ком в горле и мысленно прощаюсь с жизнью.
Карден
Она смотрит на меня так затравленно, что внутри все переворачивается. Я поднимаю руку, и Селеста, зажмурившись, вжимает голову в плечи. Касаюсь ее щеки пальцами и легонько провожу ими по нежной коже. Моя жена приоткрывает глаза и смотрит на меня в недоумении.
– Спасибо, что спасла меня, – произношу негромко и, наклонившись ниже, целую в лоб.
Потом беру ее за плечи и помогаю подняться. Выражение лица Селесты меняется за секунду. Она прищуривается, черты заостряются, а губы сжимаются в тонкую линию.
– Спасибо?! – рявкает она.
– Тихо! – рычу, и она слегка хмурится.
– Спасибо? – шипит, словно дапина перед броском. – Спасибо? Ты опозорил меня! Выставил преступницей! Предательницей! Как ты мог? А потом еще позвал эту свою новую игрушку Артан! Ты ведь обещал, что гарема больше не будет!
– Скоро не будет, – успокаиваю жену.
– Скоро? Как скоро, Карден? – она снова немного повышает голос.
– Селеста, если ты сейчас же не понизишь тон, я буду вынужден воткнуть тебе в рот кляп. Нас могут услышать. Все должны думать, что я пришел сюда наказать тебя. И я бы устроил показательное покарание, если бы не…
– Если бы не что? – спрашивает она, внимательно всматриваясь в мои глаза.
– Если бы… – запинаюсь. Я не умею так легко, как Селеста, говорить о чувствах. Я вообще о них говорить не умею. Защитить, позаботиться, обеспечить всем необходимым – это моя версия проявления чувств. Но слова… о них лучше говорят поэты и женщины. – Если бы ты не была моей женой. К тому же, беременной.
– Это все, что тебя побуждает защищать меня? Моя беременность и статус? – закипает она.
Да что опять не так-то? Разве я сказал что-то неправильное? Вполне закономерно, что я хочу защитить свою жену и будущего наследника. Почему она так остро на это реагирует?
– Селеста, мы сейчас не будем это обсуждать. Для всех я пришел сюда наказать тебя.
– Как наказать?
– Выпороть.
Она бледнеет и делает небольшой шаг назад.
– Беременную женщину? – спрашивает и накрывает ладонями затянутый корсетом живот.
– Вообще по нашим законам муж имеет на это право в любой момент, независимо от положения жены.
– Карден, это бесчеловечно, – севшим голосом произносит ошарашенная Селеста.
– Я не буду тебя бить. По крайней мере, не за тот поступок, который ты совершила. Несмотря на угрозу покарания, ты спасла Верховного сына и своего мужа.
– Эта еда все же была отравлена?
– Я подозреваю, что да.
– А можно как-то это проверить?
– Пока не знаю. Но вряд ли. Отец не допустит.
– И что, никто из гостей не ел то мясо?
– Когда я опрокинул тарелку и сказал, что ты испортила мне аппетит, отец приказал унести мясо. Гостям не досталось ни кусочка.
– Оно точно было отравлено, – бормочет моя жена. – Что будет дальше?
– Дальше ты проведешь в своей комнате еще неделю. Я буду приходить к тебе, чтобы якобы наказать. Каждый день. Возможно, по нескольку раз. Празднества продолжатся, но без тебя. Я скажу отцу, что ты себя плохо чувствуешь. В свете того, что я тебя так часто наказываю, – он выделяет последнее слово, – он должен поверить.
– А наложницы, Карден? Ты говорил, что Артан подарена тебе Верховным правителем. Значит, она может оказаться доносчицей. То есть, если ты с ней не переспишь, она доложит об этом твоему отцу.
– Не переживай на этот счет. Я разберусь.
– Если ты переспишь с ней, – угрожающе цедит Селеста, – я узнаю. И тогда, Верховный сын Карден, ты познаешь всю силу моего гнева.
Мне хочется рассмеяться от того, как это звучит из уст моей хрупкой беременной жены, но сдерживаюсь. Она и правда ревнует, и это греет меня изнутри. Осознание глубины ее чувств еще сильнее усиливает мое желание угодить ей и защитить.
Обняв жену, спускаюсь в тронный зал, в котором длятся празднования. Меня догоняет Траван. Идет немного позади в знак уважения. С приездом в замок моего отца все неформальное общение прекращено. Каждый житель замка соблюдает предписанные нормы.
– От Артан избавились, – тихо докладывает он, пока мы ждем, чтобы слуги распахнули высокие деревянные двери, обшитые железными вензелями. – Она не вернется.
– Хорошо. Остальные наложницы?
– Сидят в своих покоях. Предупреждены обо всем.
– Спасибо, – киваю своему советнику и вхожу в тронный зал.
Праздник продолжается целую неделю. Откровенно говоря, это утомительно даже для меня. Кроме того, насущные дела поднимают меня рано с постели, чтобы я мог решить их еще до пробуждения Верховного правителя и моих братьев. Ложусь я поздно, потому что до ночи “наказываю” Селесту, а потом иду к наложницам якобы для ночи любви, а по факту просто сплю в их постели. Сладкоголосая Мелиса каждую ночь напевает мне, как сильно они с Амалеей соскучились по мне. Но я мало того, что не хочу никого, кроме Селесты, я еще и настолько устаю, что все, на что меня хватает, – это завалиться на просторное ложе и уснуть.
Зато мой отец и братья не знают усталости в праздновании. Они пьют почти до утра, потом уходят в отведенные им покои, спят минимум до полудня, просыпаются и снова пьют. В последний день празднеств я вижу, что и мои гости уже утомились от непрекращающейся пьянки. Жители Макитана уже два дня как вернулись к своей работе, прекратив праздновать нашу с Селестой свадьбу, а эти все не угомонятся.
Последний вечер празднества я запомню надолго. И тем, что большая часть гостей уже только делает вид, что пьет. И вакханалией, творящейся в тронном зале, где гетеры, привезенные отцом, ублажают пьяных гостей и моих братьев. Но все эти события меркнут рядом с моментом, когда мне приносят новости.
Сначала весточка от правителя Ближних земель. Он согласен на союзничество, но с рядом условий. Я решаю отложить разговор с гонцом до утра, потому что от усталости плохо соображаю. Но вторая новость заставляет меня вскочить и рвануть прочь из зала по направлению к покоям Селесты.
Слуга, принесший весть, бежит следом за мной. f6595c
– Еще раз повтори! – рявкаю я.
– Госпожу Селесту, – блеет он, задыхаясь. – Ее похитили.
– Кто посмел?!
– Не знаю, господин. Стражи, которых вы поставили у ее покоев, убиты.
– А Волара?
– Не знаю, господин. Позвать ее?
– Куда позвать?! Она сегодня была вместе с госпожой!
Добежав до комнаты жены, переступаю через трупы стражей. Распахиваю приоткрытую дверь и замираю на пороге, глядя на мертвые тела и залитый кровью пол.
Селеста
– Он отправил тебя, чтобы следить
