хотелось закутаться в него да так и оставаться.
Когда вышла, то обнаружила, что в комнате появился туалетный столик с принадлежностями для волос. Мечта любой нормальной девушки. А Машенька была абсолютно нормальной. И её не могли не радовать все мелочи, что были предложены. Выбор оказался настолько великим, что руки хватали одно, а глаза смотрели на другое.
Для начала девушка надела платье.
По внутренним ощущениям было утро. Но в комнате не было ни часов, ни окон, и девушка могла ошибаться, если попала в другой часовой пояс. А платье больше подходило для вечера: длинное в пол, простой покрой выгодно подчёркивал все достоинства фигуры. Глубокое декольте. Обтягивает, но дышится легко. Необходимо его дополнить.
Маша открыла стоящую на столе шкатулку и ахнула: здесь были огромные тяжёлые серьги и маленькие висюльки, перстни и колечки, колье и кулончики. Она брала в руки одну за другой вещь, прикладывала к себе, примеряла, снимала, складывала обратно. От сверкающего великолепия разбегались глаза.
Наконец, сделала свой выбор: серьги-капельки на тонкой цепочке. Основание — красные камешки. Если это и рубины, то очень маленькие.
Открытое декольте требовало украшения. Вначале она приложила красивое колье. Но ей показалось, что оно давит на грудь. Да и неуместно к завтраку надевать такую массивную вещь. А Маша просто была уверена, что это завтрак. Сложнее всего оказалось выбрать кольцо. Огромные перстни она не любила, поэтому отложила сразу. Выбор пал на скромное колечко, простенькое, с красным камушком. Но оно больше подходило как кольцо невесты, когда дарит жених. Второе кольцо, которое также пришлось впору и приятно облегало фалангу, было побольше, рубины перемежались с бриллиантами. Но и это было похоже на обручальное.
Немного поразмыслив, вытянув перед собой руки, полюбовавшись на тонкие длинные пальцы, она решила, что обойдётся без колец. Убрала их в шкатулку. Вздохнула. Но обратно доставать не стала, хотя сильно хотелось.
Теперь дело оставалось за малым. Лёгкий макияж. Волосы расчесала массажной щёткой. Собрала в хвост. Закрепила заколкой серебристого цвета с рисунком, выполненным красной эмалью.
Как только её наряд был закончен, зеркало и столик тотчас же исчезли.
— Чертовщина. Для полного счастья не хватает, чтобы платье тоже так растворилось в самый неподходящий момент.
Дверь распахнулась. Маша пошла по ковровой дорожке. Ей показалось, что здесь перепуталось место и время. Её наряд никак нельзя было отнести к современному. Как и комнату, в которой она спала. Коридор же больше напоминал коридор космической станции, который соединял различные отсеки. Красками не изобиловал: преобладал серебристый. Но свет, который шёл от стен, был приятен глазу. В воздухе стояло приятное тепло. Как раз такое, когда его не замечаешь.
Стены ровные, без картин. Лишь изредка проходили линии, которые могли говорить о наличии дверей в этих местах.
Коридор привёл её в залу. Не очень большую. Около стен, по обе стороны от витражей, сквозь которые проникал распадаясь на лучи свет, стояли рыцари в доспехах. По центру стоял стол… на две персоны. Размер его был таким, что обедающие могли спокойно разговаривать друг с другом, не повышая голос.
Мужчину она увидела не сразу. Он стоял в тени между двумя витражами. На нём был всё тот же костюм со стальным отливом, чёрная водолазка под горло. Руки были сложены на груди. Перчаток не было в этот раз. А вот глаза по-прежнему были скрыты за чёрными очками.
— Ну что, девочка Маша, — в его голосе послышалась ирония. — С пробуждением. Это надо же было тебе так устать, что ты беспробудно проспала двое суток.
— Неправда, — Маша посмотрела на него достаточно смело.
— Правда. Вот дерзости в тебе, учить тебя да учить, как со взрослыми разговаривать. Папа с мамой воспитанием твоим явно не занимались. — Он сделал пару шагов навстречу девушке и жестом показал на стол. — Присаживайся, а то пока ты собиралась, время завтракать прошло, наступило время обедать.
— Неправда, я быстро собралась, — возразила девушка и тотчас покраснела.
— Стыдно? Это хорошо, ещё не всё потеряло. Что значит — неправда? Я всегда прав. Теперь ты живёшь у меня и должна хорошенько это зарубить себе на носу. Садись обедать.
Он подошёл, подставил ей стул. Подождал, пока она удобно устроится.
В зал вошли слуги: высокие парни, красивые, схожие между собой.
— Это привидения? — спросила Маша и коснулась одного, который стоял рядом. Но тут же отдёрнула руку. Слуга был реальным.
— Нет, иллюзия только у тебя. Ты у нас любительница побегать. Чтобы не нашла себе сообщника. А с иллюзией чего договариваться. Маша, я твой хозяин. Ты не имеешь права трогать других мужчин.
— Я же не знала, что он живой, — она смотрела, как перед ней поставили тарелку с каким-то салатом. — А я всё не съем. Это много для меня.
— Приятного аппетита. Сколько сможешь, столько съешь. Тебе нравится у меня, девочка Маша?
Она обвела взглядом зал. Серебристые стены. Высокие потолки с фресками. Разноцветные витражи.
— Красиво, но как в музее. Жизни не хватает. Слишком серо вокруг. А еда вкусная. И платье красивое, — ей вдруг стало жаль этого старика. Он к ней по-доброму, а она с критикой.
— Вот ты и подаришь жизнь этому замку. — Мужчина в задумчивости посмотрел на девушку.
Она смутилась. Ему нравились её эмоции: такие живые, естественные. Он краснела, бледнела, глаза сияли, то наполнялись слезами. Такая живая, из плоти и крови.
— А почему ты не выбрала себе кольцо? Все эти украшения твои теперь.
— Спасибо. Значит, я могу их продать?
— Продать? — он даже закашлялся. — Они тебе не понравились? Я могу подарить другие.
— Нет, они великолепны, но скорее подойдут женщине в возрасте, а не девушке. Мне очень нужны деньги. Просто вы даже не представляете, как нужны.
— Хочешь помочь Алексу выкупить тебя у меня? Так ты не продаёшься больше. Мы не на рынке. Я не спекулянт, — он усмехнулся.
Маша смутилась. Стыд, словно она сказала что-то непотребное, окрасил её щёки.
— Нет, я не думала про Алекса. У меня… — она заморгала, пытаясь прогнать предательские слёзы, которые подступили к горлу. — У меня есть младшие брат с сестрой. Им нужна
