— Донесли, но не слышал, чтоб хоть кто-то рискнул обратиться к вам за помощью.
Ригорин не упомянул, что подобная осторожность горожан показалась ему весьма мудрой и ожидаемой. По лицу магистра скользнула лёгкая усмешка, он кивнул:
— Честно говоря, приход владельца ювелирной лавки стал первым таким случаем. Остаётся надеяться, что не последним: шумиха в прессе разожжёт желание мастеров продвинуть свой бизнес магическими силами по примеру господина Альда.
— Оскара Альда? Бывшего сотрудника королевской стражи? — Дайм кивком подтвердил предположение, и Ригорин взял себе на заметку пообщаться с бывшим подчинённым, знакомым ему по службе в столичном отделении.
— Так что у нас новенького по делу Василиска? — вернулся Дайм к тому вопросу, с которым и прилетел Ригорин.
— Зачем вам окаменевшие люди? Вы забрали всех и волка в придачу! — сложил руки на груди Ригорин, игнорируя вежливо придвинутый к нему воздушным потоком стул.
— А зачем они были нужны вам? — парировал магистр. — К чему бесцельно захламлять хранилище улик? Переходите к следующему вопросу. Надеюсь, в нём будет больше смысла.
Как ни прискорбно было признавать это, но Дайм прав: никакой ценной информации каменные «скульптуры» следствию не дали. Личности убийц установить удалось, но след, как и всегда, увёл в тупик и оборвался на городском дне, где каждый живёт сам по себе и никому не доверяет своих секретов.
— Вы советовали присмотреться к жертвам, — вынудив себя опуститься на стул, настороженно ответил Ригорин. — Я согласен, они выбирались целенаправленно. Самое массовое убийство, произошедшее перед гибелью моего отца, случилось в имении, где за полгода перед тем пришлось гасить волну народных протестов. Девушки и дети, что умерли на «алтаре», были детьми тех, кто подогревал волнения, но сумел ускользнуть от тюрьмы. В дальнейшем так же попадали под удар близкие тех, кто пытался выбиться из предначертанной им жизненной колеи или помогавшие таковым. Например, те, кто занимался народным образованием; прикрывавшие тех, кто сбегал от жестоких хозяев; те, кто пытался ввести менее жёсткие условия жизни и работы для нижних слоёв населения. Одним словом, как вы и намекали: целью фанатиков являлось запугивание тех, кто недостаточно запуган своими хозяевами.
— Рад, что вы уловили мой намёк: мне поначалу показалось, праведное возмущение от моих честных слов помешает вам осознать их смысл, — фыркнул магистр. — Чего ж вы замолчали, не продлили цепочку умозаключений? Боитесь озвучить логичный вывод? Валяйте, Ригорин, в моём доме нет прослушки, а я не из тех, кто бегает к королю с доносами. Молчите? Хорошо, я скажу за вас. Крайне трудно, пожалуй что и невозможно, удерживать в рабском повиновении людей образованных, думающих, обладающих множеством практических умений и навыков. Сообщество людей просвещённых быстро объединится против тиранов и сбросит с себя рабский гнёт. Другое дело — сообщество людей тёмных, суеверных, живущих за гранью нищеты, вынужденных все силы тратить на то, чтобы…
— Не сдохнуть с голоду и не навлечь на себя хозяйский гнев, я помню, — перебил Ригорин. — Такой вид «сообщества» вы успешно создали в своих землях.
— Человечество пока не придумало другого способа удерживать в рабском повиновении огромные массы людей, — пожал плечами магистр. — Если бы низшие слои населения не боялись бы до дрожи власть имущих, то мы не имели бы приятной возможности топить их детей, как котят.
Жаркий гнев затопил Ригорина. Он вскочил, уронив стул, и набросился на дьявольского магистра. Удар его магии наткнулся на выставленный Даймом щит, искры разлетелись по гостиной. Ответного удара хозяин дома не нанёс: он сидел, развалясь на диване и откровенно потешаясь над яростью гостя, неспособного пробиться под многослойную защиту. Чувствуя себя студентом-неудачником, завалившим экзамен по боевой магии, Ригорин опустил руки.
— Успокоились? Прекрасно, вернёмся к обсуждению, — хладнокровно произнёс магистр. — Что вас так возмутило в моих словах? Вы возглавляете службу, стоящую на страже тех законов, что я верноподданнически исполняю!
— Закон о полукровках скоро будет пересмотрен, — глухо сказал Ригорин.
— А, надеетесь на реализацию своих идей? Я слышал о вашей тяге к законотворчеству и проявил любопытство во время аудиенции у его величества. Король дал мне ознакомиться с вашими предложениями по изменению существующих законов. Как вы думаете, из какой папки он вытянул ваши бумаги?
— Из какой? — напрягся Ригорин, сверля собеседника пристальным взглядом, в стремлении распознать малейшую ложь. Ему король говорил, что предложения находятся на рассмотрении и скоро будут вынесены на обсуждение Верховного Совета Магов.
— Из папки с названием «Мусор», — усмехнулся магистр.
Плечи Ригорина поникли. Он устало потёр лоб, поднял стул и сел на него.
— Не понимаю, почему я вам верю, — вырвалось у Ригорина. — Это раздражает.
— О, вы умнеете, а сей процесс требует привычки. Пока не обвыкнетесь, вас часто будет раздражать непонимание своих ощущений, — насмешливо прокомментировал Имран Дайм. — В сухом остатке: королю не выгодно усиление отдельных магистров, таких, как я. Однако рост народных волнений ещё опаснее, так что власть вынуждена «дозапугивать» тех, с кем не справляются управленцы на местах. Секта имени Василиска — гениальная идея, снимаю шляпу. Режим повышенной секретности, ореол таинственности — и все дрожат от страха перед затаившимися во тьме фанатиками и мифическими змеями, отвлекаясь от реальных забот и негодяев.
— Василиск — не миф, — возразил Ригорин и сам заговорил о возникшем противоречии: — Да, к «секте» он отношения не имеет, убийцы начали действовать задолго до освобождения змея из каменной скорлупы, но на местах преступлений Василиск появляется! Почему?
— Браво, Ригорин, ещё немного — и вы научитесь задавать правильные вопросы.
— А вы, видимо, научитесь давать на них ответы, — сухо заметил Ригорин, не дождавшись продолжения. — Если бы сектой фанатиков руководил король, то он не настаивал бы так рьяно на её ликвидации.
— Секта возникла в конце правления предыдущего короля, когда его сыну было всего семнадцать лет. Уверенно предположу, что прежний король не разделил секрет с наследником, дожидаясь, когда тот подрастёт достаточно, чтобы юношеский идеализм не помешал ему увидеть насущную необходимость существования «секты». Спустя два года король скоропостижно скончался от инфаркта, так и оставив кронпринца в неведении о предпринятых им шагах, а остальные руководители данного предприятия не увидели смысла ставить его в известность. В связи с этим боюсь, что король показал ваши поправки к законам не только мне, и под ударом скоро окажется поместье Оэнов. Что вы опять вскочили, Ригорин? Вспомнили о маленьком воспитаннике своего деда, вашем дальнем родственнике? О милой девушке-сироте из обедневшего рода, взятой стариком Оэном под своё покровительство? Или о собственном намерении жениться? Жертвами убийц недаром становятся девушки и дети: злодеи бьют по самому больному месту, по самым беззащитным и любимым близким, чья ужасная смерть ломает даже сильных духом мужчин.
Двойственность ощущений разрывала Ригорина на части. Он привык ненавидеть Дьявола Дайма, считать его кровавым монстром (неудивительно после многих лет изучения отчётов из его земель). С другой стороны, чисто объективно: магистр творил лишь то, что ему дозволяли законы королевства. Будь это иначе, Ригорин давно упёк бы негодяя за решётку, а лучше — отправил бы на плаху. Вынужденный сейчас вести с Дьяволом диалог, Ригорин изумлённо констатировал, что разговаривает отнюдь не с безумцем, и пустых советов магистр не даёт. Вопрос: зачем он вообще даёт ему советы, зачем взял на себя ответственность за расследование серийных убийств? Логичное предположение, что сам Дайм руководит сектой и хочет удержать Ригорина подальше от ведущих к нему следов, не казалось разумным.
«Стоит признаться самому себе: без его подсказок я бы ещё долго блуждал в потёмках, не догадываясь, что ниточки тянутся от жертв к самому королевскому трону! Я оттого и начал ему верить, что эта версия объясняет все моменты, в том числе — мои долгие безуспешные поиски во всех других местах. Неужели он прав и в причинах гибели моего отца? Его убрали те же руки, что терроризируют простолюдинов королевства?»
