её людей оставили без правителя. Письмо отправилось в кипу писем для Мариам. Она могла задобрить её солью и подарками. Мне надо было написать Усману, чтобы он лучше работал.
Взяв очередное письмо, я испустил вздох. Боги, мне надо было возвращаться в пустыню. Столько всего требовало моего внимания. Я уронил голову на руки. По правде говоря, мне не хотелось покидать свой город в ближайшее время.
Наконец, я взял последнее письмо. На нём не было отметки о том, когда оно было отправлено, словно кто-то лично принёс его во дворец. На секунду я подумал об Эмель, но, когда открыл письмо, почерк оказался слишком элегантным. Оно было написано тем, кто был хорошо образован — как я или мой брат и сестры.
Саалим,
Если ты держишь в руках это письмо, значит, ей удалось это сделать. Я рыдаю при мысли о том, что ты вернёшься к нам, потому что я скучаю по тебе.
Мне столько надо тебе рассказать, но я боюсь, что во всём мире не хватит пергамента.
Остерегайся Захары. Она не умерла. И она хочет свергнуть тебя с трона. Я не знала об этом, когда она обучала меня. Жаль, что я этого не знала, иначе я бы её остановила. Остерегайся её, Саалим. Она может выглядеть не так, как раньше.
И, наконец, у неё есть кое-что, что может ей в этом помочь. Ходят слухи, что это джинн, и очень многие видели армию людей в чёрных одеждах. Будь осторожен.
Если я тебе понадоблюсь, я сейчас в пустыне. Это единственное место, где я наконец-то почувствовала себя дома.
С большой любовью,
Эдала
Мои руки задрожали, когда я уставился на слова, пытаясь поверить в то, что это была ложь. Жестокая шутка, которую кто-то решил сыграть со мной.
Потому что Эдала не могла быть жива. Это было невозможно.
Моя сестра, как и все остальные члены моей семьи, была мертва.
Глава 13
Эмель
Завязав бечевку на пятом пакете с травами, которые Альтаса попросила отнести меня этим утром, я вспомнила о нитях, которые переплетали между собой мы с сёстрами, чтобы скоротать время. Тави и я сидели обычно бок о бок, тянули за нити и складывали их то так, то эдак.
— Моя сестра хорошо бы с этим справилась, — сказала я Альтасе, которая набивала мешки быстрее, чем я успевала их завязывать.
Она подняла на меня глаза.
— Почему бы ей не прийти и не помочь, если она может справиться быстрее тебя?
— Я уверена, что она слишком занята, чтобы видеться со мной.
— Ну, а я не очень-то вижу, чтобы ты стремилась выбраться отсюда, чтобы повидаться с ней.
Я затянула узел так сильно, что верёвка резанула по моим пальцам.
— Ей уже всё равно, навещаю я её или нет.
— Не думаю, что это правда. Не стоит недооценивать любовь, которую мы испытываем к членам семьи. Только тяжёлый проступок может разрушить такие отношения.
Я подумала о своём отце, который меня едва ли интересовал. По которому я даже не плакала, когда он умер. Он совершил много тяжких проступков.
Неожиданно Альтаса перестала набивать мешки.
— Вот моей сестре точно было всё равно, навещала я её или нет.
Я остановилась и в ожидании посмотрела на неё.
— Она была красивее меня.
Альтаса похлопала себя по щеке.
— Я знаю, это тебя удивляет. Она должна была выйти за хорошего человека. Мои отец и мать вложили все, что имели, в её приданое, и вот она идёт и находит мужчину, которому не нужна жена. А потом узнает, что беременна.
Покачав головой, она снова продолжила складывать травы в мешки.
— Из-за неё наша семья лишилась последней возможности жить в достатке. Я не знаю, испытывала ли она чувство стыда или гнев. Но я никогда от неё не отрекалась. Никогда не позволяла ей думать, что её не любили.
Я вспомнила о том, как мы с ней ели суп после забега верблюдов. Несмотря на то, что она не одобрила моё решение, она точно так же не отреклась от меня.
— Вы поэтому поехали сюда за ней?
Как бы я хотела, чтобы Тави последовала за мной, чтобы она хотела меня видеть, нуждалась во мне.
— Где она теперь?
— Оставила меня здесь. Я подозреваю, что она вернулась домой. Не знаю, жива ли она ещё.
Я испустила глубокий вздох.
— И эта история должна заставить меня почувствовать себя лучше?
— Несмотря на то, что её больше нет со мной, я ни о чём не жалею.
***
Позже в этот же день Кас повёл меня на берег, не переставая говорить мне о том, что мы почти пришли.
Дворец остался далеко позади нас. Эта часть берега была более каменистой, и камней появлялось всё больше, чем дальше мы шли.
— Мы на месте, — сказал Кас и указал на какую-то груду камней.
Обернувшись на дворец, который был теперь размером с мой большой палец, я застонала.
— Мы проделали весь этот путь ради этих камней?
Он щелкнул языком, как это делала Хадийя, когда я начинала разговоры о торговле солью в зафифе, после чего двинулся в сторону камней, завернул за один из них и исчез.
— Кас?
Я быстро последовала за ним. Проведя рукой по грубой поверхности камня, я начала обходить его, и вдруг заметила небольшую расщелину, куда мог пройти лишь один человек.
— Кас? — позвала я.
Мой ответ эхом вернулся ко мне.
Ничего.
Я вошла внутрь, прошла немного вперёд по открытому пространству и за очередным поворотом обнаружила дыру. Вскоре солнечный свет стал тусклым за моей спиной.
Содрогнувшись, я поняла, что нахожусь в пещере.
— Кас? — сказала я чуть тише.
Его имя отразилось от стен, как и звук набегающих волн. Я услышала плеск воды и тихий металлический стук.
Как вдруг что-то просвистело, и передо мной появился Кас. Он стоял на расстоянии вытянутой руки в оранжевом свете огня.
— Боги! — громко вскрикнула я.
Кас так же громко рассмеялся.
Я шлепнула его по руке.
— О чём ты только думал? Я могла тебя убить.
— Ты? — он рассмеялся ещё сильнее. — Разве ты способна кого-то убить?
— Я бы не стала так говорить, если бы не могла этого сделать.
Я прошла дальше в пещеру, тени от фонаря начали плясать вокруг меня.
— Как ты его зажёг?
— Я уже приходил сюда сегодня и заранее зажёг его. Если бы ты увидела, что я взял с собой фонарь, это испортило бы сюрприз.
— Но, когда я зашла,
