— И долго ты еще к мужикам приставать будешь? — впечатав меня в свое тело в танце, каким его понимал мой враг, он стал качать эфемерные права.
— И не думала, — я попыталась соблюсти дистанцию, но не тут-то было. Бананчик, мать его где мне во спасение?
— А сейчас что было? — он с таким праведным гневом мне выговаривал все это, что я сначала растерялась от такой наглости. Моя растерянность длилась целых десять секунд, после чего я дернула его за ухо.
— Вернись с небес на землю, — делая это, я получила полную ложку удовольствия.
— А я и не летаю! И прекращай делать вид, что между нами ничего не происходит! — вспылил Бравис, а я оттоптала его ноги. Он не поморщился, не сводя с меня серых омутов глаз, и ждал моей реакции.
— А между нами ничего и нет! — возмутилась я, а потом меня осенило: Хотя нет, я вру…
Бравис довольно улыбнулся и сказал:
— Наконец-то!
— Между нами и, правда, есть одно пикантное чувство… — получая удовольствие от своей игры, я понизила голос и наделила его ноткой хрипотцы. — Ненависть!
Бравис, до этого жадно поедающий глазами мои губы, дернулся, словно от пощечины. Серый зрачок снова застелил цвет раскаленного металла и он остановился, заставляя прервать танец и меня. Бросив глазами ему вызов, ощущая под пальцами, как напряглись его руки и плечи, я своими вторыми 130 чувствовала — я перегнула палку. Не стоило… У меня там Дора…
— Нет, Марта, между нами не только ненависть, — Бравис сдерживал голос, и это чувствовалось в каждом его слове. Что-то мелькнуло в глубине грозовых глаз, и он стал говорить более вкрадчиво, с ноткой обольщения, словно решил сменить тактику и взять не нахрапом, а ласковым словом. — Между нами раскаляется воздух, неужели, ты не чувствуешь этого Марта? Мы не можем равнодушно пройти мимо друг друга, цепляемся, пытаемся привлечь внимание…
Если он думает, что возьмет меня на всю эту «романтическую лабуду», то я его огорчу!
— Да-да, это и называется — не-на-висть! — я поспешила прервать его, потому что не любила теряться. А сейчас я именно такой себя и чувствовала с этим «новым» Брависом, несмотря на все внутренние подбадривания. Пусть он лучше побыстрее станет привычным, вот тогда я смогу как следует ответить на все его претензии!
Но Создатель остался глух к моим мольбам, а демон все продолжал:
— Пусть так. Но только тогда почему ты сейчас покраснела в моих объятиях?
Кто? Я? Покраснела? Я танцевала, демон треклятый, тан-це-ва-ла!
— Жарко! — но ограничилась я совсем кратко. Язык все время прилипал к небу, и я силком заставляла себя смотреть не на губы Брависа, говорящие все эти «невозможности»!
— Да? Хорошо… — согласился он, но мне рано было вздыхать от облегчения: — Но тогда почему, когда я сегодня пытался целовать тебя, ты подалась ко мне всем телом и замерла, а только потом начала отталкивать от себя?
— Ничего подобного! — я такого не помнила! А не помню — значит, не было!
— Ты старательно растишь в себе ненависть, но посмотри внимательней — ее уже в тебе нет! — Бравис смотрел на меня так, словно видел меня изнутри. А мне это жутко не нравилось, скажу я вам. Мой внутренний мир — только мой! И никто не имеет права в него заглядывать без моего разрешения!
— Есть! — протестовала я, но в душе уже поселилось сомнение. Глубоко внутри я была согласна с ним, но никогда бы не признала это вслух.
— Тебе нравится спорить со мной!
— Еще как! — вот с этим я легко согласилась.
— Тебе нравится доводить меня до белого каления!
— Конечно! — это тоже была правда.
— И тебе так же нравится стоять сейчас в моих объятиях Марта! И не дергайся, мы уже как минут пять обнимаемся у всех на виду!
А вот это враки! Этого просто не может быть! Но, посмотрев на нас словно со стороны, я проглотила все возражения. Я стояла в кольце рук Брависа, а пары вокруг все кружили и кружили в танце…
- Мне нужно спасать Дору, — я была рада хоть одной дельной мысли, проскользнувшей сейчас в моем сознании.
Бравис был явно не рад моему озарению, в которое я вцепилась хваткой адского пса и теперь выискивала по сторонам светлую голову подруги. Ну, или хотя бы темную макушку ищейки.
— Зачем тебе Дора? — руки Брависа на талии не давали вырваться, и я гневно смерила его взглядом.
— Надо! В беде она у меня!
— Мы знаем, — спокойно сказал Бравис и только усилил захват. — Не вмешивайся, ты только помешаешь.
— Что вы знаете? — я даже вырываться перестала от таки новостей. — Как не вмешиваться?
— Я, конечно, понимаю, что это противоречит твоей натуре, Мартышка, — он насмешливо щелкнул меня по носу и продолжил: — Но тебе придется наступить себе на хвост!
— Ты что-то знаешь? — я даже не обратила внимание на эти его обезьяньи сравнения. Он явно что-то знал о Доре и Слэйде, и я собиралась вытрясти из него все.
— Знаю, — кивнул Бравис, и его лицо озарилось идеей. — И расскажу.
Я уже готова была внимать, но чувствовала подставу. И не зря.
— За поцелуй. Всего один поцелуй…
— Нет, — отрезала я.
— Тогда свидание?
— Нет, — уже менее уверенно возразила я. Все-таки это не так страшно, зато все узнаю. Но… Все равно — нет!
— Прогулка? Марта, я уже и так понизил все планки, имей совесть!
— Ладно, — согласилась я. Не знаю почему. Будем считать, чтобы побыстрее все узнать о Доре.
— Договорились! — блеснул улыбкой Бравис и начал рассказывать о подруге: — Один из ищеек использует твою подругу как прикрытие. Ему нужно алиби, пока он совершит кражу.
— Слэйд, — кивнула я самой себе. Как я и думала. — Но как он собирается это все сделать, если рядом с ним будет Дора?
— Сейчас он увел ее в одну из гостевых комнат, — на этом месте рассказа я дернулась, но он заверил: — Все под контролем, Марта! Не мешай! Танцуй!
— Дора бы не согласилась! — возразила я ему, а сама… Сама уже не была уверена в этом. Последнее время подруга была сама не своя.
— Она не отдает себе отчет, — эти слова сняли целую скальную породу с моей души. Она не в себе! Никогда я еще так не радовалась невменяемости демоницы.
— Он на нее воздействует? — догадалась я и демон кивнул.
— По нашим данным он хотел, примелькавшись на публике, у всех на глазах увести ее уединиться. Там ее покинет сознание, а он проберется в нужные покои и совершит кражу, после чего вернется и, как ни в чем не бывало, спустится с девушкой вниз.
— Да он же растопчет ее репутацию! — возмутилась я.
— Марта, давай говорить откровенно — ни ты, ни она не вертитесь в аристократических кругах, чтобы переживать об этом.
Хрум! — это треснул тот самый хрупкий мирок между нами. Ах так! Аристократишко чертов!
Я вырвалась из объятий и злость мгновенно прояснила разум. Сразу на ум вылезли несколько нестыковок, настолько очевидных, что я не верила, что сами агенты не обнаружили ее.
— Вы остолопы! Знаешь, почему?
— Почему? — не понял Бравис.
— Потому что Слэйд мог взять кого угодно сюда из молодых девушек, но взял Дору! Ту, о которой бы вы в любом случае узнали! Вот и подумай, такие ли вы все из себя агенты, раз вами управляет ищейка!
Я пылала негодованием! Бедная Дора, если бы мы не влезли во всю эту аферу еще с Сафраей и Слэйдом, она бы никогда не вляпалась в такую грязь! Это все я! Хотя нет, это все черт из омутов! Если бы не он…
— А где Дарт? Караулит под дверью? — спросила я.
— Ты же в курсе его особенностей? — начал издалека Бравис.
— Ты про то, что он может проникать почти во все помещения, за редким исключением?
— Да, вот именно из-за своей особенности он участвует во всем этом. Мы накинули на него полог невидимости и он контролирует ситуацию.
— С Дорой? — с облегчением спросила я. Все-таки оны молодцы, что не оставят юную деву наедине с брюнетом!
— Нет, со Слэйдом!
А вот это меня разозлило. Но я понимала, что во мне говорит тревога за подругу, а не трезвый рассудок. Ведь там, где будет Слэйд — будет и Дарт. А, значит, если что — сможет вмешаться.
