Часть ее восхищалась этим. Его друзья были важны для него.
Это не было минутным наслаждением.
Часть напряжения оставила его. Это то, что беспокоило его? удивилась она. Мысль о ней со Страйдером? Она прекратила сверлить взглядом его спину и снова рассматривала его ласково. Если ему не нравилась идея о ней целующей его друга, то она должна хоть что-то значить для него. Правильно?
Другая часть ее действительно восхищалась этим. Он мог забыть свое (оправданное) предубеждение из-за желания к ней и только к ней.
Тогда хорошо,- сказал он умиротворенно.
- И что навело тебя на эту глупую мысль, что я сделала это с хранителем демона Поражения? - Она хотела спросить осторожно и конечно не хотела использовать глупое слово, но потом она вспомнила сопливое отношение Амуна в последние несколько часов, и ее раздражение взяло верх, говоря за нее.
Ты провела некоторое время с ним. Наедине. Ты отчаянно пыталась освободиться от него.
Раздражение перешло в гнев.
- Я - много вещей совершила, Амун, но я никогда не использовала бы тело, чтобы получить желаемое. Даже если это свобода.
Потом наступила мгновенная тишина - Ты сделала это с Баденом.
Ох. Да. Он был прав, и она ничего не могла сказать в свою защиту.
Тогда она была настолько переполнена ненавистью и яростью, что хотела сделать что-нибудь, что угодно, чтобы уничтожить одного из Повелителей. И сделала. Она разделась перед Баденом, как будто она хотела уложить его в постель в благодарность за его сопровождение до дому.
И когда он посмотрел на неё, отвлекаясь, она подала сигнал ожидающим Ловцам.
- Я учусь на своих ошибках, - сказала она тихо. Помочь убить воина не было ошибкой, но она действительно сожалела о способе, которым она сделала это. Она лгала Страйдеру, что ничего не чувствовала. Она даже сожалела о боли, которую причинила мужчине шедшему впереди, который был одной из причин, по которой она добровольно подвергла себя опасности.
Смущающее открытие. Это означало, что она больше чем хотела его; это означало, что она заботилась о нем. Почему она заботилась о нем? Она не знала его, не в реальности. Да, ее влекло к нему. Она признавала это, много раз.
Она была, так или иначе связана с ним... Да... Она не могла прекратить думать о его губах на ее, затем между ее ногами, да, это и это тоже. Ой... Это было частью ее влечения к нему.
Так или иначе. Ничего подобного не требовало заботы. И все же она сделала все, что было в её власти, что бы остаться с ним. Быть с ним. Провести с ним время. Помочь ему.
Она вздохнула.
Что?
Он спросил, не поворачиваясь, и ее взгляд поедал его сильную широкую спину. Без своей чувствительности в пути, она смогла разглядеть его. Такая темная кожа, такая развитая мускулатура. Сейчас у него не было ни одного шрама, только его татуировка-бабочка. Которую она не могла увидеть в данный момент, тату должно быть вернулась на его ногу. Она удивлялась при мысли о живой тату, снижающейся и скользящей от одного уголка его тела к другому. Потом она покачала головой и сказала себе сосредоточиться.
Он говорил с ней сейчас. Она не хотела терять эту возможность.
- Я мечтала о тебе прежде, чем я встретила тебя,- призналась она.- Но я не знала, кто или что ты, мысленно добавила она: - Ты был. Вот почему я начала встречаться с Мики. Я думала...
Плечи Амуна содрогнулись, когда он выпрямился.
Ты думала, что он - это я?
- Да. И прежде чем оскорблять мой интеллект, вспомни, что вы, ребята, выглядите одинаково.
Итак, ты теперь знаешь, что мечтала обо мне, а не о нем?
Потому что только Амун заставлял ее чувствовать себя Единой, осознанной. Живой. Горящей изнутри, когда раньше она знала только холод. Признать правду, означало сделать себя уязвимой - еще больше, чем сейчас.
- Теперь знаю, - все, что она ответила. - А если бы я не смогла тебя успокоить, ты убил бы меня, когда узнал кто я такая? - Она старалась сохранять невозмутимый тон, но ее выдавала дрожь в голосе.
Последовала ужасная пауза, и кислород начал кристаллизоваться у нее в легких. Затем ответ, - Да.
По крайней мере, он был честен, но ой, как это было обидно. Ты сама убила бы его, если не мечтала бы о нем, - напомнила она себе. Точно. Но это не помогло облегчить ее страдание, хотя. Он поцеловал ее, черт побери. Интимно. И было бы мило проявить немного лояльности.
Нелогично.
Она отвлеклась, и споткнувшись о камень полетела вперед. Чтобы не упасть, ей пришлось обхватить руками Амуна за талию. Мгновенное, удивительное тепло. Как всегда.
Он не остановился, но он напрягся.
Будь внимательнее, Хайди.- Он выплюнул ее имя, как будто это было проклятие.
Если это возможно.
- Я стараюсь. Амун. Мы шли в течение долгого времени и, кажется, никуда не добрались. Я устала, голодна, и о, да, я также спасаю твою задницу. Поддержать меня, когда я упала без жалобы меньшее, что ты можешь сделать, чтобы отплатить мне.
Как раз когда она ругала его, она поклялась сделать работу лучше. Она выправилась, разъединяя контакт, скорбя о потере, снова как навсегда - и изучая свое новое окружение.
Они ловко передвигались в направлении ада, забрызганные кровью стены были высокими, но не широкими. Пол дернулся, посылая их глубже под землю с каждым шагом. Пыль слоилась в теплом воздухе, а в отдалении она думала, что услышала ровное кап, кап.
Ты права,- сказал он. - Мне... жаль.
Извинения были стиснуты, как будто слова представлялись грязными. Не важно. Она приняла их. Все лучше, чем ничего. Просто спросите ее желудок.
- Ты знаешь, куда идти? - Спросила она, её голос отозвался эхом вокруг них.
Нет.- Бесцветный тон, и если она не ошибалась скрытый призыв к тишине. Затем он удивил её, добавив, - все, что я знаю, что ад внизу, поэтому мы будем двигаться в этом направлении.
Шимпанзе мог бы сказать ей это, но она держала рот закрытым, так как они прошли через другое отверстие. Другую пещеру. Стены раздвинулись, позволяя легче, свободнее двигаться.
Наконец, они куда-то дошли. И невероятно, но там была густая свежая листва, произрастающая из скал.
Красиво, подумала она, пока кто-то не зашипел на нее. Она взвизгнула, пытаясь обнаружить источник.
Пара суженных красных глаз пылала вокруг головы змеи, язык в форме вилки танцевал по острым влажным зубам.
