Данте кивнул и рассеянно погладил лезвие кинжала, обдумывая слова Леве.
— Должно быть, понял, что сражаться невозможно, — пробормотал он. — Или они угрожали причинить вред Шей. В любом случае, если мы вмешаемся, дело может только осложниться.
— Как ни печально, я вынужден согласиться.
— Лимузины направлялись на юг. Очень большие и черные. — Он скорчил рожу. — Угадай, что такое — черное и внутри вампиры?
Данте пристально взглянул на него:
— Есть план?
— Полечу за ними, узнаю, куда они направляются, и вернусь за тобой.
Леве нахохлился, ожидая возражений. К его удивлению, Данте лишь кивнул в знак согласия.
— Вампиры могут быть начеку. Малейший промах — и тебя убьют.
Расправляя крылья, Леве невесело рассмеялся:
— Погляди на меня. Во мне едва три фута роста. Мне всегда приходится быть настороже, дурень.
Снова кивок.
— Я соберу клан. Когда вернешься, мы будем готовы.
— Приготовь побольше всяких больших и острых штуковин.
Взмахнув крыльями, Леве снова поднялся в воздух. Вперед, по следу Шей.
— Желаю удачи, друг мой, — окликнул его по-французски Данте.
Леве позволил себе слабую улыбку. Вампир, который знает французский, не совсем безнадежен.
Шей выбралась из люка.
Она совсем окоченела от холода, испачкалась в вонючей грязи и вдобавок была полуголая. Как и предвидела; зато, как ни странно, она не чувствовала за собой погони. «А что тут странного?» — думала она мрачно, дрожа на холодном ночном воздухе.
Задержавшись на миг, чтобы убедиться — на улице нет ни вампиров, ни троллей, ни адских гончих, Шей скользнула в тень. Надо отыскать путь к огромному дому Данте. Ей нужна помощь, и как можно быстрее.
Не успела Шей как следует подумать об этом, как в нос ударил знакомый запах. Остановившись, она задрала голову и бросила испуганный взгляд на конек крыши ближайшего здания, с трудом заметив смутную тень, которая переминалась с ноги на ногу.
Леве!
Слава Богу!
Она перебежала улицу и нырнула в тень подъезда. Вдоль стены зигзагом шла лестница, совсем ржавая и раскачивалась, как пьяный матрос, но Шей было все равно. Она проворно карабкалась по ступенькам и вскоре благополучно выбралась на плоскую крышу.
Горгулья сидел на карнизе, но при звуке ее шагов резко обернулся, готовясь швырнуть ей в лицо заклинание.
— Леве, не надо! Это я, — поспешно прошептала она.
— Шей?
— Да.
— Святая Богоматерь! У меня чуть не случился сердечный приступ, — выдохнул Леве, торопливо ковыляя к ней. Не дойдя нескольких шагов, он вдруг остановился, наморщив нос от отвращения. — Что за вонь? И где твой свитер? Неужели ты…
Шей нетерпеливо перебила:
— Тихо. Где Данте?
— Ушел созывать свою кавалерию. Как тебе удалось сбежать? Я не сомневался, что вампиры наложили на тебя лапу.
Она поежилась, но вовсе не от холода.
— Я выбралась из склада через сточную трубу, но Вайпер все еще там.
— Уже нет.
Она вцепилась в его руку:
— Что ты хочешь сказать?
— Они бросили его в черную машину и увезли.
Ее сердце тревожно сжалось. Мать вашу! Именно этого она больше всего боялась.
— Проклятые вампиры. — Шей облизнула губы и попыталась взять себя в руки. — Мы должны отправиться за ними.
Леве щелкнул хвостом.
— Как раз этим я и занимался, когда ты выскочила и напугала меня до обморока.
— Отлично, тогда идем.
Но горгулья преградил ей путь.
— Ты всерьез считаешь, что это хорошая мысль — идти со мной? Ведь они ищут именно тебя. Подойдешь к ним поближе, и тогда…
Шей поежилась — ветер холодил кожу.
Черт! Нужно найти какую-нибудь одежду.
И крест. А еще несколько больших и острых кольев.
— Леве, я иду.
— Ох, только не нужно щипать мне крылья! — Вырвавшись на свободу, он расправил свои нежные крылья. — Если хочешь очертя голову броситься навстречу опасности, чтобы нас всех убили, будь по-твоему.
Шей обхватила себя руками.
— А где мне не угрожает опасность?
— Можешь вернуться к Феникс. Ни один демон в мире не посмеет сунуть туда свой нос.
— Сейчас даже Эбби не сможет меня защитить.
— Разумеется, сможет. Ведь она богиня, не так ли?
— Подумай, Леве! — приказала она. — Они схватили Вайпера.
— Ты пьяна? Я знаю, что они схватили Вайпера. Сам только что сказал тебе об этом.
Она стиснула зубы. Дать бы ему хорошего пинка!
— Вайпер у них, а я рабыня Вайпера. У него мой амулет.
Леве охнул, и серое лицо сделалось совсем белым.
— Ты действительно пьяна, если думаешь, что Вайпер призовет тебя прямо в руки врагу.
На сей раз она вздрогнула вовсе не от холода.
— Он может не владеть собой.
Леве нахмурился:
— Шей?
Ее плечи поникли — в мозгу забрезжили картинки из прошлого, омерзительные, как вкус желчи.
— Леве, мы оба побывали в рабстве. Мы знаем, что такое пытки, — тихо сказала она. — Вся эта болтовня насчет верности и чести годится для сказок, не для реального мира. Пленника можно заставить сделать что угодно. Даже если это идет вразрез с тем, что было ему дорого.
Он вздрогнул и инстинктивно закрыл рукой шрамы, которыми была изрезана его грудь.
— Нет. — Леве покачал головой. — Только не Вайпера. Амулет нужно передавать обязательно в добровольном порядке, а он этого ни за что не сделает.
Это-то и есть самое страшное, призналась себе Шей. Вайпер — упрямец, каких свет не видывал, и он охотнее умрет, чем позовет ее к себе.
— Тогда они его убьют, а мне так и останется уповать на их милость, — сухо сказала она.
Леве потер виски:
— Из-за тебя у меня разболелась голова. Что ты хочешь сказать?
— Если Эвор тоже у них, смерть Вайпера все равно заставит меня явиться в их логово. Мне не убежать от проклятия.
Леве разразился чередой французских ругательств. До него наконец дошло, что она уже положила голову на плаху.
— Черт возьми, если летишь в пропасть, то тебе уже нечего терять, правда?
Что ж, можно сказать и так.
— Мы должны его спасти, Леве. И сделать это побыстрей.
Этот черный лимузин не идет ни в какое сравнение с его собственным, решил Вайпер.
Достаточно просторный, с мягкими кожаными сиденьями, он не мог похвастать особой роскошью. Ни тебе воркующей музыки, ни плазменного экрана, ни шампанского, остывающего в ведерке со льдом.
Зато, разумеется, в его лимузине не было свисавших с потолка серебряных кандалов. Какое упущение! Он его исправит, как только выберется из этой чертовой передряги.
