за мной, да? – спрашиваю воительницу, как только она закрывает за собой дверь в мои покои.
– Госпожа, вам нет нужды притворяться, что господин вас наказывает. Я знаю, что это не так.
– Тогда зачем ты здесь?
– Чтобы обеспечивать вашу безопасность.
– Думаешь, в этом есть нужда?
– Если бы не было, господин не отдал бы такой приказ, – коротко отрезает Волара.
Она становится возле двери, складывает впереди руки, сплетая пальцы, и смотрит в сторону окна. Я склоняю голову набок и всматриваюсь в лицо воительницы. Она не двигается, почти не моргает и едва дышит.
– Ты серьезно собираешься стоять там, как статуя?
– Это приказ, госпожа. Нести стражу, защищать вас, – не поворачиваясь, ровным тоном отвечает Волара.
– Но ты можешь делать это и в расслабленном состоянии.
– Нет, госпожа.
– Да ладно тебе, Волара! Присаживайся со мной за стол. Давай выпьем прекрасный нектар, который сварили специально для меня.
– Служанка проверяла на наличие яда? – Волара переводит на меня холодный взгляд фиолетовых глаз.
– А как же. Но, может, она только сделала вид? Хочешь сама перепроверить? – провоцирую ее сойти с места и присоединиться ко мне за столом.
– Разве только проверить.
Она успевает сделать всего три шага, как дверь в покои с грохотом открывается, ударяясь о стену, и в комнату вбегает несколько крупных мужчин в черной одежде. У них на головах капюшоны, закрывающие, в том числе, лица. Я не могу ничего рассмотреть в том безумии, которое начинается.
Волара со звоном вытаскивает огромный меч и вступает в бой с мужчинами. Вскочив из-за стола, я пячусь назад и выхватываю из висящих на поясе ножен изогнутый кинжал. Вряд ли он поможет мне убить хотя бы парочку нападающих, но поранить, как минимум, одного, я смогу. Наверное.
Решив, что я владею самым эффективным для меня оружием, открываю рот и начинаю кричать. Не так, верещать. Так громко, что у самой закладывает уши от этого визга. До того, как один из нападающих добирается до меня, я успеваю увидеть, что у двери в покои лежат трупы стражей, приставленных охранять меня. Вскрикивааю и с рычанием бросаюсь на того, кто нападает на меня. Мне удается рассечь его предплечье, и он, схватившись за руку, оседает на пол. Потом подскакивает, но меня уже перехватывает другой. Выбивает из моей руки кинжал, скручивает руки за спиной, заставляя выгибаться от боли и неудобной позы. Тут же подбегает второй мужчина и помогает первому связать мои руки.
– Волара! – выкрикиваю я. – Карден! – В этот момент мужчины расступаются, и я вскрикиваю в ужасе. – Волара! Волара, очнись! Волара!
Воительница лежит на полу навзничь, а из нескольких ран вытекает багровая кровь, оставляя лужи на каменном покрытии. Ее фиолетовые глаза медленно моргают, пока не закрываются навсегда. С моих ресниц срываются слезы. Сегодня умерла не просто воительница. Сегодня умерла девушка, к которой я прониклась какой-то особенной нежностью. Можно даже сказать, что я полюбила ее. Единственный в мире человек, которому я могла доверять безоговорочно. Не считая Кардена, конечно.
– Волара, – всхлипываю я, а потом мне в рот засовывают какую-то тряпку.
Набрасывают на голову мешок и куда-то ведут. Я пытаюсь не плакать, чтобы не задохнуться с кляпом во рту, но истерика неконтролируемо рвется наружу. Я всхлипываю и мычу, а потом затихаю, когда мужчины начинают переговариваться.
– Что ты тащишься?! – рявкает один из них и дергает меня. – Шевелись!
– Не дергай, Верховный правитель может наказать за это. Она носит наследника.
– Да сдохнет она вместе с наследником! – выплевывает тот первый и снова дергает меня, чтобы шла быстрее.
– Это уже Верховный правитель будет решать.
Я запинаюсь и вскрикиваю, чуть не упав. Но ведущие меня под руки мужчины удерживают от падения. Хоть и дергают грубо.
– До рассвета она должна попасть в столицу. Справишься? – спрашивает третий голос.
– Постараюсь.
– Нигде не задерживайся, на ночлег не останавливайся. Скачи быстро, оминая заколдованный лес. Мы уже точно знаем, что ведьма не служит Верховному правителю. Она, скорее всего, на стороне бастарда.
– Говорят, с южной стороны видели корабли, плывущие к нам с Ближних земель.
– Карден сам роет себе могилу, – усмехается один из мужчин.
– Он просто еще не знает, что замок уже окружен.
Я начинаю метаться и биться в руках похитителей. От ужаса, сковывающего мои внутренности, волосы встают дыбом. Я должна вырваться! Сбежать! Предупредить мужа! Что, если сейчас он беспечно предается празднеству, даже не подозревая, что совсем скоро на замок будет совершено нападение? Как же это отвратительно – сидеть за одним столом с человеком, который в этот самый момент готовит для тебя смертельную ловушку, и даже не подозревать об этом. Но еще страшнее осознавать, что это твой собственный отец. Плоть от плоти твоей, кровь от крови.
Внезапно мы резко тормозим.
– Тихо! Стражи, – шепчет один из похитителей, и я начинаю мычать громче. Меня ударяют по голове. Несильно, но достаточно, чтобы она немного закружилась. Я замолкаю, пытаясь прийти в себя.
Потом меня снова тащат куда-то вниз по ступенькам. Я ощущаю запах сырости и прихожу к выводу, что мы спускаемся в подземелье. Боги, здесь столько ходов. Все подземелье – это сплошной лабиринт, которого я совсем не знаю. Более того, я даже не подозреваю, есть ли из замка безопасный выход. Но мне не надо на выход! Мне нужно к Кардену! Необходимо сообщить ему о готовящемся нападении! О предательстве! И о том…
“Как же сильно я люблю тебя, Карден” – посылаю ему свои мысли. Он вряд ли услышит их, но я изо всех сил стараюсь мысленно достучаться до него. К сожалению, продолжаю слышать окружающие звуки и осознавать, что происходит, но все равно не замолкаю. – “Я люблю тебя. И я надеюсь, тебе удастся сесть на трон. Если когда-нибудь я все же смогу родить нашего ребенка, и это окажется дочка, спаси ее, если меня убьют. Ради моей любви. Как воспоминание обо мне”.
Я слышу, как распахивается тяжелая дверь, и мои ноги и плечи обдает прохладой. Я больше не чувствую запаха сырости, но начинаю слышать окружающие звуки. Мы выбрались из замка, и до меня доносится ржание лошадей. Если сейчас меня усадят на лошадь, больше я никогда не увижу Кардена. Не знаю, откуда во мне такая уверенность, но я упираюсь пятками в мягкую землю, когда меня тянут ближе к лошадям.
Мужчины дергают меня, толкают вперед.
– Достала бастардская сучка! – рычит мужик слева. – Шевелись, дрянь!
Меня снова толкают вперед, и я заваливаюсь прямо в грязь. Чтобы защитить живот, инстинктивно поворачиваюсь и приземляюсь набок. Плечо простреливает адской
