— Вы… хотели себе моего ребёнка? Хотели забрать моего мальчика… — шепчу я, потрясённая. Все оговорки Мелии, все её неустанные труды по выполнению приказа элара — всё это выстраивается в стройную цепочку.
Её последний шанс.
Она хотела притвориться, что ребёнок её. Элар наверняка в курсе — не мог не быть. Он ведь так мечтал о сыне, которого никто из жён так и не смог родить. А тут такая удача — Мардухай нагадал, что у меня непременно родится мальчик. Они вдвоём с Мелией решили таким образом заполучить официального наследника трона, могущественного мага. Который называл бы матерью и отцом вовсе не тех, что дали ему жизнь.
Как же это гадко и подло.
У меня нет таких слов, которых был бы достоен замысел Мелии — всё, что сейчас так явно читается на её разочарованном, полном отчаяния лице.
— Что ж… — роняет она, наконец, вскинув голову так, что качнулась золотая вязь длинных серёг в ушах. — Ты выбрала свой путь. Сама виновата. Твоя свадьба с Боргом состоится через неделю. Я поговорю с эларом, он ускорит приготовления…
Она собиралась сказать что-то ещё.
Вогнать последний гвоздь в крышку моего гроба.
Но стены коридора за её спиной начали покрываться морозными узорами. А далеко-далеко раздались гулкие, тяжёлые шаги.
Я же… вместо надежды почувствовала неописуемый страх. Никогда, ни за что не захочу показываться больше ему на глаза! Лучше умереть, лучше всё, что угодно — чем увидеть, как он станет теперь на меня смотреть. На лгунью и предательницу, на ту, что ударила руку, которая пыталась её спасти.
После всего, что случилось только что, после откровений Мелии, после пальцев Борга на своей коже я чувствовала себя грязной, испачканной. Если Орвик действительно идёт сюда, чтобы разобраться в том, что же происходит на самом деле, Мардухай и Мелия найдут способ отомстить мне ещё больнее. Расскажут ему всё как есть. Он ведь не знает ещё самого страшного — что меня к нему подослали. Что в эту ночь я пришла не потому, что хотела быть с ним. А потому, что собиралась обманом зачать от него ребёнка — и скрыть навсегда этот факт, чтобы сын никогда не узнал отца.
Я ничем не лучше их всех.
Та же гниль в моей душе.
Я не достойна тех чувств, которые он хотел мне дать.
В солнечном сплетении будто взорвалась крохотная шаровая молния. Я согнулась, прижав ладони к животу, и застонала от боли.
Мелия очнулась быстрее всех.
Несколько отрывочных команд… я почти уже ничего не чувствую и не понимаю, что происходит… маги-охранители из свиты Мелии подхватывают меня под локти… пара резких пассов рукой — и по велению магии Мелии прямо в стене возникает дыра размером со взрослого человека.
Меня втаскивают в неё, и в фиолетовой дымке за моей спиной проход закрывается снова, будто его и не было.
Почти бессознательную, меня тащат куда-то в темноте, по спутанным лабиринтам тайной части дворца. Потайными коридорами, спрятанными ото всех этажами, ходами прямо в стенах. Крысы разбегаются из-под ног со сдавленным писком, то и дело моих волос и лица касаются пыльные сети паутины.
Я теряю сознание с мыслью о том, что там, где меня спрячут, Орвик никогда, никогда меня не найдёт.
И может быть, для моей плачущей души сейчас — это самый лучший выход.
Глава 16
Просыпаться отчаянно не хотелось.
Разум подсказывал, что в реальности ничего хорошего не ждёт. Лучше оставаться в блаженном забытьи. Его мягкие крылья обнимали меня и отгораживали от того мучительного, той боли, что ждёт снаружи.
Неловко шевелю плечом. Кажется, на мне кусачее одеяло из грубой шерсти. Хорошо. Тут и буду сидеть. Ни за что не вылезу.
— Шиана, просыпайся! У тебя сегодня важный день.
Какой знакомый голос. Мелодичный, спокойный.
Кого-то напоминает. Мама? Нет, точно не она. Хотя похоже. И в то же время что-то настораживает, что-то смутно кажется неправильным. Этот голос не должен звучать так… ровно.
Открываю глаза. Сначала приходится поморгать, чтобы привыкнуть.
Мы где-то в горах, видимо. Мертвенно-бледный дневной свет настырно льётся сквозь большое окно, прорубленное прямо в скалистой стене. Поэтому так холодно, даже под одеялом.
Поворачиваю голову, чувствуя, как хрустит шея от долгой неподвижности.
— Сколько я уже здесь?
— Прошла неделя с тех пор, как тебя увезли из Сирианара, — с готовностью сообщает голос.
Неделя. Что-то тревожное связано с этим сроком. Что-то неприятное. Не получается вспомнить. Словно каждый раз, как я тянусь к этим воспоминаниям, меня бьют по рукам. Не лезь! Не трогай. Будешь страдать, глупая.
Наконец, получается сфокусироваться.
Я выдыхаю от удивления.
Рядом с моим ложем, которое представляет собой узкую каменную полку прямо в стене, на скромном табурете сидит Гаяни.
Это она, и в то же время не она.
Чем больше взгляд ощупывает сестру, тем сильнее сжимается от тревоги сердце. Она терпеливо ждёт, аккуратно сложив руки на коленях. Худенькая фигурка в сером одеянии, закрывающем её с головы до пят. Стройная осанка. Откинут капюшон — и меня больше всего поражает, что Гая вернула себе природный цвет волос. А я так отвыкла, что мне кажется чуждым этот светло-серебристый оттенок. Мне бы так хотелось вернуть дерзкую зелень.
Вернуть тот огонь, что горел в её ярких глазах!
Сейчас они как две спокойные аметистовые заводи. На всём её живом, улыбчивом лице сейчас печать абсолютной отрешённости и сдержанности. Не человек, а каменная скульптура.
— Гая…
А самое непривычное, что в центре лба сестры — камень. Светло-зелёный гиар.
— Да, я прошла посвящение. Меня благословили собственным гиаром. Сегодня вечером благословят и тебя. Наконец-то.
С трудом опираясь на локте, я приподнимаюсь. На мне всё та же сорочка, а ещё голова кружится от голода и жажды. Но никто не предлагает еды или воды.
— Гиар?!
— Да! Ты рада? — улыбается сестра уголками губ. Глаза остаются бесстрастны. — Это необходимое условие. Так что после стольких лет ожидания тебе его дадут.
— Условие чего?.. — не понимаю я.
— Как это? Твоя свадьба. Сразу же после посвящения. Подумать только, два таких события в один день! Интересно, каков окажется твой дар.
Я всеми силами игнорирую то, что у меня перед глазами темнеет от дурноты. Усаживаюсь кое-как, подтянув колени к груди. Всё тело саднит, как будто я тряслась на дне телеги с камнями всю дорогу сюда. Какая свадьба? О чём она говорит?! Паника начинает сдавливать желудок. Кажется, меня сейчас стошнит.
— Где мы? — оглядываюсь, и не узнаю это место.
— В горах Сольмивары, конечно же. Где ещё, — удивляется сестра. — В обители Зрячих. Посвящение будет происходить на нижнем уровне. Здесь просто место ожидания. Я знала, что ты проснёшься сегодня, поэтому пришла.
— Твой дар… у тебя снова были видения?
По её лицу проходит тень.
— Никаких видений. Это были просто кошмары. Теперь я знаю точно. Не вспоминай, пожалуйста. Я была такой дурочкой. Мой истинный дар совсем в другом.
— В чём же?!
Она не отвечает. И всё-таки где-то на самом дне её глаз вспыхивает беспокойство. Будто приоткрывается ненадолго дверь в прошлое, и я снова вижу свою сестру. Свою настоящую сестру, а не этого бледного призрака.
Решаю сделать ещё одну попытку.
— А как же… Ричард Винтерстоун?
Она вскакивает с места.
— Шиана! Я в последний раз тебя прошу, не вспоминать о разных глупостях, которые были в моей голове раньше. Я теперь совсем другой человек. Сильный, спокойный, нашедший своё место в жизни… а чужаки ушли. И больше никогда не вернутся. Мы с Мардухаем позаботились.
Мне становится страшно.
— Что вы сделали, Гая?
Она морщится.
— Моё имя Гаяни. Могла бы уже запомнить. Я больше не ребёнок, чтоб так по-дурацки меня называть.
Я ошарашенно жду, что она скажет дальше. Гая подходит к окну — это гигантский полуовал на всю стену — кладёт узкие ладони на край прорубленной в скале дыры.
