– последний из Блэров.
– Мы же сами позволили этому случиться. Сами похоронили магию в погоне за вечной молодостью.
– И поэтому я направил именно его. Пусть посеет семена, и чем больше, тем лучше. А потом мы придём и сорвём всходы.
– Ты так просто об этом говоришь, – женщина вышла из-за колонны, которая до этого скрывала её фигуру. Голос её был молод, но вот лицо… лицо показывало истинный возраст.
– А почему я должен об этом беспокоиться?
– Ты не устал?
– Отчего? – мужчина нахмурился, проследовав до кресла, которое стояло близ большого арочного окна.
– От вечной жизни… Я устала…
– Другие не жалуются, а значит, всё хорошо, – произнёс маг, после чего отвёл взгляд от своей жены.
Женщина тяжело вдохнула, и облокотившись на мраморный постамент, горько произнесла:
– Все мы будем горесть в пекле за то, что совершили. Это непростительно. И ты, и я будем умирать в мучительных пытках.
– Мы никогда не умрём! – отрезал маг и залпом выпил бокал вина, стоявший на столе.
Страницы книг перестали шелестеть, ветер стих и меня буквально выбросило из воспоминаний. Больно приложившись головой о стену, я охнула. В ушах загудело, а из глаз словно искры посыпались. Я сидела на голом полу и боялась шелохнуться. Боль отдавалась в виски, отчего они начали пульсировать.
– Такая магия бывает опасна, – неожиданно протараторили надо мной. Я открыла глаза и прищурилась. Эта была та самая женщина, что сидела вместе с нами в обеденном зале и в ней же я узнала жену мага, из последних воспоминаний.
– Это вы? – голос дрогнул.
– Я, – ответила ведьма, садясь на кровать. – Ты всё увидела?
– Думаю только, то что должна была. Но даже этого хватило.
– Так ты поможешь нам?
– Нет, – вставая, ответила я.
Лицо ведьмы перекосилось, она лихорадочно дёрнула одним глазом, закинув ногу на ногу.
– Даже после того, что увидела? – недовольно фыркнула она.
– Вы хотите уничтожить Совет. Цели ваши может быть и благородны, но средства их достижения… Неужели нельзя было пойти по другому пути?
– Не тебе меня учить! – женщина резко поднялась с кровати, взгляд буквально прожигал меня. Но я не отвернулась, так и стояла с гордо поднятой головой, внимательно следя за её реакцией. Она злилась. Пальцы нервно перебирали длинное ожерелье висевшие у неё на шее.
– Тирош очень расстроиться, – наконец выдала она, после чего переместилась к окну. Задумчивый взгляд устремился куда-то вдаль. – Я сделала так, чтобы именно его поставили на пост королевского мага после того, как твой отец слился. Подумать только, Уильям оказался единственным магом, который добровольно отказался от своей силы. И кто бы мог подумать, что камень души после этого станет в разы мощнее, чем те, что мы вырвали насильственно.
– Почему отец не передал его Совету?
– Не знаю, – ведьма дёрнула плечами. – Сдаётся мне, что он начал догадываться о произошедшем. Только вот не позволил своим мыслям пойти дальше.
– Вы всем хорошо промыли мозги. Придумали столько историй, удивляюсь, как сами в них не запутались.
Женщина усмехнулась, повернувшись ко мне.
– Мне жаль тебя, Элия.
– С чего бы это? – фыркнула, обняв себя руками. – Мне кажется, вы даже такого слова не знаете. Если бы знали, то не стали бы ждать пять сотен лет, чтобы совсем этим покончить.
Ведьма заметно напряглась, лицо её исказила гримаса боли и отчаянья. Мне даже на секунду стало жаль её, но лишь на секунду. Никакие цели не оправдают то, что они совершили. И помогать им я не собиралась.
– Что ж, ты сделала свой выбор, – оскалилась она и, совершив лёгкий пас рукой, направила ко мне свою силу подчинения. Она походила на магию Тироша, но была в разы сильнее. Я отошла от женщины на пару шагов и выстроила перед собой чёрный барьер.
– Не выйдет, – произнесла я, но вместе с этим совершила непростительную ошибку. Встала спиной к двери. И секунду спустя почувствовала присутствие ещё одного человека в комнате.
– В самом деле? – пробасили за спиной. Я даже оглянуться не успела, как меня окатили чем-то липким и вязким. Руки приклеились к одежде, так что я не могла ими пошевелить. Клейкая субстанция облепила глаза, рот и уши.
Меня резко и с силой толкнули. Ноги подкосились и я грохнулась на пол. Ничего не видя и не слыша, я пыталась понять, кто это сделал… Тирош? Нет, слишком уж грубо… Значит, это был тот другой маг.
Взяв за шиворот, меня поволокли куда-то вниз. Длинный пролёт лестницы пересчитал все мои кости. Рёбра заныли, а голова затрещала, словно рассыпаясь на мелкие осколки. Когда тела коснулся прознающий холод, я поняла, что мы очутились в каком-то подземелье. Сильные мужские руки подняли меня на ноги и встряхнули как куклу.
Липкая субстанция противно стекла с моего лица, после чего смогла открыть глаза. Меня приволокли скорее в погреб, чем в подземелье. Всюду стояли пустые дубовые бочки, корзины, какие-то вёдра с непонятной жидкостью. С потолка свисали сухие травы, источая пряные ароматы.
– Ну что же, – пробасил маг, – дело осталось за малым.
– Мы же договаривались о другом.
Я обернулась, когда услышала голос Тироша. Взгляд его был пустым, плечи опущены. Мне показалось, что он боялся встретиться со мной лицом к лицу.
– Прости, но камень нам жизненно необходим, – сухо произнесла ведьма.
– Отдай его добровольно, – произнёс Эд’Эрис, подняв на меня глаза. – Тогда ты сможешь выжить.
Я мотнула головой. Говорить, объяснить им, что можно найти и другой выход, было бессмысленно. Они уже все решили, причём давно. Что касается Тироша, я так и не поняла до конца, какие мотивы подвигли его на столь радикальные действия. Может, он являлся родственником какого-то из присутствующих? В любом случае, Тирош был ничуть не лучше их.
– Хватит время тянуть, начнём!
Терпение магов было на исходе. Они обступили меня с трёх сторон, и каждый стал читать заклинание на непонятном языке. Я видела, как от них начала исходить серебристая дымка. Она медленно ползла ко мне, вилась лентой. А когда лизнула края ботинок, меня пронзила такая острая нестерпимая боль, что я повалилась на пол. Дымка окутала тело и вонзилась вглубь. Сердце внутри меня будто разрывалось на мелкие клочья. Чувствовала, как кровь, что текла по венам, остановилась и стала сворачиваться. Я даже закричать не могла, язык иссох и прилип к небу.
И это конец? Я так просто сдалась… наивная, глупая дурочка. Сдалась без сражения, без борьбы. Ничего не
