подскочила, словно её плетью хлестнули.
— Стоп, погоди. Похоже, я что-то пропустила. Кю? Любовь? Ты серьёзно? Я-то полагала, ты заботишься о нём из милосердия, а вы друг в друга втрескались!
— Говори тише…
— Да-да, твои чувства понятны, ты замужем, поэтому не хочешь всё усложнять. Но признай: если бы ты не носилась с Кю, как с писаной торбой, едва ли дело дошло бы до твоего побега с шоу, где тебе, между прочим, платят деньги.
На «деньгах» Юлиана сделала особенное ударение, после чего всплеснула руками, взялась за голову и принялась нарезать по комнате зигзаги. Мелодрама. Мыльная опера. А в главной роли та, на кого ни в жизнь не подумаешь.
— Ай-яй-яй, подружка, — в конце концов покачала пальцем она. — Ты выбрала провальную тактику. Не беги от него. Пусть он бежит от тебя. Надо с ним что-то делать. Погибает ведь парень. Не удивлюсь, если он и в пьянство ударился по твоей вине. Знала, что о нём в прессе пишут?..
Не завершив очередной зигзаг, Юлиана замерла, чтобы прислушаться к голосу разума. И её мозг мгновенно выдал идею.
— Так, кажется, у меня созрел гениальный план. Что если мы выпросим у директора Хаджимана отпуск и возьмём Кю к тебе в лес? Покажем ему настоящую тебя. Ну? Что скажешь?
— Ничего себе план, — пробормотала Пелагея. — Ты полагаешь, он убоится?
— Убоится — не убоится, а прозреет наверняка.
— А обязательно показывать ему настоящую меня в лесу?
— Всенепременно! Там же твой дом и твой кот, в глазах которого можно навеки сгинуть. И комната на втором этаже, в которой нет стены. А если наш метод не сработает, в запасе всегда есть орудия убийства. Ладно. Шучу.
— Слушай… — замялась та. — А не могла бы ты кое-кому позвонить? Вот прямо срочно.
Участники проекта, который спонсировал господин Сарам, с самого утра не находили себе места. Пелагея пропала! Пелагеи след простыл! Кю не стал никому признаваться, что видел её превращение в летучую мышь, а то ведь его ещё психом, не ровён час, сочтут.
Господин Сарам рвал и метал. Как это его золотую Пелагею из-под носа умыкнули? Что значит исчезла? Найти! Вернуть! А иначе головы с плеч!
Всю эту вакханалию одним звонком прекратила Юлиана, когда связалась с продюсером по номеру, который ей продиктовала подруга.
— Пелагея, — сказала она в трубку, — у меня. Нет, какой выкуп? Вы о чём? Я не похититель. Я её менеджер. У неё возникли в Нимерии срочные дела, поэтому она была вынуждена улететь пораньше. А? Компенсация? Ничего не знаю, все вопросы к директору Хаджиману.
Юлиана завершила вызов и перевела дыхание.
— Ну как? Я убедительно врала?
Пелагея печально улыбнулась и кивнула.
— Не слишком-то радуйся, — предупредила Юлиана. — Тебе ещё от директора Хаджимана влетит. Ты же умотала на два дня раньше положенного! Мне тут уже обмолвились о компенсации. Чую, грядёт буря.
Она снова прошлась по комнате туда-сюда, и Кекс с Пирогом, её верные соратники, потрусили за ней следом ровно по такому же маршруту.
— Из-за тебя уже врать приходится. Что будет дальше? — нравоучительным тоном произнесла она. — Кстати, а твой Ли Тэ Ри в курсе событий? Нет?
— Не рассказывай ему! — взмолилась Пелагея. — Я заберу Кю в лес и покажу ему настоящую себя. Сделаю всё, что ты посчитаешь нужным…
— Да, надо бы скорее разгрести этот бедлам, — согласилась Юлиана. — Но, если мы хотим нормальный отпуск недельки эдак на три, нам придётся выбивать его у директора потом и кровью. И, видимо, попозже. Следующий концерт группы уже не за горами. У меня в расписании… э-э-э… всё расписано.
Не успели они договорить, как в номер без стука и ключа ворвался Ли Тэ Ри. Как и большинству северных эльфов, ему была доступна магия вскрытия замков любой сложности. Утешало одно: его заострённые эльфийские уши хотя бы не улавливали звук на расстоянии, поэтому подслушать тайную беседу он не мог.
Судя по его стремительности, примчался он только что. И, кажется, он здорово изголодался по объятиям. Устрашающий и властный, в актёрском гриме (а играл он до сих пор вампира), в объёмной шуршащей мантии — Ли Тэ Ри набросился на свою драгоценную жену и сгрёб её в охапку.
— Пелагея, — вздыхал он. — Пелагея, как я соскучился! Ты мне так нужна! Внутри меня словно демоны бушуют. Не знаю, что и делать.
— В смысле «что делать»? — встряла Юлиана. — Если демоны бушуют, их надо отмыть, накормить, социально адаптировать и выгуливать в положенные часы. Как я — своих мохнатых вредителей.
Но женатая парочка её совет дружно проигнорировала.
— Мне категорически не нравится играть вампира, — жаловался Ли Тэ Ри. — И нравится одновременно. Я в себе такие глубины открываю, что страшно становится. Но любопытство берёт верх. Ничего с собой поделать не могу. Рвусь на съёмки, как полоумный. Хочу бежать со съёмок сломя голову.
— У меня что-то похожее, — делилась наболевшим Пелагея. — И оставаться боязно, и бросить жалко.
Они обнимались добрых десять минут, и напряжение улетучивалось. Проходила усталость эльфа. Рассеивались тревоги Пелагеи. Эти двое были как волшебное противоядие друг для друга.
Где-то на третьей минуте Юлиана сообразила, что лучше бы оставить их наедине, и удалилась в ванную — отмывать от грязи своих личных демонов: Кекса и Пирога.
* * *
Директор Хаджиман чуть дара речи не лишился, когда узнал, что Пелагея сорвалась со съёмок и сбежала в Нимерию. Да нет у неё здесь никаких срочных дел! Надо же, что придумала!
Господин Сарам запросил компенсацию, но скряга директор ненавидел что-либо компенсировать, поэтому долго не мог смириться и оторвать от сердца родные двести восемьдесят тысяч глориев.
Ему бы вызвериться на Пелагею за невыполнение обязанностей (всё-таки в трудовом договоре прописаны), но она для него — святое. Золотая жила, гарантия процветания. Если она так поступила, никого не предупредив, значит, имелись на то причины. Простить разок, подробностей не выпытывать, обойтись формальным взысканием — и будет с неё. Тем более, скоро концерт. Тем более, в группе и без того почти траур.
Когда парни из группы встретили Пелагею, у лидера Ли глаза были на мокром месте. Ши потихоньку нашептал ей на ушко, что отец лидера попал в автокатастрофу, был доставлен в центральную больницу и сейчас находится при смерти.
Хорошо, подумала Пелагея, что Кю ещё не вернулся. Его бы такая новость потрясла, всколыхнула бы в нём застаревшие воспоминания, которые лучше иной раз не ворошить.
Хёк, Шин, Рё, Йе и Ши изъявили желание наведаться к отцу Ли в клинику. И Пелагея отправилась с ними.
Светлые
