ударило в горло, кончики пальцев дрогнули и похолодели.
В этот момент я вдруг почувствовала себя косулей, за спину которой крадется тигр. Наверное, это был какой-то древний инстинкт – не подпускать к незащищенным тылам опасного хищника.
Однако я не нашла ни одного убедительного аргумента, чтобы отказать княжичу, хотя и понятия не имела, что он собирается сделать.
Где-то в стороне снова раздалось предупреждающее шипение ирлиса, но зверь явно не торопился нападать, не чувствуя от моего нового гостя никакой агрессии.
Это одновременно раздражало и пугало.
– Да… конечно… – неуверенно проговорила я, уже чувствуя, как Ренвиэль касается моих волос. Это было очень странное ощущение, когда пряди скользнули по плечам и начали медленно подниматься. Когда ловкие и осторожные мужские пальцы проникли сквозь локоны, касаясь моей кожи, слегка поглаживая и вытягивая волны волос вверх.
По спине пробежала волна мурашек, и я ничего не могла с этим поделать. Ренвиэль делал с моей прической что-то возмутительное, и при этом возмутительно приятное.
Однако когда я уже готова была развернуться и попросить его меня не трогать, чтобы лишний раз не проникаться доверием к врагу, княжич что-то там закрепил у меня на голове, пряди стянулись, и, уверенно положив руки мне на плечи, словно имел на это право, вампир развернул меня к зеркалу.
– Смотри, красавица, – шепнул он, пока мурашки бежали по коже от его прикосновения.
А я уже и так смотрела. Видела, что из отражения на меня глядит смущенная девушка золотыми волосами, аккуратно и тщательно собранными в удивительную прическу, увенчанную волшебным красным тюльпаном.
– Смотри внимательно… – зачем-то добавил вампир тихим голосом, проникшим в меня словно наркотик – прямо в кровь.
Ренвиэль встал совсем рядом со мной, возвышаясь над моим левым плечом буквально на пару сантиметров позади. При этом он взял меня за руку, слегка склонив голову к шее. Будто бы хотел что-то сказать или…
Меня бросило в дрожь, я не могла оторвать взгляд от отражения.
Тончайшее светло-розовое платье, подпоясанное золотой цепью, стало выглядеть не просто нарядным, а каким-то торжественно бальным. Тюльпан в моих волосах рассыпал вокруг мельчайшую золотую пыль, а сам его цвет неуловимо переместился в сторону розоватого, будто нарочно для того, чтобы гармонировать с остальным нарядом.
Но это ещё полбеды. Княжич Ренвиэль, стоящий так близко и держащий меня за руку, теперь выглядел моим идеальным спутником. На его серебристо голубом камзоле сбоку я заметила изображение того самого тюльпана, что украшал мою прическу и являлся символом всего вампирского княжества. Серебристые волосы мужчины едва ощутимо касались меня и так же хорошо сочетались с его нарядом, как мои золотые сочетались с моим.
Княжич выглядел ослепительно красивым, и, как ни странно, я рядом с ним смотрелось ничуть не хуже, напротив удивительно гармонично вписываясь в пару для наследника вампирского престола.
Не знаю, откуда в моей голове взялись эти мысли и образы. Может быть, я сошла с ума. А может, решение драконьих принцев отдать меня настолько сильно выбило из колеи, что я почти решила послать всех драконов подальше и поселиться в Шеллаэрде.
Встряхнув головой и зажмурившись, я постаралась вспомнить, о чём думала всего несколько минут назад. В сознании разливался какой-то сладкий дурман, и размышлять не хотелось вообще ни о чём.
Как ни пыталась я вспомнить, почему прежде меня так раздражал и пугал Ренвиэль, мне это не удалось. Я даже подумала было, что он применил какое-нибудь вампирское внушение и мне требуется немедленно от него избавиться. Однако, мысленно удостоверившись, что я всё ещё схожу с ума по Айдену и помню о том, что он находится в коме, слегка успокоилась.
"Ничего не произойдет, если я буду постоянно вспоминать своего драконьего принца, – попыталась убедить я себя. – Моя главная цель сейчас – чтобы Ренвиэль не закусил мной на обед и чтобы Айдан наконец пришел в себя. Тогда он наверняка сможет меня освободить… А дальше хоть трава не расти".
Получалось, что в остальном мне бояться нечего. Никакое вампирское внушение мне нипочём, правда ведь?..
Я снова взглянула через зеркало на княжича и, увидев, что он улыбается, неожиданно улыбнулась в ответ.
По крайней мере, в данный момент Ренвиэль не проявлял ко мне никакой агрессии, вел себя очень культурно и приятно. Я даже подумала, что познакомься мы при каких-то иных обстоятельствах, он вполне мог бы мне понравиться. Конечно, если бы к тому времени мое сердце уже не было занято Айденионом Огненнокрылым.
– Как насчет маленькой экскурсии, красавица? – проворковал мне на ухо вампир, и на этот раз я даже не вздрогнула, когда почувствовала прикосновение его дыхания к своей коже.
Это уже не было ни страшно, ни неприятно.
– Почему бы и нет?.. – пожала оголенными плечами я, заметив, как по ним скользнул взгляд Ренвиэля. И хрусталь голубых глаз на миг стал алым.
Я вдруг подумала, что алый очень даже идёт его снежному образу.
Ренвиэль чуть склонил голову набок, не отрывая от меня пристального взгляда. И вдруг широко улыбнулся, обнажив острые белые клыки.
Несколько отстраненно я отметила про себя, что должна была бы испугаться. Но страх так и не пришёл, даже когда княжич Шеллаэрде вдруг вспыхнул облаком тьмы, разлетевшись на тысячу маленьких летучих мышей, и, подхватив меня, погрузил весь мир в черноту.
Снова открыла глаза я уже совсем в другом месте. То, что мы очутились в замке самого вампирского княжича, стало ясно с первой же минуты. И если Чертог Огня, в котором правил Айден, буквально дышал жизнью, огнем и животной, хищной силой, то замок Ренвиэля Эстерийского был уже гораздо более похож на человеческий. Черные стены уходили ввысь, смыкаясь полукруглым каменным сводом. Он, в свою очередь, был украшен великолепной лепниной и удивительными картинами, изображающими прекрасных дев и рыцарей в доспехах. Зал, раскинувшийся вокруг, не поражал гигантскими размерами, однако он тоже был велик. И дело было, видимо, в том, что сделан этот зал был для людей, а не для громадных и нечеловечески сильных драконов.
Дивные ромбовидные окна украшали разноцветные витражи, сквозь которые красиво проникал солнечный свет. Преломляясь на десятки и сотни разноцветных лучей, он украшал зал лучше всякого волшебства. В самом центре под потолком висела настолько мощная люстра, что казалось, если она упадёт, то вполне может прибить человек двадцать разом. Вся она была уставлена толстыми восковыми свечами, что дополнительно наполняли зал приятным желтым мерцанием.
Мраморный пол был выложен плиткой в форме аккуратных летучих мышей, чьи черные и алые крылья перемежались в хаотичном порядке. Диковинный рисунок направлял
