таком случае перейдем ко второй части.
– Ммм?
Вместо ответа он запустил руку в нагрудный карман и выудил оттуда долгожданного паука! Он был намного меньше, чем в прошлый раз, но я готова была поклясться, что это было то же самое насекомое. Алес бросил его через балюстраду прямо в траву, и повернулся ко мне. – Поговорить нам не дадут, – повторил он. – Но это, возможно, и к лучшему. Как говорят, лучше один раз увидеть собственными глазами, чем слушать и сомневаться в правдивости слов человека, которому изначально не доверяешь.
Справедливо. Вот только на что смотреть? Но вместо ответа друг резко стемнело. Я медленно повернула голову в сторону травы, где только что исчез паук, и обомлела. Прямо над лужайкой, насмерть придавив газон, возвышался огромный снежно-белый дракон.
24. Полёт
В мою голову не могло прийти даже мысли, что что-то или кто-то сможет отвлечь меня от насущных проблем настолько, что я снова смогу счастливо улыбаться, смеяться как ребенок и кричать от восторга. Однако дракон изменил это мнение кардинально.
Вы когда-нибудь летали на драконе? Вряд ли. Вот и я не могла поверить в свою удачу, судорожно цепляясь за твердые роговидные отростки на длинной чешуйчатой шее. С полчаса я привыкала к ощущениям, и ждала, пока сердце не выберется из пяток на положенное ему место.
Сначала, при виде сказочного зверя, я застыла на минуту, не веря глазам, но потом, отмерев, к удивлению всех присутствующих, и, в первую очередь, самого дракона, я кинулась к сказочному зверю, перемахнув через балюстраду балкона, чтобы собственноручно убедиться в его реальности. Паук был отвратителен, а получившийся из него дракон – великолепен, чем и вызывал мой неописуемый всепоглощающий восторг.
Белая громадина перламутрово переливалась на солнце, ослепительно поблескивая отдельными чешуйками, периодически поворачивала узкую голову, и ехидно поглядывала на своих всадников круглым желтым глазом.
Взлетая, зверь сначала резко подпрыгнул, тяжело взмахнув крыльями, затем дерганными мощными движениями набрал высоту, плавно распластался по ветру, лениво планируя в потоках воздуха, и выровнялся, после чего полет стал весьма комфортным. И что самое удивительное – меня даже не укачало! Видимо, в этом мире мой вестибулярный аппарат чувствовал себя как дома, и это не могло не радовать. Хоть один плюс.
Размерами дракон походил на небольшой двухэтажный дом, а цветом на облако, поэтому сидеть на нем было все равно что оседлать конек двускатной крыши или примоститься на вершине плотной тучки. Я крепко держалась за длинные костные наросты, которые плотно подпирали меня как сзади, так и спереди, не давая выпасть, так что ящеру пришлось испытать на себе еще и сравнение с перевёрнутой табуреткой.
Места хватало, и меня ничуть не стесняло присутствие второго седока в считанных сантиметрах за спиной. Правду сказать, после того, как он пригласил меня покататься на своём драконе, как бы двусмысленно это не звучало, я практически о нём забыла, лишь изредка оборачиваясь, чтобы ехидно полюбоваться, как тот отплевывается от моих волос, рассыпавшихся из прически при первом же порыве ветра, и теперь бесстыдно хлеставших его по лицу.
Честно говоря, я даже не испугалась, услышав от него подобное предложение. Оно пробудило во мне крайне нездоровый, что стало сюрпризом для меня самой, энтузиазм. Да и хотелось уже поскорее сбежать от назойливых громогласных воплей, заставляющих сильно нервничать от возможности скорой встречи с его непосредственным агрессивно настроенным источником. Кот не появлялся, из чего я могла сделать вывод, что опасность на данный момент мне не грозила. Так что я была первой, кто с поистине детским азартом первооткрывателя бесстрашно вскарабкался на этот новый и самый необычный из существующих на тот момент для меня вид транспорта.
Разговаривать, соответственно, как и слышать что-либо кроме свиста ветра в ушах, было невозможно. Оставалось лишь смотреть на расстилающиеся под нами и впереди нас необъятные земли Белых Холмов и широкую блестящую полосу океана, тесно подпирающую горизонт вдали.
В считаные минуты Резиденция осталась далеко позади, и теперь живописное полотно под крыльями дракона изображало богатое многоцветье зеленых оттенков, перемежаясь частыми проплешинами красно-коричневых крыш, гладкими лентами дорог, ровными квадратами пахотных земель, пятачками серых каменных площадей и кое-где даже лучами льдисто-белых скал. Я щурилась и приятно удивлялась разворачивающемуся передо мной зрелищу, чувствуя невероятный душевный подъем, будто вдруг незапланированно ни с того ни с сего оказалась в Диснейленде на халяву. Ветер полоскал мое платье и волосы, выветривая оттуда запах подземелий, я бы и хотела засмеяться во весь голос, да боялась, что с тем же успехом он выдует из моего рта еще и парочку зубов. Немного замерзли нещадно обдуваемые ноги, а чужие балетки слетели давным-давно, но я мало переживала по этому поводу.
Издалека всегда лучше видно полную картину, и сейчас я, вместе с обувью растеряв по дороге большинство негативных эмоций, в полной мере могла с куда большей объективностью оценить настолько это место было восхитительно красиво и безмятежно с высоты. За одним, правда, досадным исключением.
На горизонте, словно крошечный кариес с труднодоступной стороны идеального зуба, мрачной тенью возникло темное, чужеродное, никак не вписывающееся в общую картину пятно. Оно все увеличивалось и увеличивалось по мере нашего приближения, и наконец я смогла разглядеть до самого горизонта безобразной чернильной кляксой расползшуюся по бархатистой зелени огромную выжженную пустошь. Редкие покореженные деревья, обугленные скелеты домов с обрушившимися внутрь крышами, остатки заборов, останки утраченной людской безмятежности. Всё в угольно чёрном мрачном свете пронесшейся здесь когда-то страшной катастрофы.
– Что это? – Выдохнула я изумлённо. Увиденное поразило до самой глубины души, мигом обнулив градус недавно ещё хорошего настроения. Удивительно, но меня даже услышали. Дракон немного снизился, распластав гигантские простыни кожистых крыльев над мертвой землей, еще более яркие в контрасте с угольной чернотой, взмахнул ими пару раз, дернулся, и ловко вскочил на верхушку обгорелых останков матёрого дуба. Кажется, несчастное дерево разменяло не одну сотню лет прежде, чем так бесславно погибнуть. В нос ударил отвратительно стойкий застарелый жуткий запах гари. Дракон попрыгал, по-птичьему удобно устраиваясь на толстой, страдальчески скрипнувшей ветке, и замер, удобно подобрав крылья.
– Это Кирхарт Черный в гневе. – Негромко отозвались из-за спины в ответ на мой недавний вопрос.
Я вздрогнула, судорожно вдохнула горький воздух, и медленно огляделась, будто одно упоминание имени и деяний могло материализовать этого человека за моей спиной. Голос Алеса, казалось тоже охрип от местного амбре. – За это его и прозвали Зверем.
– Как это случилось?
Дышать было неприятно. В горле отравой першила горечь пожарища, а, глядя на мрачное кладбище, бывшее некогда зеленым цветущим городом, хотелось закрыть лицо руками и по-детски расплакаться. Слезы не пролились, но застыли в глазах мутной плёнкой. Моё внимание привлек крошечный темный
