экипажик бесшумно въехал на подъездную аллею, затенённую высокими соснами, с пышными розовыми кустами вдоль всего пути, в конце которой за высокими ажурно-кованными воротами высилась Резиденция. Светлое каменное двухэтажное здание, с большими затемнёнными панорамными окнами и плоской сиреневой крышей в окружении ухоженной зелени невысоких постриженых деревьев с аккуратной прогалиной мощеной лужайки перед входом. И цветы, очень много цветов.
У широкой белой лестницы без перил, что вела ко входу, бил небольшой вычурный фонтанчик из странного переливающегося камня, возле которого меня ожидал он. Алес. В традиционной полу распахнутой на груди светлой рубашке и кожаных штанах, с собранными в хвост волосами (и куда же он спрятал паука?), с той же кучей разнокалиберных браслетов на предплечьях от запястья почти до локтя, выглядел он торжественно и, на удивление, крайне гармонично, будто ожившая статуя Давида, раздев первого попавшегося посетителя музея, сбежала с пьедестала, чтобы примерить на себя роль узурпатора Белых Холмов.
Ни охраны, ни Безликих, ни кого бы то ни было еще вокруг самопровозглашенного повелителя не наблюдалось. Видимо, тот совсем ничего не боялся. А вдруг я ткну его чем ни будь острым? Ах, ну да, совсем запамятовала, паук! Членистоногий альбинос наверняка уже предварительно сховался в укромном местечке и, ожидая, пока я кровожадно вцеплюсь белобрысому в шевелюру, потирает в предвкушении свои мерзкие волосатые лапки. Бррр.
Чтож, в таком случае остаётся придерживаться дипломатии. Хоть это и кажется невыполнимой задачей. Однако же паук – это веский контраргумент.
Узурпатор, дождавшись открывшейся двери, вежливо протянул мне руку ладонью вверх. Звякнули многочисленные браслеты, когда я коснулась его ладони, принимая вежливую помощь.
Интересно, к чему ему столько бижутерии? Или это местный аналог короны?
– Приветствую, Аглая. Рад, что вы всё-таки пришли.
Как будто у меня был выбор. Ворота с едва слышным скрипом плотно сомкнулись за выехавшим уже без меня экипажем. Алес, сама вежливость, не отпуская руки, мягко увлек к меня вверх по лестнице, за высокую арку входа в Резиденцию.
Странно, но я всегда представляла подобные места крайне многолюдными. Где же надменные швейцары в пестрых ливреях, где слуги в накрахмаленных фартуках? Во дворце, как и на городских улицах до этого, было подозрительно малолюдно.
Чеканные мужские шаги звучали гулким эхом в просторном каменном коридоре, смутно напоминая мне о пресловутых гвоздях, вбиваемых в крышку … ну да неважно. Гладкий мраморный, с крошечными серебристыми вкраплениями пол плавно стелился под ноги, пока мы шли вдоль белых, местами отделанных мозаикой, местами увешанных лаконичными гобеленами или цветочными композициями стен, по широкому проходу сквозь здание Резиденции, к светлому, увитому широколистным плющом патио на другом его конце. И меня не отпускало привычное уже чувство дежавю. Я определенно здесь уже когда-то была, но это уже не казалось мне чем-то странным.
В патио было прохладно, тенисто и уютно, и открывался прекрасный вид на ухоженный сад, полный разнокалиберных цветов и растений. Так что хотя бы садовник тут определенно был. С усмешкой представила себе Алеса в косынке и передничке, с досадливой гримасой на высокомерном лице старательно натирающего пол в мраморном коридоре. Ибо цветы он мог только вытаптывать. Здесь пахло ландышами, и я бы улыбнулась, если бы не недавние события, перечеркнувшие во мне любовь к этим ядовитым цветам.
Мы присели на низкие плетеные кресла друг напротив друга, и Алес вежливо улыбнулся, отчего у меня мороз пошел по коже, будто я пришла в гости на болото к крокодилу, и наблюдала сейчас его гостеприимную клыкастую улыбку в то время, как тот хищно щурился, медленно и опасно приближаясь. Но Алес не приближался. Я итак была полностью в его власти. Внезапно я отчетливо осознала, что от его слов и действий сейчас будет полностью зависеть моя судьба, и я напряглась, выжидательно глядя на узурпатора. Между нами стоял низкий плетеный столик, уставленный несколькими блюдами с тонко нарезанными фруктами, и фарфоровый кувшин в компании двух высоких стаканов. Возможно, меня попытаются отравить?
– Как вам нравятся Белые Холмы? – Начал он издалека.
Я глубоко вдохнула пряный цветочный аромат, доносящийся из богатого сада, и мрачно взглянула на белобрысого.
– Чудесное, безопасное место. – Даже полный идиот не упустил бы привкус сарказма в моих словах. – Ведь здесь никому не нужно прятаться и бояться за свою жизнь и судьбу своих детей.
В общем то я с самого начала хотела расставить точки над ё, не тратя попусту время на пустопорожние разговоры о природе и погоде. Тут этот холеный белобрысый гад дышит цветочками, кушает фруктики и радуется жизни, а там сотни людей ежечасно задыхаются под землей…
Алес невозмутимо приподнял бровь на мой выпад, и потянулся к кувшину.
– Лимонад?
Я отрицательно мотнула головой. Он нацедил себе светло-розовой жидкости в высокий стакан и слегка пригубил, задумчиво глядя в сад.
– Не все так просто, – отозвался этот мужчина, – не хотелось бы пускаться в пространные разговоры от том, что мир не черно-белый, как кажется многим… Если люди прячутся и боятся, очевидно, тому есть причина.
Я чуть было не зааплодировала этому капитану очевидности. Но тот неспешно продолжил. – Причина, которая возникла буквально вчера из ниоткуда на главной площади, хотя, видят боги, я пытался это предотвратить. – Он отставил стакан, и откинулся на спинку кресла, переведя взгляд на меня.
– Хотите сказать, что это Кир…харт Чёрный загнал людей в подземелья? И что они страдают там годами без солнечного света и вентиляции без возможности что-либо поменять только по его вине, и не чьей-либо еще? – Нахально осведомилась я, сделав ударение на предпоследнем слове.
Он тяжко вздохнул. – Вы многого не знаете.
– Так просветите меня!
Алес поглядел на меня оценивающе, будто раздумывая, и только открыл было рот, как нас прервали. Очень резко и неприятно. Громоподобный, нечеловеческий рев эхом разнесся по Резиденции, многократно отразившись от каменных потолков так, что я подскочила, как ужаленная.
– Алес!!!
Белобрысый скривился как от зубной боли, и покосился в сторону, откуда мы недавно пришли.
– Вспомни про него, оно и…
Я тоже посмотрела в этом направлении. – Это Кир? – Мои глаза расширились, а кончики пальцев начали мелко подрагивать. Кажется, я даже обняла себя руками, чтобы не снова не расклеиться. Алес оценил моё выражение с пониманием.
– Не беспокойтесь. Здесь вам ничего не угрожает. Кирхарт не сможет сюда проникнуть.
И тут воздух снова сотряс нечеловеческий вопль, отчего дружно звякнула фарфоровая посуда на маленьком столике.
– И что, он так и будет там орать как ошпаренный?
Тот слегка пожал плечами. – Ну поорёт поорёт и уйдет, – философски заметил он.
– Может всё-таки спросить, что ему нужно?
Разговаривать, в такой атмосфере было бы, мягко говоря, неуютно. Это как медитировать на рок концерте.
– Я уже знаю, что ему нужно. – Мрачно констатировал он, глядя на меня. – Чтож, поговорить спокойно нам явно не дадут. В
