холодность, признаюсь, изрядно меня задела, я еще не встречал такой упрямой женщины, – от искреннего восхищения в его голосе меня едва не передернуло, однако я сдержалась, по-прежнему храня отстраненность. – Вы отвергали все мои ухаживания и подарки без объяснений, а потом и вовсе уехали. Знаете ли, сильный удар по моему самолюбию, – усмешка Ингеррана вышла слегка кривой, подарив мне мимолетное удовлетворение.
«Переживешь как-нибудь, скотина», – с чувством выругалась я про себя, однако вслух ничего не сказала, продолжая молча слушать.
– В общем, я узнал все, что мог, про вас и вашу семью, леди, это заняло некоторое время. Приятной неожиданностью стал ваш дар – жена-менталист очень ценное приобретение. – А вот от этих слов меня покоробило, будто я улитку живьем съела. – Ваша магия очень мне пригодится, поможете определить, не замышляется ли что-либо за моей спиной…
– Я не стану вашей женой, – не выдержав, перебила его тем же ровным голосом.
Ярость пополам со страхом никак не желали униматься, меня бесило в этом альве все: от снисходительно-высокомерного тона до его взгляда, внимательного, пронизывающего и слишком откровенного. Пальцы чесались наколдовать ему что-нибудь нехорошее и поскорее выбраться отсюда, найти способ вернуться в академию к Айнару, однако я хотела сначала послушать этого хлыща и понять, что вообще происходит.
– Станете, и знаете почему? – его усмешка стала шире. – Пожалуй, я начну немного издалека. Альвы никогда не отгораживались от людей, хотя и не смешивались с ними, жили обособленно. Однако время от времени случались и межрасовые браки, интересы рода требовали подобных решений. С незапамятных времен альв или альва, связывающие свою жизнь с человеком, давали клятву роду, магическую разумеется, что в случае нужды глава рода имеет право потребовать возвращения первенца такой пары в род и распорядиться его судьбой по своему усмотрению. Этим главы обеспечивали лояльность тех, кто покидал наши земли, клятвой практически не пользовались, потому что кому нужны полукровки, – он поморщился, а меня снова окатило волной злости.
Я уставилась на него яростным взглядом и поинтересовалась:
– Так с какого перепуга вы решили притащить меня сюда, милорд? Неужели у вас такая тонкая душевная организация, что не переживет от женщины отказа? – при последних словах я все же не удержалась, и ядовитая ирония просочилась в голос. – Но я же полукровка, разве вам не зазорно жениться на мне?
– О, миледи, ну что вы, вы очень ценное приобретение, я же сказал, – ничуть не задетый, он коротко рассмеялся. – Во-первых, род вашей матери вполне знатный и старинный, вы не такая уж низкая по положению, а во-вторых, я уже говорил, ваш дар весьма ценен, он мне пригодится. Правда, вас придется поучить манерам, женщине не пристало перебивать мужчину, пока ей не дадут разрешения говорить, – он чуть нахмурился, а мне захотелось запустить в его физиономию чем-нибудь поувесистее.
Например, той статуэткой с каминной полки. Уверена, шишка у господина наглеца будет знатной.
– Так что я пошел к главе рода, моему дяде, и попросил у него вернуть вас в род, – непринужденно закончил Ингерран, откинувшись на спинку стула. – И теперь вы официально моя невеста. Вечер в честь помолвки состоится завтра, сейчас к вам придет портниха, чтобы подготовить платье, а свадьбу сыграем через неделю, этого хватит для подготовки, – деловито добавил он так, будто дело уже решено и моего согласия ему совершенно не требуется. – Как я уже сказал, из этой комнаты вы не выйдете без моего разрешения или сопровождения, магией даже не пытайтесь воспользоваться – все слуги давали клятву крови моему роду и подчиняются только мне. При любой попытке воздействовать на них клятва их убьет. Я пришлю учителя по этикету, он вам расскажет хотя бы азы, чтобы завтра вы не опозорили меня перед гостями.
Признаться, я потеряла дар речи от его тирады, так что могла только мысленно сыпать витиеватые ругательства на голову альва, а внутри все замирало от ужаса и паники. Он отрезал мне все пути к отступлению. Все! Я не смогу рисковать здоровьем слуг, пытаясь взломать их защиту! В который раз тихо прокляла свой дар, столь же опасный, сколь и бесполезный. Да, я могу влиять на людей, но только если они не защищены, и строго дозированно, иначе причиню непоправимый вред. Мозг человека – очень тонкая штука, как и сознание. И ведь никто не знает, что я у него! Молнией сверкнула мысль: записка. Неужели… Гилара подставила меня? Но зачем, боги, что я ей сделала-то? Или не Гиля, или это все же Розина решила отыграться?
– Как вы нашли меня? – выговорила я непослушными губами.
– Ну так а вы не делали из этого тайны, – пожал плечами Ингерран, обернувшись у самой двери. – А в академии одна леди любезно согласилась мне помочь в вашем похищении, – одарив меня еще одной снисходительной улыбочкой, он вышел, аккуратно прикрыв дверь.
Я осталась одна, в полном отчаянии, и, пожалуй, впервые за очень долгое время просто расплакалась, закрыв лицо ладонями и дав волю эмоциям. Никто не найдет меня здесь, Ингерран не позволит связаться даже с родителями и скорее всего лишь после свадьбы разрешит отправить им весточку. Клятва рода… Вряд ли он врал, ведь это очень легко проверить завтра, наверняка глава рода придет на этот клятый вечер, ведь Ингерран его племянник. А и проверю, спрошу обязательно! И даже если это в самом деле правда, этот альв еще пожалеет, что запер меня в золотую клетку. Все, Сильва, поплакали, и будет. Айнар точно станет искать, я же исчезла так внезапно. Моя задача – продержаться и не позволить свадьбе случиться, ведь после этого пути назад не будет. По законам альвов Ингерран получит надо мной полную власть, а разводов у них нет в принципе.
Последний раз шмыгнув носом, я вытерла лицо и выпрямилась, сжав губы. Этот высокомерный урод еще не знает, с кем связался. Что ж, его ждет очень неприятный сюрприз.
Айнар с подозрением смотрел на скромную брошь, хмурясь и вертя в руках записку. Когда он вернулся с прогулки с Сильвией, ему это всучила Гилара, протараторив, что просили передать, и куда-то умчалась по своим делам. Дракон очень не хотел читать записку и активировать брошь – она оказалась записывающим артефактом, – потому как нутром чуял: ничего хорошего там не услышит. Но отступать перед трудностями Айнар тоже не привык, поэтому развернул листок и прочитал: «Не хотела вас огорчать, милорд, но я случайно услышала один занятный разговор и решила, что вы должны знать. Доброжелательница».
Поджав губы, он шагнул к столу и касанием
