— Эрра Абигэль, похоже, так от своих притязаний не вас и не отказалась, — с некоторым упреком заметил однорукий.
— Отослал бы ее, но не могу. Другую гувернантку мне не найти. Да и в минуту опасности проявила она себя хорошо, не бросила Аретту, хотя сама рисковала. Надеюсь, она смирится и переключит свое внимание на кого-нибудь другого.
Вильго хмыкнул, демонстрируя свои сомнения. Что ж, и этот момент прояснился.
— Эх, господин, — вздохнул однорукий. — Вам бы взять девочек и жену молодую и уехать куда подальше.
— Ты знаешь, друг мой, Змей найдет меня где угодно. Не сам, так через свою лесную родню. Да и люди здесь… мои, — я едва различала голос Алана. — Уеду я, откажусь от своей власти над землей — Лес поглотит тут все за считанные дни. И землю… и людей, кто не успеет убежать. Из мести ли за старое… или по приказу Змея. Сиды выйдут из Холмов, их сдерживает только мое заявленное право и страх перед Домином, даровавшим мне Алкалун.
Вильго грустно махнул рукой. И тут же вежливо поклонился. Я вышла из-за стены, делая вид, что только что подошла.
— Моя фэрра, — глаза эра Алана сверкнули. — Я собирался попрощаться с вами перед отъездом.
— А я гуляла, — радостно сообщила я. — Чудесная погода.
Лицо Вильго слегка вытянулось, но в глазах промелькнуло… уважение?
— Вот смотрю… где здесь что. Ищу Храм.
— Вильго, мой управляющий, вас проводит. А мы отъезжаем… очень скоро.
— Удачи, мой фэр. Я буду ждать вас и… очень скучать.
Глава 24
Иван Дмитриевич Капалов занимался решением дилеммы. С того самого момента, как в игру встряла третья сила, поставившая все с ног на голову, не было ему покоя ни днем, ни ночью. Он еще в студенчестве стажировался в системе один-один-восемь, в мире Прях, как его называли в Академии. Помнил местную специфику неплохо, темпоральными сдвижками, вредными для баланса магии, не увлекался, ну разве что брал «взаймы» два-три дня и устройство для создания пространственных порталов, чтобы сдать отчет в банальном мире и вернуться на место, пока никто не заметил.
И надо же было такому случиться, что девочка с явными способностями к изменениям точек невозврата была злостно профукана сотрудниками Академии! Ее еще в восемнадцать лет должны были найти, а она жила себе и горя не знала. Может, потому и не нашли, что Дар ее не особо «беспокоил», в отличие от других ребят, прирожденных фантомоборцев.
В последние месяцы она находилась на грани жизни и смерти. Создавалось впечатление, что к Ольге Померанцевой присосался мощный фантом. Высосал бедняжку и бросил погибать. Малиольда Таманиэлевна, конечно, поступила не по инструкции, да и сын ее, Повелитель Лесов Коэд, имел в деле свой интерес, но сложилось все так, словно кто-то свыше подстелил девушкам из разных миров соломки. И пифия та (ныне покойная, к сожалению, ну, не досмотрел Капалов, грешен, так кто ж знал, что местный змей-узурпатор наг-ши так рьяно возьмется за наведение своих порядков), в пророчестве сначала сформулировала первую часть, в которой Илэль выступала посмертием, а уж потом предсказание подкорректировала и выдала продолжение — про Расплетение и изменение точки невозврата. И понеслось.
А тут еще в дело вплелся знаменитый артефакт Баллариэля. Капалов не застал того времени, когда почтенный альв преподавал в Академии руническую алгоритмику, но читал про легендарного профессора много. Почему-то перед смертью Баллариэль пожелал вернуться в родной мир и принять традиционный обряд слияния с деревом, а свое «тело» завещал дальней родственнице, муж которой как раз оказался мастером артефакторики. Совпадение? Капалов так не думал. А думать ему приходилось много. Вернуть все на свои места не представлялось возможным. Раз перенаправился поток реальности в другое русло, смысла копать ему новое не было. Иван Дмитриевич остался в мире Прях следить, чтобы девочка не натворила ничего… эдакого, разобравшись в своем Даре. А в вопросе со второй девушкой у сотрудников АМД еще конь не валялся — жива, выздоравливает, и Слава Свету… тьфу, уж очень он в роль вжился! Нужно выкроить пару деньков, засесть за книги в библиотеке Академии и найти все, что только возможно, о Жезле Баллариэля. Кто-то из студентов брал эту тему на курсовую. М-м-м… Игнатова Лиза, точно!
Капалов вышел на крыльцо Храма, сел на ступеньки и уныло огляделся. Будь у него сейчас с собой приборы, они бы сейчас зашкаливали на той частоте, что отводилась магии аборигенов. Туман и какое-то неприятное воздействие со стороны Леса — будто кто-то смотрит, не отводя взгляда. У Ивана Дмитриевича был очень редкий дар, он видел и чувствовал магию в любом ее проявлении, мог и влиять на нее, если она позволяла. Вот, помнится, был он в командировке в одном мире, так там артефакты собирали на себя пучки искр…
— Кхе, кхе.
Над ним, деликатно покашливая в кулачок, стояла Оленька Померанцева, в банальном мире студентка факультета информационных технологий, двадцать один год, не замужем. Как бы женишок ее тем самым фантомом не оказался, нужно и дальше следить за парнем. Он приходил в палату к той, другой девушке, выжившей принцессе, но никто из дежуривших в больнице студентов-нюхачей фантома в нем не вынюхал. Странно.
— Ваше Высоч…
— Сидите, сидите, я тут с вами… присяду.
Принцесса села рядышком, вытянула ноги и горестно вздохнула. Да, нелегко ей тут. Сначала накинулись с обвинениями, затем стали делить. И с личной жизнью все сложно. Полукровка Тион-Змей своего упускать не желал. Он вовсю пользовался магией крови — брал с подданных клятву служения. Капалов и хотел бы — такое Полотно на эре Алане не расплести. Девушке рассказывать ничего нельзя, а помогать можно. Даже нужно. Через сто лет, по предсказаниям кафедры Пророчеств, на южном Хребте Тьма ударит, прорвется и погубит часть мира. Ударная волна уничтожит Дом-на-Грани, проникнет за Плоскость, натворит бед во всех мирах. Почему-то только Оля может донести пророчество до местных магов. Нужно, чтобы Илэль дожила. А это сложно. Не потому что долгий срок, маги и дольше живут, а потому что с таким характером желающих этот срок сократить найдется немало.
— Убого-то как, — пробормотала Померанцева, глядя на серые поля, открывающиеся с холма, на котором стоял Храм Семи.
Эр Капаида с ней согласился, и мысленно, и выразительным кивком.
— Свинки здесь хорошие, беконная порода, — жрецу положено было побольше говорить о вкусном. Капалов был не против, вкусное он уважал, особенно местное, экологически чистое, даже бывшая жена при случайной встрече во время позапрошлого отчета заметила, что он посвежел.
— Ну разве что свинки, — Илэль вздохнула.
Девочка скучает, грустит, но держится, это внушает надежду на хороший исход мероприятия.
— Храм в некотором запустении. В левом приделе свили гнездо пикси, — пожаловался Иван Дмитриевич.
— О, я знаю, Вильго сказал, — оживилась эрра Ли. — А пойдемте прогоним их вместе! У Вильго есть пиксиловка.
…Мы с этом Капаидой и Вильго стояли у входа в левый придел, растерянно раскрыв рты. Пикси не только соорудили там гнезда (глиняные нашлепки с ветками и травой прямо на лбу бога Араина, того самого, с вечным скептическим настроем, впрочем, сейчас повод для депрессии у него был самый что ни на есть объективный) — они отстаивали территорию, пытаясь изгнать чужака. Местные пикси были зеленокрылые — тот, кого они клевали, гневно пища, крылья имел с фиолетовым оттенком. В воздухи парили какие-то волоски и клочки меха. Фиолетовый пикси отбивался, но шансы у него были невелики.
Первым опомнился Вильго. Он направил на рычащее и пищащее облако странное устройство с кожаными мехами, похожее на волынку. Инструмент издал сиплый звук. У меня заболели уши, а пикси на миг замерли и все как один, панически вереща, устремились в противоположную от устройства сторону. С другой стороны алтаря их поджидал помощник управляющего, весельчак эл Габай с сачком. Рядом с ним крутился Гвельс, больше мешая, чем помогая. Пикси путались в сетке, казались оглушенными и совершенно не сопротивлялись, когда эл извлекал их оттуда за ноги и складывал в мешок. Действовал он аккуратно и вреда лесному люду не наносил. Лишь однажды Габай нахмурился и пробормотал, вытаскивая очередную лесную феечку обратно:
