почувствует вашу магию. Помнится…
И замялась, не желая признаваться Джонатану в том, что не так давно сама попалась на ритуале некромантии. Ох, как злился тогда Джестер! Но зато я уяснила, что магию подобного рода инквизиторы способны ощутить и на приличном расстоянии.
– А ведь и впрямь. – Джонатан как-то пригорюнился. – Об этом я не подумал. Определенная опасность действительно имеется.
Гейб, который к этому моменту почти развоплотился, явно приободрился.
– Прости, Лариса, – с сочувствием пробормотал барон. – Я буду молиться богам о том, чтобы они послали тебе быструю и безболезненную смерть.
Я зло скрипнула зубами, судорожно пытаясь сообразить, как же переубедить упрямого старика.
– И вообще, лучше тебе сдаться, – продолжал разглагольствовать барон. – Пади в ноги Этану, повинись ему. Согласись выступить на суде против Джестера. И, возможно, он проявит милость. Ведь нечто человеческое ему все-таки не чуждо. Вспомнить хотя бы про его сестру…
Гейб вдруг замялся и вновь замерцал, как будто сообразив, что ляпнул лишнего.
– Сестра Этана! – потрясенно выдохнула я. – Мать вашей жены! Вы из-за нее отказываетесь помогать нам в борьбе против Этана Гурга?
Ответа не было так долго, что я уж заволновалась, будто его не последует вовсе. Но Гейб не торопился сбежать. Краем глаза я заметила, как Джонатан с недоумением нахмурился, прислушиваясь к нам.
– Понимаешь, Лариса, есть вещи страшнее смерти, – наконец, очень медленно проговорил Гейб. – Для меня это позор, который падет на весь мой род, если откроются некоторые… м-м… детали. А они обязательно откроются.
– Другими словами, вы не желаете мне помогать, потому что опасаетесь за честь своего рода? – переспросила я. – Но барон! Вы ведь понимаете, не можете не понимать, что на кон поставлено слишком многое. Если Этан в противостоянии с Джестером добьется успеха, то продолжат погибать не только ведьмы, но и обычные женщины, которым не повезло родиться хотя бы с малейшим проблеском магического дара! Вы слышали рассказ Джонатана? Он потерял мать, которая за свою жизнь вообще ни разу не использовала колдовство!
Гейб так плотно сжал губы, что они превратились в две тонкие бескровные линии. И я внезапно осознала, что он будет стоять на своем до последнего. Все мои доводы, все мольбы и просьбы не достигнут цели.
Какая же тайна связана с Розалией Гург, раз Гейб до смерти боится ее раскрытия даже после собственной смерти?
Ну что же, барон. Не хотели по-хорошему – получите по-плохому. Я тоже умею угрожать. И теперь я знаю ваше слабое место. Если вы так боитесь позора, то у меня в рукаве есть преотличный козырь.
– Пожалуй, я все-таки начну рисовать круг, – мрачно фыркнул Джонатан и опустился на колени, взяв наизготовку мелок. – Придется рискнуть.
– Барон, если меня поймают и осудят, то я молчать не собираюсь, – очень медленно и внятно произнесла я. – И не против Джестера я буду свидетельствовать, а против вашего сына.
– Что?! – Гейб смешно вытаращил глаза, явно не смея поверить собственным ушам.
– Вы знаете, что мне нравится Петер, он хороший человек, – хладнокровно продолжила я. – Честное слово, я не желаю ему вреда. Но вы не оставляете мне иного выбора. Ведьмы очень мстительны. До вас я добраться при всем желании не могу. Но сына вы любите. Даже несмотря на все обстоятельства его рождения, он все равно остается последним представителем рода Теолей. Что же. Вы в курсе, насколько складно и умело я умею врать. Дочь Петера, его слуги, мой якобы отец… Все опознают во мне так безвременно почившую молодую супругу вашего сына. Да я и сама не буду скрывать, что в действительности являюсь Терезой Теоль. А еще поведаю всему белому свету, что Петер был моим сообщником. Что мы вместе завлекли Джестера в ловушку, опоили и околдовали его. Что именно ваш сын вовлек меня в тенета темного колдовства. У него в замке наверняка пройдут обыски. И вы прекрасно знаете, сколько запрещенных книг там найдут.
– Ты не посмеешь… – потрясенно выдохнул Гейб.
Удивительно, никогда бы не думала, что призрак может побледнеть. Но именно это и случилось.
– Я? – Я издала короткий сухой смешок. – О, еще как посмею. Поверьте, одна на костер я не взойду. Утяну за собой столько людей, сколько смогу.
– Тебе никто не поверит!
Если честно, мне было очень жаль Гейба. Конечно, старикашка он препротивный, но сейчас я задумалась – а не перебарщиваю ли? Призрак мерцал всеми цветами радуги, по-моему, у него даже слезы на глазах выступили.
– Джонатан!
– А? – Бывший инквизитор от моего резкого выкрика чуть не сломал мелок. Поднял голову и вопросительно уставился на меня.
– Скажите, кому переходит имущество осужденного за занятия запрещенным колдовством? – спросила я, в упор глядя на Гейба.
Барон уже понял, куда я клоню. Его фигура то расплывалась невесомым облачком, то вновь собиралась в единое целое.
– В казну инквизиции, понятное дело. – Джонатан пожал плечами, словно удивленный, что надлежит отвечать на столь элементарный вопрос.
– Ваш сын, барон Гейб, один из богатейших людей Орленда, – процедила я. – Как вы думаете, будет ли это отягощающим обстоятельством для судей? Здравый смысл мне подсказывает, что да. Мои обвинения воспримут с превеликой радостью.
– Лариса, побойся богов! – в полный голос взмолился Гейб. – Петер ведь ничего дурного тебе не сделал!
– Вообще-то, я из другого мира, и у меня другие боги. – Я холодно улыбнулась, здраво рассудив, что Гейб не поймет значения слова «агностик». – А еще почему-то вы меня не хотите пожалеть. Хотя я вам тоже ничего дурного не сделала. Напротив, помогла вашему так называемому сыну обрести достойное наследство и разобралась с загадкой его рождения.
Гейб приглушенно застонал.
– Ты ведьма, Лариса, – прошептал он. – Истинная темная ведьма! Даже Джестер не был настолько жесток ко мне.
– Потому что Джестер, скорее всего, избегнет смерти, – честно сказала я. – Уверена, что Этан затеял всю эту историю лишь с одной целью: вернуть слишком строптивого зятя в лоно семьи и обзавестись наконец-то наследником.
– Один наследник у него уже есть, – чуть слышно выдохнул Гейб. – Правда, он никогда не посмеет признать его официально, но все же.
Я нахмурилась было, не понимая, о
