещё немного проводить. От собак защитить и вообще, — оскалился беззубым ртом тот самый страж, который уколол Анатолия.
— Тебе бы хороший стоматолог не помешал. После шоу подойдешь — дам тебе телефон Иосифа Аароновича. Он тебе новую челюсть вставит, арматуру перекусывать сможешь. Но про укол я помню, поэтому на скидку не рассчитывай! Ты не крутятенько себя ведешь. Заигрался.
Страж покивал на всякий случай, ничего не поняв из речи странного парня. Самоеды остановились на черте поселения и продолжили смотреть, как мы уходили вглубь леса.
И конечно же, мы не видели, как на коньке дома царя Афрона застыл огромный черный ворон. Он следил круглым глазом за бредущими людьми и пощелкивал клювом. К нему с небес упала сорока. Черно-белая птица легкой трескотней отвлекла ворона от наблюдения.
Прошло несколько минут, и мы исчезли в лесной темноте. Ворон мотнул клювом, и сорока полетела следом за тремя путешественниками. Спустя несколько мгновений скрылась и она.
Ворон взмахнул крыльями и поднялся в воздух. Он полетел на юг, с каждой секундой наращивая скорость. На том месте, где он недавно сидел, остался белый след, словно рассыпался комок снега. Этот комок через минуту растаял, и вскоре поселение самоедов снова погрузилось в сон.
Лишь раз раздалось лязганье металла — то очнувшийся страж уронил на землю срезанный замок.
«Плоды на одной ветке отличаются друг от друга.
Нельзя равнять всех под одну гребенку, даже двух братьев»
Кёсем Султан
Темна турецкая ночь. Вряд ли темнее, чем многие другие на земле, но тут она обладает какой-то невероятной притягательностью. Тепло, комфортно, хорошо и даже Игорю не хотелось ругаться матом, пока Анатолий напевал под нос: «Арабская но-о-очь, волшебный восто-о-ок».
Звезды смотрели вниз блестящими глазами молодых верблюжат, а ноздреватая луна напоминала базламу, турецкую лепешку. Цикады словно перенеслись с нами из поселения самоедов — они также надрывно исполняли единственную мелодию.
Ароматы со стороны города доносились разнообразные, начиная от сладко-приторного запаха ядовитого олеандра и заканчивая благоуханием сточных канав.
Мы сидели возле городской стены. Высокая и на первый взгляд неприступная ограда из камней и глины уходила в небо, а по её краешку прогуливались стражники.
На ночь ворота закрывались, а не успевшие попасть внутрь путники оставались ночевать снаружи. Но мы и не собирались устраиваться на ночлег. Сегодня пришельцы из будущего решили сделать вылазку к султану Баязиду.
Держали совет…
Когда мы переместились к Константинополю, то первым делом рухнули спать. Слишком много переживаний произошло за последнее время. Правда, Анатолий успел-таки возмутиться тем, что у меня появилась черная паранджа, а он остался в прежней рубашке и портах. Я не снизошла до объяснений, так как уже засыпала на теплом песке.
Утром нас обнаружили караванщики, которые заходили в город. Хмурое лицо с куцей бороденкой показалось Игорю продолжением сна, и он отмахнулся от наваждения. Увы, наваждение не желало уходить прочь, а наоборот — толкнуло Игоря в бок загнутым мыском туфли. Удар показался молодому человеку не вполне приветственным жестом, поэтому он сгреб бороду в кулак и мотнул хмурым лицом в чалме пару раз. Словно позвонил в колокол.
Однако вместо благозвучного перезвона из открытого рта владельца бороденки полилась отборная брань. Игорь даже заслушался, запоминая особенно цветистые выражения.
— Сын грязного шакала, сейчас же отпусти достояние Башкурта! Иначе, клянусь бородой Муххамеда, ятаган отрубит твои нечестивые руки и окунет их в верблюжий помет! Говорил мне великий и мудрый Йылдырым, что нельзя приближаться к неверным, если они ещё шевелятся, а я не верил. Отпусти же немедленно, гадюка с глазами как голубой топаз. Отпусти, внук осла и правнук гулящей кобылицы! Ай-яй! Ну вот, вырвал половину…
— Ни хера у тебя зоопарк в башке отжигает. Ещё раз взбрыкнешь — вторую половину оторву! — пробурчал Игорь и ответил на наши недоуменные взгляды. — У нас гости нарисовались.
Мужчина в засаленном халате, сквозь дыры которого проглядывало грязное тело, попытался сделать надменное лицо. Увы, с половинкой бороды это удалось не очень хорошо. Игорь картинно поднес ладонь к губам и сдул волоски с поверхности. Нежданный гость с досадой проследил за их полетом. Потом поправил тюрбан и потянул из ножен лезвие длиной с руку взрослого мужчины.
Игорь крякнул и кошачьим движением вскочил на ноги. В его руках тихонько клевало носом острое топорище. Как бы не были грубы самоеды, но топоры они всё же нам оставили. Понимали, что без оружия в лесу можно легко пропасть.
Анатолий тоже поднялся, стряхнул с щеки прилипшие песчинки. Он огляделся по сторонам и увидел, что рядом с их местом для ночлега проходит длинная вереница груженых верблюдов.
— Ух ты, вот это декорации. Супер! Фантастиш, други мои! Это полный фэшн. Крутятенько так, что дух захватывает. И абрек с ножом, ну прямо как из фильма «Белое солнце пустыни». Саид, ты как здесь? Стреляли?
Мужчина с выщипанной бородой переводил взгляд с одного светлокожего мужчины на другого. Первый хмурился и походил на шайтана блеском сумасшедших глаз. Второй
