Во мне бурлила энергия, направить её куда-то, кроме работы, не представлялось возможным, так что я каждое утро жаждала побыстрее оказаться в баре. Я надеялась, время там пройдёт незаметно, но, казалось, кто-то включал замедленный режим. Стоило появиться заказу, я тут же бросалась его выполнять, почти кидая тарелки к окну раздачи для Эви. Смотрела на часы – и они показывали, что прошло всего несколько минут.
По крайней мере я могла рассчитывать, что Абнер не даст мне заскучать. На четвёртый и последний день поездки Купера я поставила перед Абнером тарелку, он широко улыбнулся, вдохнул аромат домашней выпечки, взял мою руку в свою и приложил к костлявой груди, обтянутой фланелью.
– Итак, девочка, мое последнее предложение. Переезжай жить ко мне, готовь так же каждый день, и я обещаю тебе всегда опущенное сиденье унитаза, тёплые ноги, цветной телевизор и даже центральное отопление установлю.
Я захихикала.
– Абнер, я требую автомобиль с откидным верхом. Водить его я смогу всего месяц в году, но, думаю, это будет того стоить.
Он усмехнулся и положил в рот кусочек пирога.
– Абнер, тебе не приходило в голову, что ты сексуально домогаешься Мо? – пошутил Алан, когда я собиралась уйти обратно на кухню. Он только что вернулся из города, где встречался с представителями полиции штата, чтобы сделать доклад о положении дел. Рейнджер выглядел уставшим и предельно изученным, под глазами легли огромные тёмные синяки. Казалось, ещё чуть-чуть, и он уснет прямо на своем бутерброде из говядины с расплавленным сыром.
– Сознание женщины – одна из величайших тайн природы, – спокойно проинформировал Алана Абнер. – Каждая как загадка, ждущая, когда же её разгадают. Мо просто более сложная, чем большинство, но я когда-нибудь найду ответ, и тогда она и домашняя еда станут моими, только моими.
Алан нахмурился.
– Абнер, твои знания о женщинах влезут в ящик для носков, ещё место останется.
– Попытаться-то все равно стоит.
Я услышала, как над дверью главного входа зазвенели колокольчики, она распахнулась. Я, все ещё смеясь над дружеской перепалкой, обернулась на шум и увидела, как в бар заходит Купер. Он казался уставшим, под поношенной коричневой кепкой виднелась трехдневная щетина на лице. Я почувствовала, как весь воздух из лёгких вырывается в счастливом вскрике. Брови Алана сошлись на переносице, когда он заметил улыбку облегчения Купера и мой восторг. Я за пару быстрых шагов обогнула стойку, остановилась поцеловать Абнера в макушку, скользнула между посетителями и бросилась к Куперу.
Я смутилась, поняв, насколько естественным кажется влететь к нему в объятия, обхватить ногами за талию, позволить держать меня на весу, покрывать поцелуями его скулы. Постоянное напряжение последних дней отступило, весь мой мир сосредоточился на губах Купера. Может, это показатель моего эгоизма и мелочности, но в тот момент Купер был мне так нужен, что больше меня ничего не волновало.
Когда он, наконец, прервал поцелуй, я отклонилась назад и глупо ему улыбнулась.
– Привет!
– И тебе привет, – отозвался он.
– Я по тебе скучала.
– Ты так вкусно пахнешь, – прошептал Купер мне в волосы и потерся своей колючей щекой о мою.
– От меня пахнет жареным луком.
– Да, для оборотня запах женщины становится только соблазнительнее, когда к нему добавляется запах еды, – прошептал он.
– Не уверена, что это комплимент, – фыркнула я. Купер нахмурился, увидев яркие листовки о пропаже туристов, потом встряхнулся и вновь обратил все внимание на меня.
Я ожидала, что Купер поставит меня на ноги, но он продолжал держать меня на весу, прижимая руками мою затянутую в джинсу попу к себе на протяжении всего разговора. Внезапно мне пришло в голову, что мы устроили спектакль перед целым городом, но, когда я обернулась, на лицах окружающих сверкали улыбки. Я уже достаточно долго жила здесь, чтобы понимать, как только мы выйдем за дверь, тема наших отношений будет пережевана, как вчерашнее блюдо дня. И, может быть, они будут благодарны за более жизнерадостный повод для сплетен. На лице Эви я заметила настолько довольное выражение, что, казалось, мышцы щёк лопнут от её широкой улыбки.
– Хм, Эви, я пойду на перерыв.
– Иди уже, – отозвалась она и махнула рукой в сторону дверей.
Купер усмехнулся, закинул меня на плечо, как пещерный человек, и потопал к выходу. Я схватила пальто с вешалки и вдруг мельком заметила Алана. Он казался опустошенным и несколько обиженным, я почувствовала горечь и стыд, Алан не заслуживал узнать о наших с Купером отношениях таким образом, но я подавила свои сожаления, мне так хотелось почувствовать покой и счастье в первый раз за последние дни.
– Езжай быстрее, – велела я Куперу, когда он завёл мотор и поехал в сторону моего дома.
Надо будет не забыть забрать наши куртки и ботинки с крыльца, пока снова снег не пошёл.
Подразнить Купера сегодняшним выбором белья, ультрамариновым кружевным комплектом, оставлявшим половину груди открытой, пока он был за рулём, оказалось весьма недальновидным поступком: Купер чуть не съехал с дороги. Так что, когда он вытянул меня из грузовика, снова закинул на плечо и начал раздевать ещё до того, как мы дошли до входной двери, мне некого было винить, кроме себя самой. Я только радовалась, как никогда прежде, что у меня нет соседей.
Мы как-то ухитрились вслепую пройти по дому и упали на кровать. Купер застонал низким голосом, когда полностью рассмотрел голубое бельё.
– Знаешь, в Гранди женщины такое не носят, – уверил он меня, задумчиво пробегая пальцами по краю маленьких трусиков. Дыхание вырывалось у него рваными, тяжёлыми выдохами.
– Что ж, прости, я не знала про правило «только термобелье», – я довольно улыбнулась, когда Купер прижался лицом в ложбинку между грудей. – Прямо сейчас поеду и куплю теплые кальсоны.
Купер остановился, посмотрел на меня и со всей искренностью пообещал:
– Если ты это сделаешь, я зарыдаю как маленькая девочка. Прилюдно.
Мне не удалось остроумно ответить: горячий умелый рот Купера сомкнулся на моем соске, я почувствовала лёгкий укус прямо через тонкую ткань. Мои бедра выгнулись навстречу оборотню, с губ сорвался неприличный, нечеловеческий звук. Купер поцелуями рисовал дорожку вниз по моему телу, пока не уткнулся носом в уже влажные трусики, отчего по мне пробежала волна дрожи. Купер глубоко вдохнул и поцеловал меня прямо у линии белья, поднял лицо ко мне и улыбнулся.
Я закатила глаза и покачала головой.
– Ладно, ладно, я сделала, как ты просил. Теперь, будь добр, объяснись. И приведи, пожалуйста, достаточно веские доводы, почему мне пришлось нарушить правила личной гигиены.
