Ред. Она уже несколько месяцев не пользовалась своим любимым сокращением.
Я сделала еще глоток, чтобы удержаться от комментариев по этому поводу или позволить ей увидеть проблеск надежды, который дало это маленькое слово.
Возможно, мы и не сможем вернуться назад, но я был не против двигаться вперед.
Хирата была тем, кто оборвал все связи.
Но не я.
— Знаю, ты хочешь трахнуть ее, точно так же, как ты делаешь это с любой другой горячей, недосягаемой женщиной, которая встречается тебе на пути, — добавила она, разрушая момент. — Но это не должно мешать тебе делать то, что должно. Просто доведи работу до конца, а потом прикончи девчонку.
Такая жестокая. Хотя я знала, что Защитница лишь делала вид. Говорила вещи, которые нужно было произнести вслух. Над нашими головами послышалось шуршание, вездесущие змеи-лозы шпионили в этом доме не только для меня.
— Не хочу, чтобы мое правление начиналось со зверств, — проговорил я. — И, возможно, мой подход наивен, но мне хочется верить, что этот нелепая брачная связь просто исчезнет.
— Тешить себя иллюзиями глупо. Что тебе нужно сделать, так это подготовиться к неизбежному. Сила Сони растет. Я наблюдала за ней всю неделю, и она не угасает. Девчонка становится только могущественнее. Почти, как если бы поцелуй Гелена щелкнул выключателем внутри нее. Что-то не так, и ее маленькая демонстрация силы сегодня вечером доказывает это.
Хирата подняла свой бокал и допила его несколькими глубокими глотками.
Я же щелкнул пальцами, активируя заклинания слежения, которое мы встроили в ошейник Сони. Наша пленница мирно спала в соседней комнате, не пытаясь убежать, что на самом деле заставляло меня немного восхищаться ее выдержкой.
Вот бы и самому суметь проявить стойкость. От чего-то перед глазами вспыхнуло видение ее обнаженных форм, случайно увиденных мною в день первого пребывания Сони здесь. Что в целом было совершенно неправильным направлением мысли, потому что я не мог, и не должен был, допускать возможности переспать с этой крошкой.
Она была запретным плодом.
Вход воспрещен.
Как уже сказала Хирата, недостижимый приз.
И все же я не мог подавить желание поцеловать ее. Было бы в двойне здорово проделать это на глазах у Гелена, но он исчез в облаке дыма прежде, чем я высказал все, что о нем думаю. Впрочем, его присутствие потом ощущалось всю дорогу. Смутьян действительно беспокоился о своей супруге, следя за тем, насколько качественно ее провожают.
— Кажется, он заботится о ней, — размышлял я вслух.
— Кто?
— Гелен, — уточнил я. — Он проследил за тобой и Соней до нашей резиденции.
Хирата на секунду задумалась, затем повела плечом.
— Я думаю, он больше заботится о связи, чем о ней. Если с ней что-то случится, он будет жить в муках целую вечность.
— Наверное, надо было подумать об этом, прежде чем накладывать печать на кого-то, — проворчал я.
— Верно, но, кажется, как будто за этим стоит что-то большее… — Хирата поставила стакан на стол и скрестила руки на груди. — Гелен, безумный идиот, и этот ублюдок ничего не делает без причины.
— Не знаю. Кажется, он все время что-то делает только для того, чтобы позлить всех остальных, — пробормотала я в ответ. — Поэтому он такой осел.
— Не слишком ли глобально для подросткового бунта? Выбор пары из числа людей, ссора с Волгирадом Челзидом. Не слишком ли высоки ставки? Зачем ему это делать? Разве тут не зарыто нечто большее, чем просто желание разозлить своего отца или твоего отца, или Совет. Думаю, он что-то замышляет.
«Что подводит нас к самому началу», подумал я, вспоминая, с чего затеялся этот разговор.
— Что-то подсказывает, мы не узнаем, пока план не осуществится до конца.
— Именно поэтому я предлагаю ничего не говорить главам кланов и наблюдать. Давай посмотрим, что он с ней сделает.
— Ты хочешь использовать ни в чем неповинную девушку в качестве приманки? — возмутился я.
Хирата вскинула руки ладонями вверх, призывая не горячиться.
— Гелен подписал ей смертный приговор в ту секунду, когда наложил брачную печать, и мы оба это знаем. Игра в наблюдение нужна только для того, чтобы они могли оправдать убийство опасной мерзости. С таким же успехом мы могли бы выяснить, что, черт возьми, задумала Гелен, и использовать то немногое, что осталось от ее жизни. — К-н-и-г-о-е-д-.-н-е-т-
Я невесело усмехнулся, слова подруги прозвучали как жестокий удар.
— Когда ты успела стать такой жестокой стервой?
— Я мыслю, как Защитник. Думаешь, Убийцы приготовили для нее участь получше?
Воспоминания об изощренных садистах самого мрачного клана заставили передернуть плечами.
— Все верно, просто иногда забываю, что она не личность, а всего лишь пешка в великой игре, — проворчал я.
— Гелен поставил ее на эту доску, а не мы. Я могла бы пожалеть девчонку, или я могу использовать ее, чтобы гарантировать безопасность Небесной Тверди. Какой вариант предпочтительнее? А, ваше высочество?
— Мир не черно-белый, Хирата, ты же знаешь.
— Почему? Потому что ты хочешь трахнуть ее? Просто намочи свой член в другом месте, утоли потребность и начни думать, как лидер. Это то, что у тебя получается лучше всего. Стал бы ты так беспокоиться о личности любой другой девки?
Я не весело усмехнулся, признавая правоту Защитницы.
— Хорошо, что ты так заинтересована в том, кого мне лучше не трахать.
Возмущение Хираты не смогло укрыться от моего взгляда, хотя Защитница и старалась выглядеть равнодушной. Уж слишком хорошо я успел изучить бывшую телохранительницу, и несколько месяцев ссоры этого не изменят.
Соня представляла собой одну из самых больших проблем, с которыми я когда-либо сталкивался, главным образом потому, что флиртовать с ней было все равно, что заигрывать со смертью. Одно неверное движение, и мы окажемся на разделочной доске прямо рядом с ней. Что только делало ее более привлекательной как перспективу, поскольку добавляло элемент опасности.
— Мы не будем это обсуждать, — сказала Хирата, и голос ее стал более глубоким.
Мои губы изогнулись в улыбке.
— Ты права. Нам это и не нужно. Пока крошка спит, взрослые могут пошалить…как раньше.
— Прекрати, — угрожающе прошипела Хирата.
— Почему ты злишься? Потому что я угадал твои желания? Или потому, что вся эта роль преподавательницы добавляет еще один элемент запретного к и без того интригующей ситуации между нами?
В ее золотых радужках плясали искры. Я либо чертовски сильно разозлил ее, либо завел. Вероятно, и то, и другое.
Хирата любила жесткий секс.
Гнев был ее афродизиаком.
Драка становилась прелюдией.
И за последние несколько месяцев мы много ссорились, как морально, так и физически.
Недавний спор все еще тлел между нами.
