— А ты не хотела бы продолжить карьеру актрисы? — спросил Кай, прищурив глаза, словно пытаясь заглянуть внутрь меня. Рука, на которую я опиралась, затекла, и я села в такую же позу, как и он.
— А ты не хотел бы сняться в немом кино? Мне нравится, когда ты молчишь, — сказала я, неожиданно для самой себя.
Кай, не ответив на колкость, сел на колени и потянулся к моим рукам, сложенным под подбородком. Он медленно взял их в свои руки, но не так, как это обычно делают остальные мужчины, обвивая женские пальчики ладонями. Нет. Кай нежно обхватил мои запястья и стал поглаживать изображение песочных часов большим пальцем одной руки и крыльев — другой. Я глубоко вдохнула, собираясь накричать на Кая, но что-то остановило меня. Тоска по человеческим прикосновениям? Или симпатия?
— Надеюсь, они что-то значат для тебя, потому что ты не должна портить свою безупречную кожу, — сказал Кай, и его лицо оказалось на уровне моего. Если бы он только знал, насколько символичны эти картинки.
Я открыла рот, чтобы возразить по поводу безупречности кожи, как Кай неожиданно (видимо, для нас обоих) накрыл мои губы своими. Его пальцы нашли мои. Свободной рукой он провёл по моим векам, чтобы закрыть их. Коснулся щеки. Его сердцебиение отдалось в моей груди. Кай стал покрывать поцелуями моё лицо. Я запрокинула голову, чтобы посмотреть на звёзды, но забыла, что их давно нет на потолке, только картина сотворения мира «висит» напротив нас. Кай воспринял мой жест за намёк, и стал целовать шею. Его дыхание участилось, и ладонь, которая сжимает мою, стала влажной. Я не помню, чтобы Стефан так отдавался мне, чтобы был так нежен со мной. Я вообще не помню подробностей нашей интимной жизни, но по крайней мере, читала в дневнике, что он всегда был напорист, а его поцелуи были глубокими. Даже Брендон, которому я один раз позволила поцеловать себя после бутылки спиртного, не был так чуток. Скоро эти воспоминания сотрутся из моей памяти и останутся только воспоминания о мягких поцелуях Кая. Ненадолго. Я забуду и об этом…
Меня как будто ошпарило кипятком и окатило ледяной водой одновременно. Что мною движило, чёрт возьми?!
— Мне нужно идти, — сказала я, отталкивая от себя Кая. Моё дыхание тоже сбилось. Свет в его глазах потух, и я, чтобы не стать свидетельницей драматической сцены, поднялась с пола и направилась к выходу.
— Я что-то сделал не так? Прости, не знаю, что на меня нашло, — сказал Кай, и я остановилась возле двери, не в силах оглянуться, чтобы посмотреть на него. Он сам не желал этого поцелуя, раз стал оправдываться.
— Ничего. Виноват Космос! — Получай ответ, Кай Райтон.
Я повернула ручку, чтобы выйти в гостиную. Хорошо, что выход на улицу находится рядом, иначе я бы заблудилась.
— Если ты думаешь, что я хотел использовать тебя, ты ошибаешься, — сказал Кай мне вслед, но за мной не пошёл.
Неужели я хотела услышать за спиной стук его шагов? Плевать. Нужно поскорей выбросить это из головы. Почему я не могу использовать свой склероз, когда заблагорассудится?
Джонни вместо хозяина проводил меня до порога, я не удержалась и погладила его по голове. Мне нравится этот пёс, и у меня больше не будет возможности поиграть с ним. Закрыв за собой дверь, я без оглядки побежала в сторону дома, чувствуя на себе тяжёлый взгляд, как будто Кай наблюдает за мной из окна. Может, это всего лишь разыгралось моё воображение.
Я только что целовалась с ребёнком, который постоянно искал встречи со мной на съёмочной площадке. Не знаю, сколько времени длился поцелуй, но, открыв глаза, я увидела лицо, наполненное радостью и надеждой. Когда я оттолкнула Кая, оно помрачнело, словно кто-то выключил свет в его сердце, кто-то растоптал его чувства. Это был не кто-то, а я. Что он нашёл во мне? Кай и Снежная королева. Весьма иронично. Так или иначе, мне суждено разлететься на миллиарды льдинок, а не растаять от любви.
Если бы не прельщающие разговоры о кино и искусстве, я бы не позволила себе зайти настолько далеко. Если бы не открывшийся мне Космос и хаос из разноцветных планет, я бы не потеряла самоконтроль. Если бы не эти нежные руки и зелёные глаза, всё было бы иначе…
Зачем открывать человеку душу, если он рано или поздно растопчет её? Зачем делать шаг навстречу, если его всё равно никто не оценит? Я не хочу растрачивать себя на тех, кто рано или поздно уйдёт из моей жизни.
Я снова и снова мысленно повторяю эти три предложения, которые должны остепенить меня. Я смотрю на непривычно бледно-голубое небо (после космического пространства оно кажется мне чужим) и вспоминаю единственную фразу, которая порождает во мне новые страхи: «Пока я с тобой, меня ни для кого нет». Кай не из тех парней, кто обещает подарить целый мир. Он дарит Вселенную, которую я не могу принять.
Кричи, когда никто не хочет тебя слышать.
Кричи, если больше нет способов унять свою боль.
Вчерашнее воскресенье ушло на подготовку моего нового рабочего места. Дилан помог мне с вывесками, которые я распечатала в типографии. Он развесил их на воротах и дверях бывшей папиной лаборатории. Триш занялась рекламой моего ветеринарного кабинета. Она напечатала листовки и раздала всем соседям, не потрудившись узнать, есть ли у них дома питомцы или нет, и оповестить жителей нашего посёлка, чтобы они приводили ко мне и бездомных животных, которых я буду лечить бесплатно. Триш, наверное, сочла это за продуманный маркетинговый ход, но я делаю это в бескорыстных целях. Хочу полностью посвятить себя работе, чтобы не сидеть днями напролёт без дела и не ходить больше на свидания, которые заканчиваются плачевно. Триш и Дилан посчитали иначе. Они заговорщицки улыбались мне, когда я вернулась домой от Кая. Увидев моё подавленное лицо, они не стали спрашивать, что послужило причиной грусти, или поняли, что это не их ума дело. Второй вариант кажется мне наиболее разумным. Мы даже не друзья, хоть я и многим им обязана за поездки по магазинам и помощь в создании ветеринарного кабинета. Странно то, что они и слышать не хотят о вознаграждении. Иногда мне кажется, что Тони платит внучатой племяннице, чтобы она обхаживала меня.
Сегодняшнее утро началось с крепкого кофе и развешивания картин с изображениями природы и животных в моём новом кабинете. Не обошлось и без участия Касси, которая то и дело крутилась у меня под ногами, чувствуя конкуренцию в лице будущих пациентов. Я, взяв кошку на руки, присела на пару минут в кожаное кресло, чтобы оценить проделанную работу. Помещение пока мало напоминает настоящий ветеринарный кабинет, но уже меньше похоже на научную лабораторию. Для видимости в центре комнаты стоит операционный стол, рядом — этажерка с инструментами, бинтами и шприцами, а на стене возле окна висит полочка с игрушками для животных, несколькими видами кормов и мисками. Хорошо, что папа предусмотрел раковину в углу комнаты, она здесь как нельзя кстати. Всё готово к приёму маленьких посетителей. Вместо дивана для ожидания хозяев, я занесла сюда только кресло для себя, ведь по моему плану посетители не будут находиться в кабинете во время лечения.
