из-за груды камней. Ланлинь не возражала, только что-то тихо всхлипывала себе под нос и оглядывалась – не пробился ли сквозь завал еще какой зловредный зомби. М-да… бедный ребенок. Конечно, на экране ноутбука хорошо с мертвецами воевать, а в реальности это дело очень плохо пахнет и вообще неприятно.
Нам фантастически повезло. Ну, или зловредный призрак лабиринта откровенно мухлевал, не знаю. Но в пробитой дыре действительно не обнаружилось никого страшного или вредного. Такое впечатление, что все, кто поджидал нас в лабиринте, остались в двух официальных проходах. А мы прошли эту «Икею» от входа почти до кассы, просто проломив одну из перегородок. Обслуживающий персонал остался там, куда вели официальные пути, и разочарованно стонет, а мы уже резвым галопом скачем прямиком к заветным тефтелькам, избежав стандартных ловушек в виде свечечек, чашечек, пледиков и прочих уютно-бытовых ужасов.
Жаль только, что вместо тефтелек в этом ресторане подавали другое блюдо. Когда мы с Ланлинь пробрались сквозь пыльные завалы и перед нашими глазами открылся огромный подземный зал с озером посередине и фантастически красивыми белоснежными сталагмитами, почти подпирающими потолок, первым, кто из-за этих сталагмитов вышел, оказался мрачно ухмыляющийся дикий лис.
– Давно не виделись, дорогая.
– Тьфу на тебя, – от души высказалась я, пытаясь вырваться из цепких лисьих лап. Этот засранец одним небрежным движением плеча отодвинул от меня Пылинку, вскользь просверлив ее таким взглядом, что я поспешила сама вцепиться в Сан Линя. А ну как кинется на главную героиню и прибьет, не слушая ничьих возражений?! Тут и сказке конец, блин.
– На меня, значит, тьфу? – обманчиво ласковым тоном промурлыкал лис, перехватывая меня за талию и стискивая так, что я аж вскрикнула. – Больше ничего, значит, не хочешь мне сказать?
– Укусить могу, – любезно предложила я, смирившись и перестав брыкаться. – Ты куда ребенка дел? Почему он опять без присмотра где-то бегает? А если его какой-нибудь здешний гуй обидит?!
А что, нападение – лучшая защита. Все равно я понятия не имею, о чем теперь разговаривать с Сан Линем, не о том же, как я его за задницу щупала. И не о том, как мы целовались в шатре. Тьфу, не вовремя вспомнила!
– Этот ребеночек сам кого хочешь обидит, – предсказуемо хмыкнул лис. – Так что на твоем месте я переживал бы скорее за того гуя, что ему под горячую лапу попадется. А еще о себе подумал бы. Знаешь, что я с тобой сделаю?! – Он добавил грозного рыка в голос.
– Попить есть? – перебила я и сама зашарила руками у него на поясе. Там, насколько я помню, было целых две фляги, одна с отваром бодрящих травок, вторая с вином. У меня в горле так пересохло, что сгодились бы оба варианта. – Надеюсь, сам все не вылакал?
– Ну ты нахалка, как же я сразу-то по манерам не узнал? – кажется, даже восхитился Сан Линь. Но перестал сжимать меня до треска в ребрах и сам отцепил от пояса флягу с отваром. А когда я потянулась за вином, шлепнул по руке и зашипел совершенно по-кошачьи.
– Жадина, – обругала его я и присосалась к отвару.
– Если вы закончили свои семейные разборки, – голос Гу Юнженя прозвучал неожиданно и очень ехидно, – то, может, займемся делом?
Главзло вышло из-за самого толстенького белоснежного сталактита и для начала прищурилось на Ланлинь. Многозначительно так прищурилось. Я на месте Пылинки моментально попыталась бы провалиться сквозь пещеру куда-нибудь поглубже.
Впрочем, наша главгероиня тоже не настолько дурочка, чтобы не понять опасности. Судя по тому, как шустро она попятилась и как затравленно оглянулась на меня.
Лис же на ее испуг отреагировал по-хищнически предсказуемо – совсем отпустил меня и двинулся к жертве с кровожадно-предвкушающей улыбочкой маньяка:
– Вот и встретились на узкой дорожке, красотка. Помнишь меня? А я тебя очень хорошо запо… Ай! Что за?!
– Не тронь, это мое. – Я бестрепетно намотала на кулак один из чернобурых хвостов и снова от души дернула. Мама дорогая, что творю, что творю?.. Лисьи хвосты неприкосновенны, а я… а с другой-то стороны, как его иначе отвлечь и удержать от поедания одной там главгероини?! – Со мной она, понятно? Попытаешься навредить – хвост оторву!
Не, ну я знала, что играю с огнем. Когда лис стремительно развернулся и кинулся, я даже пискнуть не успела. Только в хвост вцепилась еще крепче. Но мне это, понятно, не помогло, когда заострившееся в полуобороте лицо (или уже морда?) рывком приблизилось почти вплотную и острейшие белые зубы внушительных размеров щелкнули у самого носа.
Я как завороженная уставилась в огромные почерневшие глаза, в глубине которых мерцали искры. Красиво…
– Ну? – не выдержал лис, еще раз недовольно щелкнув зубами.
– Чего? – удивилась я, а потом протянула руку и потрогала мягкое пушистое ухо. Вот честно, оно само! Раньше, чем я успела сообразить, что происходит. – А ты ими шевелить умеешь?
– Тьфу! – искренне повторил мой возглас страшный хищник. Дернул ухом, покосился на мою руку. Убрал с морды лица признаки оборота и снова стал симпатичным китайцем. – Ненормальная!
– Есть немного, – заторможенно согласилась я. И скосила глаза сначала на застывшую сусликом перепуганную Ланлинь, потом на Гу Юнженя. Он как раз заметил и оценил ожерелье избранной на шее нашей главгероини и теперь щурился на него внимательно так. Будто бусины пересчитывал – у кого больше, у него или у соперницы.
– Как интересно, – прокомментировал он наконец свои взгляды. И двинулся в сторону живо попятившейся Пылинки. – Так, значит, это ты та самая девица, в жилах которой течет кровь древней династии? Это ты пытаешься отобрать у меня наследие и трон?
– Отобрать можно то, что имеешь, – не вытерпела и вмешалась я, поудобнее устраиваясь в лапах лиса, коль скоро он и не собирался меня отпускать. Даже его хвост из собственных цепких пальцев так и не выпустила, жамкала – от нервов очень помогало. – А у вас пока вместо наследия одни претензии. Ничего не решено, и Звезда убежала. Так что по-честному – оба вы в равном положении. У одного бусики, у другой тоже они самые, передраться в лабиринте вы не можете – агрессора артефакт прогонит. Остается честная борьба.
– Вас, прекрасная госпожа, никто не спрашивал, – весьма любезно ответил Гу Юнжень. Он кружил вокруг насторожившейся Пылинки, как акула вокруг тюленя. И улыбался на редкость пакостно.
Правда, сама Ланлинь, судя по тому, как она насупилась, сжала зубы и кулаки, отслеживая взглядом перемещения главзла, сдаваться не собиралась. Я кожей почувствовала, как девчонка концентрирует свою ци на кончиках
