Я стояла у окна, представляя запах улицы. Прошло почти три недели. У меня никогда не было такого долгого «отпуска». Когда в дверь постучали, не обратила внимания. Когда она открылась, закрылась, и не последовало вежливой реплики доктора или медицинской сестры, развернулась всем корпусом: просто обернуться я не могла.
- Ласкар? – я улыбнулась удивленно и приветливо.
- Здравствуй, Лида, – кивнул он без улыбки, но с усмешкой в голосе, – как виновник происшествия я позволил себе оплатить твои счета.
Я открыла рот, чтобы начать возражать. Он приподнял ладонь и отвернул лицо в непререкаемом «нет».
- Предлагаю завершить реабилитацию у меня дома. Мой семейный доктор будет приезжать каждый день.
- Что они подумают?
Почему-то это было единственным опасением. Что подумают те, кто заказал мне этого человека? Не что подумает его семья или Марк. Что подумает администрация?
- При желании спросишь об этом на следующем собрании.
Я прикрыла глаза. Они молчали эти дни, будто меня не существовало. Они не могли не знать, что я жива. Или?..
- Ты спрятал меня? – изумилась я. – Я мертва для них?
Ласкар засмеялся в голос, сильно, грубо, по-мужски.
- Вот так нынче переходят на «ты», да?
Я засмеялась в ответ, отведя взгляд.
Он вытолкнул мою коляску из раздвижных дверей стационара меньше, чем через час. Помог пересесть в машину и отрегулировал сидение, убрал кресло-каталку в багажник и сел за руль. Мы не трогались, хотя мотор был заведен. Ласкар над чем-то задумался, а я не решалась отвлечь. Отвернувшись к окну, я бездумно разглядывала здание клиники.
- Лида, – он позвал, будто упрекнул, – ты готова?
- Давно готова, – удивилась я. За время пребывания в клинике я отвыкла пожимать плечами.
- То есть персонал клиники… - он поднял подбородок и обернулся.
Открыв рот, я сдержалась, чтобы не засмеяться. Мысленно хлопнула себя ладонью по лбу. Ласкар насмешливо покачал головой. Прикрыв глаза, я отдала несколько четких команд людям, видевшим и лечившим меня в течение трех недель. Они не забыли меня, нет. Просто, теперь они были уверены, что все юридически формальности соблюдены. Если кто-то что-то у них спросит, вспоминать они будут с трудом и только оплаченный счет поможет зацепиться за то, что факт присутствия был. Но не более.
Мы молчали всю дорогу. В салоне висело густое, жаркое напряжение и работающий кондиционер ничуть не помогал. Разрядить обстановку было невозможно. Мы оба знали причины и понимали, что поделать с этим ничего нельзя. Не задумываться, не уходить в себя, контролировать движения, взгляд, голос… И все равно я понимала, что мы как два теннисиста на корте, два чемпиона, наконец встретившиеся для того, чтобы испытать друг друга в честной схватке… Я засмеялась этой мысли уже на въезде на территорию поместья. Мышцы пресса недовольно загудели, Ласкар обернулся.
- Тяжело с вами, – вздохнула я искренне.
- С тобой легко… - ответил он в тон и заглушил мотор.
Было предобеденное время, но американцы питались иначе. Впрочем, моя диета не предполагала изысков. Я оставалась на медикаментозном лечении и подлежала постоянному наблюдению.
О появлении гостьи домочадцы были предупреждены. Его супруга говорила только по-английски и приветствовала с напряженной улыбкой. Лет тридцать пять ей, не больше. Сразу стало понятно, что взрослая дочка – ее падчерица. Сказав смятое акцентом «здравствуйте», девушка помахала рукой и куда-то укатила, взорвав тишину ревом мотоциклетного мотора. О наличии их общего сына кто-то обмолвился, но я не слишком искренне интересовалась этой семьей. Поняв, лишь, что мальчишка где-то шляется, я мечтала полежать. Тело ломило от непривычной подвижности. Хозяйка вошла в положение и не стала докучать. Ласкар отвез меня в комнату на первом этаже, чтобы не приходилось пользоваться лестницей. Это не было гостиной или спальней, но ее обустроили для выполнения этих функций на время моего пребывания.
- Ты устала, – прозвучал его голос над головой.
- На мне номер висит в отеле. Там остался чемодан…
- Хорошо, разберемся, – кивнул хозяин дома, наблюдая, как я перебираюсь из кресла на кровать. Потом устроил каталку в углу и направился к двери.
- Зачем вы это делаете? – спросила я устало, без лишнего смущения и ненужной благодарности.
- Пока не знаю, – обернулся он на мгновение и вышел.
Марк позвонил в пятом часу. Я уже проснулась, но продолжала лежать, размышляя.
- Лида, где ты? – он был взведен, голос вибрировал.
- Что случилось? Что-то с бабушкой, с дедой? – я мгновенно покрылась испариной и поползла с кровати.
- Нет, – Марк сбавил тон. – Нет, с ними все хорошо. Где ты? Я звоню в клинику узнать как ты, а тебя… тебя там нет!
Успокоившись, я вздохнула. Действительно, как я могла подумать, что Марк удовольствуется информацией о здоровье лишь с моих слов. Да, он старается не докучать мне беспокойством, но остается собой.
- Не беспокойся. Я уехала из клиники… - прикрыв глаза, я соображала, стоит ли говорить правду. Хотя… Какие у меня варианты? Это же Марк.
- Где ты? – настаивал муж.
- В особняке Ласкара, – выдавила из себя и тут же продолжила, – побуду в его семье недельку, может чуть дольше. У него замечательная супруга, дочка и мальчуган. Доктор будет посещать меня ежедневно. Не беспокойся.
Марк молчал.
- Не беспокойся, – повторила я тихо.
- Дай мне адрес.
- Марк…
- Хорошо, я найду сам.
- Марк, перестань. Это глупо. Это по-детски. Ты… Ты не доверяешь мне?
- Как можно доверять человеку, которого не знаешь? Которого не понимаешь? Чьи действия нельзя спрогнозировать, даже приблизительно предположить замыслы, Лида?
- Марк, перестань, пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты приезжал. Как только смогу вылететь…
- До завтра.
Он повесил трубку. Кажется, это был первый раз за все наше телефонное общение, чтобы Марк первым нажал «отбой». Наверное, я могла бы попытаться его понять. Прижав руку с телефоном к животу, поглубже вздохнула.
В дверь постучали. Развернувшись, я сказала:
- Да.
Джуди, супруга Ласкара, с легкой беспокойной улыбкой поинтересовалась моим самочувствием и занятостью. Вежливо и благодарно улыбнувшись, я подумала о том, какие они тут надрессированные… Не сложно было отличить искреннее гостеприимство от необходимости быть вежливой и полезной. Интересно, как Ласкар представил меня своей семье? «Я тут на днях всадил пару пуль в одного пробегающего мимо суккуба… Пожалуй, теперь мы должны обеспечить ей комфортное выздоровление, чтобы не обиделась и не организовала вам всем по автомобильной аварии…»
Усмехнувшись собственным мыслям, я кивнула на предложение выпить чего-нибудь перед ужином. Джуди предложила воспользоваться креслом-каталкой, но я отказалась. Ежесекундно оборачиваясь, она провела меня к бассейну и усадила на самое удобное, в моем плачевном положении, место: плетеный стул с прямой спинкой. Ласкар говорил по телефону у другого угла бассейна. Его было хорошо слышно, но язык я не понимала. Мужчина кивнул мне приветливо и извинился жестом. Определенно, жизнь этого дома замкнулась на мне.
