просьбу задержаться дня на три, — развел руками Фильярг, поясняя: — Мы не знаем, есть ли у них сообщники. Твое появление могло их насторожить.
— Иногда я жалею, что в свое время не изучил искусство безмолвных, — все еще не мог успокоиться Харт, — не пришлось бы сейчас в женских тряпках на вальшгасе ехать.
— Скольких взял? — уточнил Фильярг.
— Хватит просто числом задавить, — отмахнулся Третий, помрачнел: — А вот как раз числом их давить мы не можем. Академия, конечно, защищена, но кто знает, какие таланты к нам в гости пожаловали. Начнем пожар, пострадают курсанты. Выяснили уже, как проникли?
— Да. Через брешь в защите.
— Ту самую?! — раздосадовано уточнил Харт. — Я же просил заделать! А вы «Оставим. Она только воздушникам подходит. Мы ее замаскируем, чужой не найдет». Домаскировались. А все Второй со своей глупостью: «Нам самим пригодится».
— Но пригодилась же, — вступился за Второго Фильярг. — Помнишь, сколько раз мы ею пользовались, когда ассару в академию отправили?
Харт скривился, но чем возразить не нашел.
— Значит, воздушники, — подвел он итог. — Уровня не ниже Ларса. Слабак там не пройдет. И что думаешь? Лифгана?
Фильярг мотнул головой.
— Ты же их знаешь. Им проще голову задурить и заставить через ворота провести в академию, чем через стены сигать.
— Наемников могли нанять.
— Зачем так сложно?
Мужчины помолчали, размышляя.
— Засекли, где они сейчас? — решил не углубляться в ненужную географию Харт.
— Наши не могут видеть сквозь их щиты. Хороши, заразы. Подготовились. Если бы не Шестой…
— О чем ты? — встрепенулся Харт.
Пара часов назад. Академия
Аль зевнул. Растер лицо. Поежился — утренний холод проникал под одежду, заставляя ощутить все «прелести» ночного дежурства. В голову лезли мысли о теплой постели, горячем чае, завтраке… Пожалуй, он сначала сходит поесть, а потом уже отправится спать.
Есть в последнее время хотелось постоянно. Аль чувствовал себя ходячим костром, который непрерывно требовал подкидывать в него дрова. Взрослые говорили — в его возрасте это нормально. Аль вздыхал — чувство голода отвлекало, заставляя испытывать раздражение, а любые эмоции для безмолвного — помеха.
Чтобы отвлечься, да и согреться он отправился по маршруту. Обошел факультет менталистики. Полюбовался на темные окна. Где-то там, в обнимку с мягкой игрушкой — мама настояла, что Майра должна спать с «хранителями сна» и тогда ни один кошмар к ней не приблизится — сладко сопела его «невеста». Тряхнул головой, ухмыльнулся. Девчонка так и оставалась для него загадкой.
Вспомнил, как вчера она поймала его в столовой, утащила в башню на разговор. Их провожали насмешливыми взглядами. По академии уже ползли смешки, но репутация Шестого, вкупе с репутацией Майры прикусывала языки всем насмешникам.
— Я чую смерть, — заявила малявка. И взгляд такой серьезный, что дурацкие вопросы Аль проглотил.
— Ты это как-то видишь? — спросил осторожно. — Ну там будущее…
— Нее, — мотнула головой эта невозможность, — сложно объяснить… Вот тут, — она указала на грудь, — тоскливо становится, а в животе — точно я съела что-то порченное. И холод… у меня от него волосы дыбом.
Аль лишь головой покачал. Какой-то девчачий бред.
— Скажи мне, если почувствуешь еще раз, хорошо?
Под ногами скрипнуло. Аль остановился. Надо же. Задумавшись, он свернул с дорожки на покрытую изморозью траву. Если бы кто спросил, кого или что Шестой считает главным врагом безмолвных, Аль, не колеблясь, ответил — природу. И как тут сохранять невидимость, когда под ноги подбрасывают палки, листья или вот, пожалуйста, — скрипит! Звуконепроницаемость можно было наложить, но тогда и сам ни пламени слышать не будешь.
Рядом внезапно скрипнуло. Аль озадаченно огляделся. Никого. Скрип повторился, и шел он от кустов поляны метров в десяти от него.
Присмотрелся, но ничего не увидел. Странно. Своих Аль различал мутными силуэтами, а тут… Однако пустота не может издавать скрип шагов.
Опасность ударила по нервам. Огненной жидкостью рванула по венам. Аль вспотел. Мысли в голове устроили лихорадочный забег. Он застыл, боясь шелохнуться и выдать себя. Там тоже затаились.
А что, если показалось? Ну кто может пробраться в академию? Смех.
Аль выдохнул. Ругнулся — шумно получилось. Сразу забыл, как надо правильно маскировать дыхание. Бездарь!
Что же… Посмотрим, кто там на рассвете шарится. Как говорит мама: «Приличные люди в такое время по гостям не ходят».
Вспомнил свои упражнения со зрением. Создал проекцию магических «очков». Покрутил режимы. Эмоции исчезли. Страха тоже не было. Он сосредоточился на том углу поляны, где, по его ощущениям, затаился гость.
И стиснул зубы, когда, усилив воздушную составляющую, получил размытый силуэт человеческой фигуры.
Гость не торопился. Видно Аль насторожил его своим присутствием. Некоторое время они стояли, выжидая — кто первым выдаст себя.
— Он меня не видит, — сделал вывод Аль. Это все изморозь на траве… Чтоб ее.
Наконец, гость решил, что выждал достаточно и осторожно, стараясь не шуметь, двинулся прочь. Идти следом Аль не стал. Его ждало более важное дело — предупредить своих.
********
— Я не понял, — Кайлес обвел кузенов насмешливым взглядом, — с чего вы решили, что это ко мне? Может, к ассаре пожаловали. Она же у нас главный уникум.
Фильярг стиснул зубы. Возвел глаза к потолку, ища там крохи терпения, которые помогли бы ему не сорваться.
Они собрались в центральном корпусе, в кабинете ректора, куда, соблюдая конспирацию, были вызваны нужные люди. В коридоре, охраняя двери, стояли безмолвные. Они же рассредоточились по территории академии, взяв факультет менталистики в невидимое кольцо.
Пока счет был на равных. Хозяева не видели гостей, гости не видели безмолвных, и все старательно играли в кошки-мышки, выжидая — кто сделает первый шаг.
— Ты бы еще к загонам вальшгасов их отправил. У нас там элитные экземпляры есть. Для тренировки малышни, — хмыкнул Харт.
— А мою жену не трогай, — с угрозой предупредил Фильярг. Он до сих пор не мог отделаться от ощущения, что кузен смотрит на Юлю слишком уж пристальным — на грани приличия — взглядом. Понимал, что это ревность, но ничего не мог поделать — в присутствии Кайлеса у него «шерсть» вставала дыбом и хотелось крови. Кузена.
— Ваши высочества, — взмолился ректор, — может, все-таки перейдем к делу. При всем моем уважении к леди ассаре, она здесь уже шесть лет. А вы, господин Кайлес, пару месяцев.
— Понял? — уточнил, глядя с вызовом, Фильярг. Мол, всем все очевидно — какие сомнения?
Кайлес кивнул. Вздохнул тяжело, словно взваливая на плечи пару мешков забот. Встал из-за стола, вышел на середину комнаты, склонил голову, прижал ладони к груди и скорбным тоном произнес:
— Готов жертвовать собой. Отдайте меня им и обойдемся
