того, чтобы сделать то, ради чего меня призвали в этот мир, все разрушила.
Миста Брокхельда оскорбило повторное применение моего дара к нему, и он ушел, недовольно поджав губы.
Я же ринулась наверх, распахивая двери в покои Ройса.
Он спал. Ни лихорадки, ни признаков болезни видно не было.
Попробовав разбудить, убедилась, что на мои попытки он не реагирует. Даже дыхание не участилось, оставаясь все также ровным и глубоким.
Ни слуги, ни сам Ройс ответить, что с ним мне не могут. Остается лишь одно. Спросить того, кто уже столько раз помогал мне в этом замке.
В портретной галерее было тихо и царил полумрак. Отдернув шторы, привычно расположилась в самом центре, бросив взгляд на семейный портрет.
— Привет. Я вновь к тебе за помощью. Понимаю, что происходит что-то совсем нехорошее, но не знаю из-за чего и как я могу это остановить. Ведь все было так хорошо. Нам с Ройсом удалось сблизиться после вчерашнего, а теперь он… Впрочем, ты знаешь и без меня.
Шумно выдохнув, прикрыла глаза.
Ответа не было. Прождав еще около получаса, незаметно для себя нырнула в подсознание, принявшись медитировать. В последнее время для меня это стало привычным состоянием.
Я не знаю уснула ли в какой-то момент или продолжала медитировать, так и не уловив тонкую грань между сном и явью. Я по-прежнему была в портерной галерее и рассматривала портреты, но в этот раз последний портрет был таким же, как и в галерее в замке, с той лишь разницей, что здесь он не был пустым серым полотном. Приблизившись, сумела различить переливающуюся всеми цветами радуги завесу. За ней будто что-то скрывалось, но рассмотреть, что именно никак не удавалось.
— Так вот ты оказывается какое… — погладила я раму портрета, интуитивно угадав, что передо мной таинственное пророчество.
— Что ж, я могла бы и догадаться. Как мне разгадать твою тайну и помочь Ройсу? Это ведь из-за меня он сейчас спит?
Поверхность полотна пошла рябью, будто завеса должна была вот-вот отдернуться. Но пора было уже привыкнуть, что в этом замке ничего не бывает просто.
— Леди Элиза, леди Элиза, просыпайтесь, давайте я помогу Вам подняться, — потрясла меня за плечо, склонившаяся ко мне Лея.
Распахнув глаза, обвела взглядом полутемную галерею. Пока я медитировала, успело стемнеть. Кивнув, оперлась на руку горничной, осторожно разминая затекшие мышцы.
— Как Ройс?
— Хозяин все еще спит, — грустно опустила голову девушку, оправляя мое платье.
Не ответив, бросила короткий взгляд в сторону серого портрета, и последовала за Леей.
Однако, когда привела себя в порядок и отпустила Лею не стала оставаться у себя. Несмотря на недовольство слуг, мне хотелось быть как можно ближе к Ройсу, пусть и спящему.
Проскользнув в его комнату, постояла пару минут у порога, привыкая к полумраку. Мужчина все также спал на одной стороне постели, не выказывая признаков даже кратковременного бодрствования.
Вздохнув, устроилась рядом, смотря на профиль графа. Как странно, что за такой короткий срок так привыкла к нему. Оказывается, даже звериную внешность можно не замечать.
Лишь ближе к полуночи забылась тревожным сном. Первые несколько часов меня мучили кошмары. Я куда-то бежала, терялась, что-то искала, но ничего не находила. И лишь незадолго до рассвета наконец смогла погрузиться в промежуточное состояние медитации, в котором нашла не так давно пророчество.
Бросившись к портрету, убедилась, что завеса все еще не отдернута, принявшись осматривать. Уже привыкла, что должна быть какая-то подсказка. Рычажок, выступ, буквы, что угодно.
В этот раз пророчеству удалось меня удивить.
Простая гладкая рама без единой трещинки и зеркальная поверхность, задернутая завесой. А где же привычная таинственность и приверженность к магическим загадкам?
Не придумав ничего лучше, просто приложила к портрету руки, надеясь, что это поможет отдернуть завесу.
Ничего не произошло. Расстроенная, принялась вновь осматривать потрет и на этот раз уделила внимание пространству вокруг него.
Почему Ройс впал в глубокий сон? Это предвестник безумия? Или мы что-то делаем не так? А быть может я? Нельзя с ним сближаться? Не влюбляться? Или наоборот слишком тянем?
Я продолжала ощупывать загадочный потрет и его поверхность внезапно пошла рябью. От неожиданности замерла, когда завеса начала растворяться и передо мной стали появляться картинки из прошлого.
Вот Ройс, такой молодой и красивый примеряет свадебный костюм, а это они уже с Вайолет ругаются, ломая все вокруг. И пусть я не слышала слов, прочтя ее дневник, примерно представляла, что стало причиной.
А это снова он меряет шагами галерею, нервно поглядывая на дверь в ее конце, ведущую в покои жены.
Вскоре оттуда появляется Вайолет. Как же она прекрасна. Высокая, стройная, практически невесомая. Будто фарфоровая статуэтка.
Вот она презрительно кривит губы, бросив быстрый взгляд в сторону портрета, она отказывается приближаться и проходит мимо побелевшего от гнева Ройса.
И тут в конце коридора появляется его отец…
Я потрясенно смотрела на мужчину, позабыв как дышать.
Почему я раньше не догадалась? Столько времени кружила совсем рядом, а нужно было всего лишь…
Рывком подскочила на постели, сбрасывая остатки сна.
Ройс. Мне нужно во что бы то ни стало разбудить его! Теперь я знаю, это не связано с безумием. И возможно пророчество тоже не при чем. Все дело в его бывшей жене! И я кажется знаю как именно помочь моему Зверю.
— Лея! — мой крик, наверное, перебудил половину замка, но не время беспокоиться об этом.
На кону поставлено слишком много.
— Позови миста Брокхельста и миссу Айрини, после помоги одеться.
Девушка закивала, не смея возражать, лишь уточнила принести ли одежду сюда.
Быстрый душ, строгое платье и четкий план в голове. Судя по лихорадочному блеску моих глаз, я была на грани нервного срыва, но мешкать было нельзя. Уверена, такая ценная подсказка пророчества будет стоить Ройсу слишком дорого.
— Можно? — спокойно уточнил дворецкий, после короткого стука входя в спальню.
Кивнула, шумно выдыхая. Теперь главное не отступать.
План Элизы привел слуг в шок. Даже строгая экономка посчитала его безумным, хотя и мечтала вернуть себе прежнюю внешность и жизнь.
Но спорить с возбужденно носящейся по спальне хозяина девушкой никто не решился.
Правда дворецкий попытался отговорить, упомянув родителей графа, но Элиза не слушала. В конце концов, ей пришлось напомнить, что они так могут и остаться навсегда такими, если не помогут ей.
И работа закипела.
Элиза
Мой план напоминал агонию отчаявшегося висельника. Я отказывалась слушать возражения кого бы то ни было, воплощая задуманное. Быть может графиня ди
